Вот даже знать не хочу – чего!

– Точно! Драники! – придумала я, куда направить энергию чересчур активных демонов.

– Что? – не понял он незнакомое слово.

– Ирршаен, картошку почистите, – распорядилась я, а сама проскользнула мимо него к плите.

– Кстати, забыл сказать. Вы знаете, о вас с утра уже вся деревня судачит, – сообщил Василий, вернувшийся с пучком зеленого лука вместе с болтающимися луковками.

Я лишь закатила глаза. Вот балбес! Лук-то зачем было выдергивать?

– О нас? – переспросил Ирршаен.

– Да. Не знаю, чего дядю Гришу к вашему дому ночью понесло. Но теперь всем божится, что видел, как во дворе ведра по воздуху летают и сами на крышу душа приземляются.

Мы с Ирршаеном переглянулись, и тот первый отвел глаза, признавая свой косяк.

– Теперь все решили, что ты приехала сюда продолжить дело бабки, и мужика себе под стать нашла – ведьмака!

– Чего?! – округлила глаза я.

– Да я сказал, что это все чушь! – успокаивающе произнес Василий. – Пить ему меньше надо, чтобы не мерещилось. У вас же вода есть, если хотели душ набрать, кинули бы шланг, и все дела. Зачем вам ведра нужны? А ты, Ириш, лучше загони машину во двор. Чувствую я, что не просто так он ночью тут терся – колеса снять хотел или чем еще из машины поживиться.

– Ворота не откроешь, просели.

– Игорь, пойдем посмотрим, что можно сделать.

Мужчины ушли, а я, вздохнув, сама занялась приготовлением завтрака.

Блинчики из картошки я люблю, а вот готовить их – нет. Картошку почисти, потом потри, лук опять же… Слишком много мороки с утра. Думала на демона скинуть неприятную часть, а пришлось самой все делать. Василий забежал за ключами от машины, когда я уже жарила драники.

– Слушай, ну твой силен! Слов нет. А на первый взгляд и не скажешь, – произнес восхищенно, показав большой палец.

Ну да, это он его еще в демоническом обличье не видел. Тогда бы не удивлялся, откуда силища берется.

– Удалось открыть? – спросила я, не став акцентировать внимание на том, что «он» вовсе не мой.

– У ворот не было шансов устоять против нас! – весело хмыкнул друг детства, схватил ключи и убежал.

Я лишь покачала головой, надеясь, что от ворот хоть что-то осталось и их с дури вообще не снесли.

Вскоре вернулись оба.

– Мы – всё! – гордо произнес Василий, бросая на стол ключи.

– Молодцы! Завтракать с нами будешь?

– Да я уже, – как-то неуверенно произнес он, а потом открыто улыбнулся и признал: – Но так вкусно пахнет, что у меня еще во дворе слюнки потекли.

– Мойте руки и давайте к столу. Тебе чай или кофе?

– А может, мне за чем покрепче смотаться?

– Ага, а потом не заметишь, как уйдешь в запой. Кыш! – замахнулась на него лопаткой, заставив отступить, и вдогонку сказала: – Хочешь покрепче? Я тебе две ложки кофе положу!

– Ирка, ты чего злая с утра? – Василий сделал вид, что испугался, но при этом ехидно стал подкалывать: – Голова, наверное, болит? Давай я за пивком смотаюсь?

– Васька, тебе пурген в кофе давно не подсыпали? Ща сделаю!

– Не, мне только бром, – заржал он, и оба ушли мыть руки.

Нашу пикировку демон слушал с недовольным видом, задержав напоследок на мне взгляд. Ох, чувствую, если друг детства продолжит общение со мной в такой манере, ему не только пурген от меня грозит, но еще и впечатывание в землю для профилактики от Ирршаена.

Я поставила на стол тарелку с драниками, достала из холодильника сметану. Себе и Ваське сделала кофе, ему обещанный двойной, а демону чай. Мужчины пришли, и мы уселись за стол.

– М-м-м… – блаженно выдохнул друг детства, почти целиком запихнув в рот драник, обильно политый сметаной. Быстро проглотив, выдал: – Вкуснотища! Ирка, если он тебя бросит, то я на тебе женюсь!

– Я бы не рассчитывал на это! – холодно произнес Ирршаен. При этом он с такой силой провел ножом по дранику, отрезая себе кусочек, что раздался скрежет. Это Василий не заморачивался и ел руками, а демон, как всегда, помнил о манерах, орудуя ножом и вилкой.

– Усы вытри, жених! – Я с улыбкой протянула соседу салфетку.

– Вы сегодня чем заниматься планируете? – промокнув губы, спросил он.

– В магазин сходим, прогуляемся по округе.

– Пойдемте на речку покупаемся.

– Мм… я купальник не брала.

– Ну придумай что-нибудь. Шорты, майка там.

– Даже не думай! – заледенел голос демона. То ли мне сказал, то ли Ваське, но мы оба уяснили, что эту идею стоит похоронить.

– Тогда можно порыбачить выбраться. Удочки я достану, червей накопаем.

Будь мы здесь действительно просто на отдыхе, с удовольствием бы пошла, но у нас свои дела. Мне к ритуалу подготовиться нужно, текст заклятия выучить наизусть, записи бабушки изучить. Общество друга детства может стать проблемой.

– Вася, ты не обижайся, но у меня еще экзамен на днях, готовиться нужно. Соседка заболела, и я приехала сюда в тишине поучить, чтобы вирус не подхватить.

– Какая соседка? Вы не вместе живете? – удивленно посмотрел на нас.

– Я с подругой квартиру снимаю.

– Так у твоей же матери квартира в городе есть.

– Да, но я, как поступила, съехала. Самостоятельности захотелось. Да и у нее личная жизнь, не хочу мешать.

– А ты где живешь? – вопросительно посмотрел Васька на демона.

– В городе, но у него соседи ремонт делают с утра до вечера, там невозможно сосредоточиться, – ответила за него я.

– Вот и я не понимаю, как вы там в скворечниках живете. То ли дело здесь: свой дом, огород, природа. Хочешь – в лес по грибы, на охоту, хочешь – на рыбалку. Свобода!

– Согласна.

– Так ты уезжаешь скоро? – сообразил он.

– Экзамен последний сдам, и приедем опять. Можно будет уже спокойно отдохнуть, – ответила я. Если завтра ничего не получится, то нам волей-неволей придется здесь остаться и пробовать снова и снова.

– Это правильно! – с энтузиазмом поддержал меня друг и подмигнул: – Ты купальник захватить не забудь. Помнишь, как с тарзанки в детстве прыгали?

– Хочешь сказать, еще висит?

– Не, новую уже повесили. Но я проверил!

Разговор плавно свернул на воспоминания детства и разные забавные случаи. После нашего позднего завтрака Василий нехотя ушел. Правда, набивался по дому помочь что-то сделать, подправить, где надо, но я его выпроводила со словами, что еще не хватало, чтобы у меня и здесь над ухом стучали, когда я учить буду. И были уже опасения, что ему Ирршаен сам подправит что-нибудь.