— Слушайте, вы не против, если я плесну себе чуть-чуть бренди? Чай, это, конечно, прекрасно, но я все же пережил сильнейший шок.

— Нисколько.

— Позвольте предложить… в смысле, никто из вас не желает чего-нибудь?

— Нет, спасибо. — Бэнкс отхлебнул из своей кружки. — Я ограничусь чаем.

Уинсом отрицательно покачала головой.

— О’кей. — Мэллори подошел к буфету, открыл бар и щедро налил в хрустальный бокал коньяку «Реми Мартен». — То, что нужно, — пробормотал он, отхлебнув изрядный глоток.

— Думаю, вы понимаете, что мы хотим получить ту же информацию, что и ваши предыдущие посетители.

— Да уж, догадался. Надеюсь, вы не станете связывать меня и угрожать хирургическими инструментами, правда?

— А они угрожали?

Мэллори театрально передернулся. Впрочем, подумал Бэнкс, может, не так уж и театрально.

— Особенно один из них. Настоящий психопат.

— Киаран. Это его любимый прием, очень убедительный.

Мэллори чуть не поперхнулся коньяком:

— Так вы их знаете?

— Вряд ли я ошибся, — ответил Бэнкс. — Уинсом, будь добра.

Она достала из папки рисунки Роуз и передала их Мэллори.

— О господи! Да, это они. — Он вернул рисунки Уинсом.

— Ну, тогда вам крупно повезло, — сообщил ему Бэнкс. — Вы все еще целы, а не разобраны по частям. — Он поставил кружку на стол, подался вперед и хрустнул пальцами. — Виктор, у нас нет времени на долгие разговоры. Они и так уже опережают нас на несколько часов, а на кон поставлено слишком много. Куда больше, чем вы можете себе представить.

— Но кто они? При чем тут я? Вы намерены их арестовать?

— Как много вопросов. Однако спрашивать сейчас буду я. Вы в курсе, что ваш приятель Джафф Маккриди работает на человека по фамилии Фанторп, более известного под кличкой Фермер?

— Фанторп? Нет. А кто это?

— Скажу только, что на него же работают и Киаран с Дарреном, ваши недавние гости. И они охотятся за Джаффом, по поручению Фермера.

Мэллори нервно сглотнул. Бэнкс видел, как у него судорожно дернулся кадык.

— Они хотели узнать, где Джафф. Только и всего.

— Вы знаете, где он?

— Нет. Честно, не знаю.

— Какие-то соображения у вас наверняка есть. Уверен, что Даррена и Киарана не устроило бы простое «не знаю». И что-то вы им рассказали. Иначе они отрезали бы вам… хотя бы мизинец, чтобы рассеять всякие сомнения. А у вас и волосок с головы не упал. Все повреждения вы нанесли себе сами.

— Они меня терроризировали! Издевались надо мной. В моем собственном доме!

— Вы целы, а потому я убежден: вы сообщили им нечто важное и не тянули с ответом. Надеюсь, теперь скажете это и нам. Вы у нас в долгу, отплатите хоть такой малостью.

Мэллори неуверенно хмыкнул.

— Согласитесь, они вас связали, грозили искалечить, а мы, напротив, освободили, — усмехнулся Бэнкс, — позволили сменить мокрые штаны, выпить чайку и бренди. Вы наш должник, Виктор. Это, по-моему, очевидно.

— Вы себя ведете точно так же, как они.

— Не старайтесь казаться глупее, чем вы есть. Где Джафф Маккриди?

Виктор отвернулся в сторону:

— Не знаю.

— Вот, так-то лучше. Теперь я уверен, что вы лжете. Прекрасно, люблю ясность. — Бэнкс достал листок, где был записан номер машины, которую обнаружили в пустошах, и назвал его Мэллори. — Вам это о чем-то говорит?

— Ну да. Это номер моей машины.

— Отлично. Рад, что вы этого не отрицаете. Продолжим. Что ваша машина делала в окрестностях Грэтли?

— Я даже не знаю, где это — Грэтли.

— А я вас об этом и не спрашивал. Как она туда попала? И не говорите мне, что машину украли.

— Ладно, я одолжил ее Джаффу. Вам это известно, иначе бы вы ко мне не пришли. И что? Он мой товарищ. Я знать не знал, какие у него проблемы.

— Но вы знали, что у него есть проблемы?

— Ну конечно. Повторяю, он мой товарищ. Вы своим друзьям помогаете, когда у них неприятности, так ведь?

Бэнкс подумал про Джульет Дойл, которая сдала свою дочь полиции, обнаружив у той в спальне пистолет. Кто должен был помочь им выбраться из неприятностей?

— Давайте, Виктор, не будем разводить философию. Времени нет. Что еще вы «одолжили» Джаффу?

— Ничего. Не понимаю, о чем вы.

— С ним кто-нибудь был?

— Девушка. Она ждала снаружи, в машине. Я ее видел мельком, когда они садились в мою тачку. Он сказал, ее зовут Франческа.

— Она просто ждала в машине? Без принуждения, по собственному желанию?

Мэллори озадаченно нахмурился:

— Естественно. А как еще?

— Не создавалось впечатления, что ее заставили или что она нервничает?

— Нет, ничего подобного я не заметил.

Бэнкс почувствовал, что Уинсом впилась в него взглядом. Осторожней, сказал он себе, полегче, без лишних эмоций. Если надавить на Мэллори, объяснив ему, кто такая Франческа, потом это может очень неприятно аукнуться, когда дело дойдет до суда. Жервез предупреждала, что он ходит по тонкому льду, и сейчас, похоже, лед начал трещать у него под ногами.

— Джафф объяснил, почему ему нужно сменить машину?

— Нет, он не вдавался в подробности. Сказал просто, что у него кое-какие напряги и ему надо уехать. Это уж потом, когда я смотрел новости… узнал про Эрин…

— Вы с ней знакомы?

— Пересекались пару раз. Сдвинутая на всю голову. Я ему говорил: от нее жди беды.

— И что он ответил?

— Состроил свою улыбочку и сказал, что как-нибудь справится.

— Почему надо было «ждать от нее беды»?

Мэллори потер пальцем висок:

— Она дико его ревновала. Дерганая вся, вспыльчивая. И навязчивая, прямо как липучка. Кошмар.

— А мне кажется, просто искренне влюбленная девушка, — сухо заметил Бэнкс.

— Но Джафф не выносит, чтобы его ограничивали. Ему нравится быть свободным. Приходить и уходить, когда вздумается. Куда ему угодно и с кем.

— Понятно. А он поведал, куда ему угодно?

Мэллори пригубил коньяк и уставился в пол:

— Ничего конкретного.

— Он что-нибудь говорил о своих планах?

— Говорил, что хочет пока не высовываться, переждать и созвониться с нужными людьми, чтобы утрясти некоторые дела. Как я понял, что-то продать. У него есть человек в Лондоне, где-то в Хайгейте. Зовут Джастин Певерелл. По универу я помню его смутно, я мало общался с их компанией. Он иностранец, кажется, из Восточной Европы. Не важно, в общем, этот Джастин может помочь с липовыми документами, паспорт сделать и все такое. Я знал, что Джафф якшается с очень мутными людьми, но сам в это никак не был замешан. И никогда не задавал лишних вопросов.