Потому что ему не восемнадцать, а тридцать четыре. Он нагулялся. Он устал от этого всего. А я нет, мне весело, мне прикольно. Только вот ему не понять меня, поэтому я никогда не стану той, которая будет ему нужна. Которая сможет стоять рядом с ним и не сделать глупость. А вот Соня… Соня элегантная, она вся идеальная для него. А я… лишь развлечение, как и он для меня.

Когда я перестану врать самой себе? Не знаю. Но так проще. Холод внутри, и никакого солнца в будущем. Одиночество – вот мой удел.

Сев на аттракцион «Путешествие в джунгли», где, на удивление, была небольшая очередь, я просто откинулась на сиденье в лодке и невидящим взглядом провожала купающихся слонов, танцы африканского племени, жмурилась, когда на нас брызгала вода из открывающихся ртов бегемотов. Все кричали, радовались, а я… раскаивалась.

Потеряла настроение вместе с хоть какой-то надеждой на непонятное продолжение наших отношений. Неужели конец? Мне придется уйти первой и завести об этом разговор, но я не представляла, что даже мысли об этом заставят меня замерзнуть.

Тяжело вздохнув, я поправила рюкзак и пошла дальше, к храму Запретного глаза, там я простояла в очереди примерно полчаса, чтобы сесть и поехать смотреть на фрески, туннели и останки наиболее впечатлительных посетителей, как шутили вокруг меня.

А я поворачивалась к мальчику, сидящему рядом со мной, и представляла Эрика, улыбающегося мне. Тут же отворачивалась, когда этот ребенок пытался заговорить. Не люблю детей. Возможно, потому, что у меня самой не было детства и я не могла вот так гулять с родителями. Возможно, я просто дура. Скорее всего, последнее. Но, выйдя с этого аттракциона, я направилась к домику Маугли, где пришлось лазить в моем коротком шифоновом платье. А мне было плевать, я пыталась улыбаться, когда рассматривала все. Затем прокатилась на детской карусели короля Артура, почувствовала себя полной идиоткой и решила, что пора бы перекусить, а потом, наверное, найти Мел.

Больше не хотелось веселиться, ничего не хотелось, кроме как поплакать и, возможно, уехать. Оставить тут их и убежать от всего этого.

– Прекрасно, – цежу я, смотря на длинные очереди в каждую забегаловку.

Тут даже поесть нельзя. Я цокаю языком и подхожу к одному из ресторанчиков в мексиканском стиле. Солнце печет, и я уже не могу стоять на ногах, бросая взгляд на посетителей ресторана, шумно переговаривающихся друг с другом.

Я замечаю в углу знакомое белое поло и темные волосы, яркий розовый пакет и шумно вздыхаю. Но разве у меня есть выбор? Никакого.

Я нагло прохожу мимо возмущающейся толпы к девушке, стоящей у входа и удивленно смотрящей на меня.

– Меня ожидают, – я указываю пальцем на мужчину, и она кивает, пропуская меня.

Я иду мимо столиков и останавливаюсь напротив Эрика, а сердце болезненно сжимается, словно я не видела его сутки, а то и больше.

– Я могу сесть с тобой? Тут аншлаг, а мои ноги ужасно болят, – спрашиваю я, он резко вскидывает голову и, моргая, смотрит на меня. Я отвожу взгляд от его синих глаз, упираясь в полупустую кружку пива.

– Да, я уже закончил, – отвечает он, и я, кивнув в знак благодарности, бросаю рюкзак на стул и отправляюсь к шведскому столу с закусками.

Выбрав себе только свежий салат и бутылку воды, я прохожу к кассе и расплачиваюсь, иду обратно и ставлю поднос на стол.

Мы молчим. Да и разве есть о чем говорить? Мне даже есть сложно, потому что он смотрит на меня.

– Он сказал, что ты плакала, – неожиданно говорит Эрик.

Моя рука с салатом замирает около рта, и я поднимаю голову на него.

– Кто? – удивляюсь я.

– Тимоти. А еще он даже отчитал меня, – отвечает он, делая глоток пива.

– Бред, – фыркая, я кладу все же порцию еды в рот.

Какого черта этот урод вообще заметил все это? Я яростно жую, набирая еще салата, и понимаю, что желудок неприятно отвергает пищу. Кривлюсь и отставляю тарелку, запивая водой.

– Погуляла? – спрашивает Эрик.

– Да, почувствовала себя идиоткой и решила вернуться. Необходимо посмотреть расписание поездов до Лос-Анджелеса или же автобуса, а там…

– Ты решила уехать? – перебивает он меня, и я, глубоко вздыхая, киваю. Снова жгучие и горячие слезы собираются в глазах, и я моргаю, чтобы прекратить чувствовать. Это лишнее. Сейчас совсем ненужное.

– Хорошо. Я могу позвонить Дону, пусть заберет тебя. Завтра утром и уедешь, – сухо бросает он.

– Спасибо, – шепча, я кручу в руках вилку.

И снова молчание, которое затопляет все внутри. Я не смею смотреть на него, потому что и это лишнее. Раз решила, значит, так тому и быть. И он не против. Я мешаю. Словно лишний груз, который ему приходится таскать с собой.

– Прости, что так все вышло, – тихо говорю я, все так же не поднимая глаз.

– Дура, – усмехается он, а я хмурюсь и поднимаю голову.

– Придурок, – прищуриваюсь я.

– Да пошла ты, – он делает глоток пива, с шумом ставя бокал обратно на стол, а я приоткрываю рот от такой выходки.

– Совсем охренел? Вот и пойду, урод, – я резко встаю и подхватываю рюкзак.

– Да я искал тебя, как мудак. Я что, мальчик, который должен обыскать весь долбаный парк?! Тебе для чего вообще телефон нужен? Мне придушить тебя хочется сейчас. Я задолбался от этого всего. Ведешь себя безобразно, – он тоже встает.

– Отвали, я не твоя забота, – фыркая, я разворачиваюсь и ухожу от него.

Козел. Будет еще мне выговаривать после какой-то долбаной шутки. Ненавижу его, просто ненавижу.

Я иду обратно в направлении аттракционов, чтобы попасть в Новый Орлеан. Хватит портить себе настроение. Я в Диснейленде. Я одна. Всегда так было и будет.

Меня резко хватают за руку, так что я от неожиданности вскрикиваю.

– Ты моя забота, потому что я несу за тебя ответственность. И напомню, я все это оплатил, так что, будь добра, немного прояви уважение, – цедит Эрик.

– Пусть это будет оплата за все мои услуги в удовлетворении твоей похоти. Я тебе ничего не должна, – незамедлительно отвечаю я.

– Тогда ты просчиталась, у меня как минимум осталась еще парочка минетов и столько же ночей, – заявляет он.

– Ты реально офигел! Как ты смеешь говорить такое мне?! – зло восклицаю я, пытаясь вырвать руку, но он еще крепче ее сжимает и обхватывает мою талию, прижимая к себе.

– Что еще ты хочешь от меня? – яростно спрашиваю я, смотря в его полыхающие тем же чувством, что и у меня, глаза.

– Вот это, – шипит он, отпускает мою руку, хватаясь за мой затылок, и впивается в меня губами.

От удивления я охаю, и он пользуется моментом, запускает в мой рот свой язык, ласково облизывая мой. Все становится совсем неважным, таким глупым. Я расслабляюсь, и мои руки обхватывают его шею, притягивая ближе, а губы отвечают с тем же жаром на его поцелуй. Пакет из его рук падает, и он стискивает меня в объятиях.