– Дай ей клинок, – сказал отец Эмилиану.

Тот нехотя извлек из ножен и бросил на пол.

– Сдохни, гадюка! – прошипел.

Она нагнулась с грациозностью танцовщицы и, поднимая клинок, сделала шаг вперед с улыбкой, с неженской силой втыкая снизу прямо в пах Эмилиана. Тот взревел, отшатываясь, а Арсиноя, все с той же нежной улыбкой располосовала его тело, поворачивая рукоять с усилием. Дико вскрикнул один из киренаикских аристократов, обрушив удар на женскую шею. Голова отлетела, отрубленная страшным ударом, и тело рухнуло рядом с ее врагом, заливая кровью толстый ковер.

– А где Бастор? – спросил отец, причем не сразу.

Кто-то выскочил за дверь, и через минуту появился друид, на ходу вытирая жирные губы. Что-то он жрал втихаря. Если вспомнить недавнее лечение, ничего удивительного. Магия требует сил.

– Ему уже не помочь, – кинув небрежный взгляд на посиневшее лицо Эмилиана и лужу крови под ним, сказал сразу.

Для этого не требовался лекарь. Арсиноя била не в случайное место, точно разрезав вену, и он практически моментально истек кровью. Тут бы и Мария не спасла.

– Жаль, – произнес отец таким тоном, что всем присутствующим стало понятно – ничуть ему не досадно. – Умная женщина, а личную неприязнь поставила выше всего.

То есть он вообще не подразумевал Эмилиана?

– Из дворца есть выход в театр?

Наравас моментально вылез вперед.

– Есть крытый переход для семьи фараона, чтоб не идти по улице.

– Вот и хорошо. Через час всех правоверных, свободных от несения службы, собрать там для общей благодарственной молитвы. Сегодня мы победили малой кровью благодаря Всевышнему!

Свита, за исключением растерянных друзей Эмилиана, поддержала его слова дружным ревом.

– А ты займись делом, – сказал уже Мире, выходя.

– Данэль, – позвала она, мимоходом глянув, на какой статье открыт том. «…Под атомами разумеют малейшие частички материи, неделимые уже ни механическим, ни химическим путем…».

– Да, командир?

– Эмилиана отдай этим, – показала на растерянных аристократов, – пусть сами хоронят.

Глянула в шкатулку, стоящую на столе, и мысленно ахнула, сохраняя невозмутимое лицо. Приличных размеров ящичек из красного дерева с инкрустацией из драгоценных камней и сценкой из жизни фараонов в традиционных одеждах был набит до краев украшениями, достойными исключительно царицы. Не случайно не выкинуто в выгребную яму. Арсиноя на прощанье заплатила. Пусть получит желаемое.

– Ее на кладбище. Без почестей, но и не выбрасывать на свалку. Разрешаю твоим людям взять здесь, – сказала, забирая шкатулку, – не везде, а именно в этих комнатах, что им понравится. За похороны честь по чести принято отдариваться, не так ли?

За бортом медленно полз полупустынный берег. Лишь изредка попадались редкие рощи и убогие деревни, непременно оборудованные шадуфами. Это нечто вроде колодезных журавлей. Человек опускал веревку с ведром вниз, набирал воду, а потом достаточно было легкого толчка вверх, чтобы, используя груз в качестве противовеса, поднять уже полное наверх. Поближе к городам попадалось и более сложное приспособление – сакийа. Это уже высокая технология.

Вертикальный вал из бревна, к которому прикреплено несколько зубчатых колес с бадьями. При вращении вала они зачерпывают воду и выливают ее на более высоко расположенную террасу. Механизм приводится во вращение тягловой силой животных. Надо сказать, чем больше вижу, тем сильнее проникаюсь уважением к системе управления. Благосостояние страны целиком зависит от Нила и его разливов. При румских правителях ирригация достигла такого совершенства, что если раньше обильный урожай был при подъеме Нила на четырнадцать локтей, замечательным считался при шестнадцати, а при восьми наступал голод, то сейчас на таком уровне не ощущалась нужда в хлебе.

Одна беда, помимо немалого количества продовольствия страна на продажу практически ничего не имела. Даже железная руда бедная по качеству, а кроме нее и вовсе ничего не найти. Это мой больной вопрос. Особенно по части олова для бронзы. Его много в Британии, да на юг не продают. Приходится везти из Азии, и влетает оно в огромные деньги из-за посредников. Поход в Мицраим в этом смысле позволял уменьшить цепочку торговцев и снизить цены, выходя напрямую на продавцов. А то приходится изворачиваться. С Родоса в качестве контрибуции забрал, например, остатки Колосса, валяющиеся на берегу. Железные балки проржавели до трухи за столетия, а бронзу переплавили, на пушки пошла. А вы думали, он из глины, как в поговорке? Каркас стальной, сверху бронзовые листы. Почти как статуя Свободы, только больше. Восемьсот верблюдов нагрузили чушками.

Мицраим выращивал хлеб и делал папирус, неплохо живя за счет продажи обоих товаров, но прежнего богатства как-то не наблюдалось. Недовольное высокими поборами население, опустевшая казна фараона. Можно было б списать на бесконечные войны с соседями, но что-то не так в целом с экономикой. Надо искать иные пути. Например, хлопок. Его выращивали, однако не так много. А мне нужно для пороха и взрывчатки гораздо больше. И уж точно не приобретать по прежним ценам. Сахарный тростник уже культивировали на Сицилии, и сладкий продукт шел за большие деньги в разные места даже во время войны, хотя в первую очередь в империю. Его пока мало. А вот кто мешает завезти на завоеванные земли?

Идти против течения на веслах с мало помогающим при отсутствии нормального ветра парусом удовольствие еще то. К сожалению, построить нормальный паровой двигатель мои инженеры пока не способны. То есть они существуют, и в немалом количестве, но слабосильные и взрывоопасные. С увеличением размеров и давления вечно аварии. Наверняка со временем удастся довести до ума, но пока они используются исключительно на моих заводах в качестве источников энергии. С водой в Мавретане паршиво, а вот уголь, нефть и мазут из нее добыть гораздо проще. Сделать нечто серьезнее катера на десяток человек с паровым двигателем пока не выходит. Потому идти по Нилу приходится обычным порядком. На галерах и пузатых «купцах». Ничего не поделаешь, флот мне нужен. Хотя б чтоб легионеры не тащили на себе кучу имущества и для снабжения продовольствием. Отбирать в таких местах у населения особо нечего, да и настраивать их против себя невыгодно. Скорость низкая, зато без кучи проблем.

– Богатство есть зло! – заявил между тем епископ Бабнуда[50], вытаскивая себя из расслабленного состояния. – Его невозможно обрести праведным путем.

Говорили мне, что он совсем сдвинулся на этой почве и провозглашает, что даже десятина, отдаваемая верующим для бедных, является издевательством, поскольку богач отнял у них много больше, но прямо в глаза мне такое заявить?! Это я-то у кого-то отнял кусок хлеба, создавая кучу отраслей с нуля и предприятия, дающие возможность жить тысячам?