Тосия быстро вышел из лавки и, пожалев о том, что не в состоянии изобразить из себя журналиста, приуныл. «Интересно, какие методы в подобных ситуациях используют профессионалы?» — подумал Тосия, представив себе образ не знакомого ему Акуцу Эйдзи, который вызывал в нём такие неприятные чувства.

После этого он выбирал дома, где могли, как ему казалось, жить сведущие люди, и звонил в домофон, но тех, кто был готов общаться с ним, оказалось мало, и он совсем приуныл. И тут одинокая пожилая женщина неожиданно пригласила его войти. Несмотря на сгорбленную спину, она была в совершенно здравом уме. Но про деревянные дома со съёмными квартирами сказала лишь: «Много их было», так что Тосия окончательно расстроился.

Они минут пять разговаривали в тесной прихожей, и он уже собрался было откланяться, но тут заметил висевшие на напольной вешалке виниловые пакеты, на которых было отпечатано название магазина товаров для дома, куда пошёл что-то выяснять Хорита. Видимо, женщина использует их для мусора.

— Вы часто посещаете этот магазин?

— А, грязноватые они… Простите. Сын увлекается деревообработкой и часто туда ходит. А я вот не хожу: и далековато, и ничего мне там не надо.

— Я слышал, что до того, как появился этот магазин, там была строительная компания, не так ли?

Вообще-то, Тосия не собирался спрашивать об этом — просто случайно вырвалось то, что он услышал от Хориты.

— Да, вроде так… Какая-то компания была. Сгорела.

— Сгорела?

— Да-да. Поджог был. К сожалению, несколько человек погибли.

Трагедия… Когда Хорита говорил о том, что его зацепил тот магазин, он именно это и имел в виду.

— Сколько времени назад это произошло?

— Уже довольно давно. Думаю, лет двадцать прошло…

Тосия поблагодарил женщину и, выйдя на улицу, сразу же позвонил Хорите. Но через несколько гудков включился автоответчик. Он подумал, что оставаться здесь смысла нет, и уже собрался вернуться к магазину товаров для дома, как завибрировал телефон. Это был Хорита.

— Тосия-кун, прошу прощения. Как раз разговаривал с человеком.

— Извините. Я только что узнал кое-что интересное и хотел сообщить вам.

— Это касается Тиёко?

— Нет, к сожалению, про неё никакой информации. На месте, где теперь магазин товаров для дома, больше двадцати лет назад, похоже, произошёл поджог.

Но в ответ на слова возбуждённого Тосии Хорита спокойно сказал: «Я в курсе». «Ну, конечно, он уже всё знал», — подумал Тосия и слегка умерил свой пыл.

— Я когда-то слышал эту историю от отца: он же был следователем. Я поднял его старые связи, позвонил — и узнал, что та строительная фирма входила в сферу влияния банды Аоки-гуми[146] и служила компанией-прикрытием.

После упоминания о группировке якудза история сразу же начала обретать реальные черты.

— Поджог произошёл в девяносто первом году; из банды, по моим сведениям, двое-трое погибли. В то время ходили странные слухи, что вместе с устроившими поджог членами группировки убежал подросток, на вид ученик средней школы.

— Подросток?

— Кроме того, говорят, что в этой компании работала женщина по фамилии Иноуэ.

Чтобы привести в порядок скачущие мысли, Тосия решил ещё раз выстроить цепочку фактов, с самого начала.

— В каких отношениях были Аоки и Икусима?

— Мне это неизвестно, но есть вероятность, что жена Икусимы и Аоки были знакомы. Следователь по мафиозным делам Икусима и член мафиозной группировки Аоки… Хотя между Киото и Сига есть разница, не будет удивительным, если они обменивались информацией.

— А Аоки был связан с делом «Гин-Ман»? Если Тиёко после смерти Нодзоми стала здесь работать, не может быть, чтобы те, кто преследовал Нодзоми, и Аоки не имели никакого отношения друг к другу, не так ли?

— Это тоже возможно. Но представляется вероятным и противоположный вариант.

— Противоположный?

— Можно предположить, что Аоки убрал Икусиму, у которого возник конфликт внутри «Курама Тэнгу», а его жену устроил на работу, тем самым обеспечив её пожизненное содержание.

Тосия вздрогнул, услышав прозвучавшее из уст Хориты слово «убрать». Ему было сложно представить, как можно работать под началом человека, причинившего вред мужу и дочери.

— То есть школьник, сбежавший вместе с поджигателями, — Соитиро?

— По возрасту совпадает. Ведь, если рассуждать с точки зрения Аоки, вовлекая Соитиро в свою группировку, он мог заставить молчать Тиёко.

Тосия задумался об этом не укладывавшемся в голове предположении.

Убийство — это преступление, которое невозможно отмотать назад. Никто не знает, что послужит поводом для начала полицейского расследования. Кроме того, необходимо безупречно решить вопрос с трупом. С другой стороны, можно не марать рук, а используя чувства матери, которая не хочет взваливать на сына ответственность за то, что его отец был одним из преступников в деле «Гин-Ман», предоставить ей работу, гарантировать жизнь и тем самым сделать её абсолютно лояльной. Другими словами, загнать мать и ребёнка в такую ситуацию, из которой невозможно выбраться.

Да, понятно, что мафия запросто пользуется такими методами, поскольку считает, что надёжнее просто держать в своих руках жизнь матери и сына. Однако возможно ли терпеть то, что твоя жизнь зависит от человека, погубившего твою семью?

Тосия представил себе, какие чувства должен был испытывать Соитиро. Если мать ещё может вынести это, поскольку думает о своём ребёнке, то для сына, наверное, это было невыносимо. Так что, вполне вероятно, сбежавшим вместе с поджигателями подростком действительно был он.

Сейчас на месте сгоревшей компании, будто ничего и не было, стоит магазин товаров для дома. Тосия вспомнил цветы, которые недавно видел на площадке садоводческой продукции. Ярко-красные цветы пуансеттий, добавляющих красок Рождеству, вызывали у него ассоциации со вспышками пламени.

О чём думал Соитиро, взросление которого проходило в условиях такого давления? Несомненно, лишение места работы оказало серьёзное влияние на их семью. Но если взглянуть с другой стороны, это также стало шансом перезапустить собственную жизнь.

Не было ли эгоизма в его желании найти Соитиро? Может быть, тот, как и он сам, хочет, чтобы всё осталось как есть? Тосия заметил, что сам превратился в Акуцу Эйдзи.

— Хорита-сан, — обратился он к находившемуся на другом конце провода близкому другу отца.

Вспомнил, что он чувствовал, когда слушал, как Кавамура рассказывал о его отце. Задумавшись о том, что ему следует делать, Тосия понял, что морально не способен на это. И хотя это было эгоистично с его стороны, он, чувствуя, что силы его на исходе, произнёс: