полу, в Юнхэгуне, на Новом Пекине, рядом с Томом и Джейком… Она исчезала. Я возвращался к реальности. Грязный, голодный, беспомощный.

Я честно пытался найти в себе силы не сдаваться, но они таяли с каждым часом, с каждой минутой, проведённой в подземелье. Отчаяние, страх, всё что угодно, но не надежда, её призрак покинул эти места. Я понимал, что не только для меня. Для всех. Сколько бы мы ни бились, через какие бы лишения ни проходили — ничего не изменится, мы не выберемся отсюда. Наши поступки и решения привели нас сюда, расплата близка, она тут, рядом. Просто смерть недостаточное наказание за ошибки. Её нужно заслужить…

В книжных романах герои, выпутавшись из беды, постоянно говорят «только вера в то-то и то-то дала мне силы выжить» или ещё более банальное и пресное «её любовь не дала мне погибнуть»… Чушь! Знаете, что чувствуешь в такой ситуации? Ничего! Тебе ничто не помогает! Есть только ты и твоя жизнь. Только твоя. Никого не существует больше. Никто не тянет тебя «наверх». Ты один на один с усталостью, болью, грязью и страхом. Самым обычным страхом. И нет никого. И никто не нужен. Если другие скажут вам обратное, они либо лгут, либо им несказанно повезло, дайте им мой адрес, я буду рад поболтать с ними…

— На вашем месте…

— Но вас там не было!

— Я не хотел…

— Конечно, нет. Я понимаю. Думаете мне самому не противно от этого? Жалость к себе! Спустя только лет…

— Мы можем закончить.

— Нет… Я хочу… Хочу дойти до конца. Осталось не так много.

— Конечно.

— Том ушёл, когда мы спали. Вечером были долгие разговоры о нашем положении. Джейку становилось хуже без лекарств. Уходить из монастыря — безумие. Оставаться здесь ещё хуже. Медленная голодная смерть. Сколько бы мы там протянули? Сколько человек может оставаться без пищи? Две-три недели? Больше? Джейк и столько не продержится. Том не мог сидеть сложа руки и смотреть, как умирает его сын. Не уверен, что кто-то из отцов смог бы сделать больше. Настоящий человек. Вот кто герой.

Я выбрался наружу по нужде и собирался возвращаться, когда услышал шорох камней, шаги. Кто-то был рядом. Впрочем, в той чёртовой тьме теряешь ощущение расстояний. Пепел как снег кружит в воздухе, сливается в мерцающую пелену, иногда ветер слегка колышет это марево и тебе мерещатся силуэты, тени или звуки. Но те шаги не были наваждением. Первой мыслью было бегом спуститься, укрыться. Но через секунду я испугался, что меня уже обнаружили, а значит, я приведу их к нам. К Джейку. К Тому… У меня даже не было с собой оружия. Впрочем, стрелять я и не собирался. Всё равно что крикнуть на всю округу «эй я здесь, сюда». Опасно. Да и в кого стрелять? В десяти метрах от себя я уже плохо различал очертания предметов. Ни черта не разобрать.

Я сделал несколько шагов. Готов поклясться шум, издаваемый ботинками, слышал весь Юнхэгун. Конечно это от страха. Мои фантазии. Ещё шаг. Медленно с пятки на носок… Он был выше меня на две головы. То, что появилось как тень в нескольких метрах от меня, походило на человека, очертаниями, но размеры… Мой разум отключился. Я побежал так, как не бегал ни разу в жизни. Думаете, я спасал товарищей? Куда там! Страх гнал меня вперёд, прочь, подальше. Куда угодно… (Янис слегка улыбается.)

Уже позже выяснилось, что у ЭТОГО есть имя. Зак. Я не встречал таких громил. Имечко подходящее. Он нагнал меня. Сбил с ног. Ни сил, ни желания сопротивляться у меня не осталось. Я приготовился к смерти. Даже ощутил лёгкое удовлетворение. Сейчас всё закончится, наконец. И я смогу отдохнуть… Но вместо боли или света в конце туннеля я услышал его голос. Подобный раскату грома или звуку снежной лавины. «Этот подойдёт» — сказал он. Самая странная фраза какую только можно представить в моём положении. Так могут обращаться к куску мяса, который собираются приготовить. (теперь улыбаюсь я).

Янис видит это и ухмыляется.

— Ещё более странным было, то что произошло потом. Он был один. Сам по себе. И ему нужны были продукты. Он знал, где их взять.

«Ты хочешь есть?» — спросил он.

«Да» — ответил я.

«Ты вытащил счастливый билет, парень. Считай, тебе повезло. Если не выкинешь какой-нибудь фокус. Ты же не хочешь расстраивать меня?»

Я не хотел. Он повёл меня за собой. Не помню, о чём я думал. Просто подчинился его воле. Мысль о еде вызвала неприятные ощущения в животе. А мысль убежать от него даже не появилась.

Мы спустились в какой-то подвал. Потом шли по тёмным коридорам. Иногда останавливались. Он как хищник прислушивался к чему-то. Кивал, мол «пошли дальше». Так продолжалось довольно долго. Я ещё удивился, что не нарвались на кого-либо. Один раз за дверью, мимо которой мы проходили, я слышал голоса. Он жестом приказал не останавливаться. В конце концов, мы пришли.

Не знаю, где мы находились, не знаю, как он нашёл это место. Скорее всего, случайно. Та комната была забита инструментами и садовыми принадлежностями, лопаты, грабли, шланги. Мешочки с семенами и удобрениями. Пока он расшвыривал валявшиеся на полу коробки, я разорвал пакет с чем-то похожим на рисовые зёрна и жадно принялся их жевать. Сухие, безвкусные. Но мне было плевать. Они содержали питательные элементы. Желудок требовал хоть чего-то.

Он подозвал меня к себе. Молча указал куда-то и вложил в руку фонарь, сняв его с крепления винтовки. Часть стены и пол, рядом с ней треснули. Разошлись во время того землетрясения. Я опустился на колени и посветил вниз. Там виднелись металлические стеллажи, заставленные банками и коробками, много. Глядя на них сверху, я не мог прочесть надписи на ярких этикетках. Но ошибиться в их предназначении невозможно. Концентраты. Прямо здесь. В нескольких метрах от меня. Тут же я понял, почему понадобился ему. Щель слишком мала для него. С его габаритами протиснуться в неё не получится. «Этот подойдёт», значит, достаточно худой, чтобы пролезть туда…

Я спустился вниз. Кладовая. Маленькая комната с единственной дверью. Стеллажи и полки. Банки и свёртки. Пакеты. Не так много, но НАМ хватит. Пока я разглядывал всё это, Зак крикнул мне поторапливаться. Мы вытащили столько, сколько могли унести. Минут через тридцать я держал два найденных тут же мешка, полные банок и пакетов. Моя часть добычи. Зак упаковывал свою.

Знаете, иногда обстоятельства заставляют нас принимать весьма странные решения. Я