Руфус Скряг, казалось, раздулся от радости. Однако его преосвященство поднял вверх обе руки и медленно покачал головой:

— Нет-нет, так не пойдет. В конце концов, твоя работа заключается не в том, чтобы чистить навоз на конюшне, а в том, чтобы заниматься каталогами и расставлять книги по местам. Поэтому ты можешь остаться и продолжить работу, которая тебе предписана. — Он повернулся к Мистае: — Что до вас, Эллис, у меня созрел иной план. Будучи от природы человеком великодушным и готовым прощать других, я собираюсь сделать для вас исключение и предоставить вам второй шанс. Вы также можете остаться и помогать своему брату в Хранилище. Однако в наказание за ваше непослушание вам придется работать на конюшне каждый третий день на протяжении месяца, убирая навоз за животными. И помните, юная леди, что, если вы еще хоть раз нарушите правила, вам придется уйти в ту же секунду. Не будет никаких обсуждений, извинений и поблажек. Один неверный шаг — и вы здесь не задержитесь. Мы поняли друг друга?

Мистая покорно склонила голову:

— Да, ваше преосвященство.

Крэббит проигнорировал взгляд Руфуса Скряга, который смотрел на него со смесью удивления и ярости. Карлик сжал кулаки и напрягся всем телом, выгнувшись, словно рассерженный кот.

— Свою работу на конюшне вы начнете с завтрашнего дня, — добавил колдун, обращаясь к девушке.

— Да, ваше преосвященство, — снова повторила она.

— Очень хорошо, в таком случае дело закрыто. А теперь возвращайтесь к работе, оба.

Как только дверь за так называемыми братом и сестрой закрылась, Руфус Скряг резко повернулся к его преосвященству, разгневанный сверх всякой меры. Карлик даже подпрыгивал на месте от возмущения.

— Что вы делаете?! Они же соврали, Красвелл! Это все ложь, от первого до последнего слова! Неужели вы сами этого не поняли, идиот?!

— Придержите язык, мистер Скряг, — предупредил тот, подняв палец и угрожающе наставив его на длинный нос карлика. — Или мне придется лишить вас его.

Но Руфус Скряг был слишком разъярен, чтобы обращать внимание на пустые угрозы.

— Они вам солгали! — завопил он, брызгая слюной.

Его преосвященство улыбнулся и кивнул:

— Да, я знаю это.

Скряг тупо уставился на своего собеседника:

— Знаете? Тогда почему вы ничего не сделали? Почему вы не вышвырнули их на улицу?

— Потому, мистер Скряг, что я желаю оставить их в Хранилище, чтобы они продолжали работать. У меня есть свои причины держать этих детей в Либирисе, хотя я уверен, что вы не имеете ни малейшего представления о том, в чем они заключаются. Кроме того, мне интересно посмотреть, что они замышляют. Вы, случайно, не знаете?

— Конечно не знаю!

— Вот видите! Что ж, у вас уже есть приказ. Следите за детишками, когда они вместе, и узнайте, что эти сорванцы затеяли. Они пошли на многое, чтобы скрыть от нас свои истинные планы, значит, задумали нечто очень важное. Нам нужно узнать, что именно, прежде чем мы решим, как лучше поступить с ними.

Скряг беспокойно дернулся:

— Вы слишком рискуете! Было бы гораздо лучше избавиться от обоих прямо сейчас.

Его преосвященство покачал головой и устроился поудобнее в своем мягком кресле.

— О нет, мистер Скряг. Было бы гораздо хуже избавиться от них прямо сейчас. Можете мне поверить. Эти дети очень ценны. Не из-за того, кем они кажутся, а из-за того, кем являются на самом деле. — Он подмигнул своему компаньону. — Вы и об этом не догадались, верно?

— Нет, не догадался! — выплюнул карлик. — Почему бы вам просто не рассказать мне все?

Его преосвященство сердечно рассмеялся:

— Ну, это было бы слишком скучно, мистер Скряг! Ну скажите, что вы со мной согласны! Никакого веселья, в самом деле!

Он смеялся все громче и громче, пока, наконец, практически не начал биться в истерике, катаясь от смеха по полу. Руфус Скряг смотрел на своего партнера, гадая, не лишился ли тот рассудка, потом пришел к выводу, что, наверное, так и есть, и крадучись вышел из комнаты.

Остаток дня Мистая провела работая бок о бок с Томом в Хранилище. Разумеется, они обсуждали случившееся, но старались переговариваться тихо, едва слышным шепотом, чтобы их не удалось подслушать. Никто из них так и не осмелился вновь проникнуть в запретную часть Либириса. Руфус Скряг постоянно шнырял где-то поблизости, иногда показываясь, иногда исчезая из вида, но его присутствие постоянно ощущалось. Он только и ждал, когда молодые люди вновь нарушат какое-нибудь правило, чтобы поскорее вышвырнуть их вон из Либириса. По крайней мере, такая участь постигла бы Мистаю, ее «брата» ожидала иная судьба — как выяснилось, Том будет обязан служить его преосвященству, какие бы проступки юноша ни совершил. Тем не менее Мистая не собиралась допускать подобных вариантов развития событий, поэтому сейчас она напряженно обдумывала все детали следующего ночного похода в глубины Либириса.

Происходящее живо напомнило Мистае о ее приключениях в Кэррингтоне, где она всегда оказывалась в гуще событий в качестве главного лидера какого-нибудь школьного протеста. Самое главное различие, напомнила себе принцесса, заключалось в том, что сейчас последствия их провала будут куда серьезнее, чем в частной школе для девочек.

Она успела пересказать Тому диалог его преосвященства и Скряга, который ей удалось подслушать, и теперь они уже вдвоем гадали над тем, кем были неизвестные союзники, какие именно книги пропали из Хранилища, какая магия тут замешана, но, к сожалению, им так и не удалось прийти к разумному объяснению происходившего в Либирисе. Кто-то использовал магию, кто-то пытался выбраться, и каким-то образом в этом всем участвовали Скряг и Крэббит. Это было единственное, в чем Мистая и Том соглашались друг с другом.

Разумеется, принцесса ничего не стала рассказывать юному хранителю о визите советника Тьюса. Также она не могла придумать, как лучше всего поведать Тому об истинной сущности библиотеки, поскольку Мистае об этом рассказал придворный волшебник. Если бы она решила рассказать правду о Либирисе, то, разумеется, пришлось бы сказать, откуда она это узнала. А поскольку все объяснения, которые могла изобрести принцесса, включали в себя тот факт, что ей придется открыть свое истинное происхождение и имя, она решила повременить с этим.

Подобная идея не впервые приходила Мистае в голову, но от нее пришлось в очередной раз отказаться. Ведь если Том узнает, что его «сестричка» на самом деле принцесса Заземелья, то их отношения резко изменятся и никогда уже не будут прежними. А девушке этого очень не хотелось.

— Нам нужно выждать несколько дней, перед тем как вновь туда отправиться, — произнес Том, по мере того как день стремительно приближался к вечеру. К этому времени обсуждение длилось уже несколько часов.

— Я не думаю, что ожидание чем-то поможет делу, — ответила девушка, разбирая стопку книг, стоящую рядом. Еще одного тома не было на месте, отметила она. Одного из очень и очень многих, пропавших неизвестно куда. — Скряг не перестанет следить за нами, сколько бы мы ни прождали.