—Ненужно беспокоить отца попустякам. Онработает. Спасибо, яуже понял, как выглядел шантаж иугрозы, которым тыподверглась. Непродолжай, или обижусь.

—Ну, пожалуйста!— растягивая гласные звуки, девушка жалостливо уставилась мне вглаза, сразу сменив тактику.

Видно, Аямэ решительно настроилась добиться своего.

—Они меня замучают. Знаешь, какие они страшные? Ууууу,— описание сопроводила жестами.

Ещё иносиком сделала шмыг-шмыг, будто собиралась расплакаться отогорчения. Нучто занепосредственная, легкомысленная особа? Кто сейчас так делает? Младшеклассницы? Это женеэффективно. Аямэ похлопала ресничками, продолжая просительно заглядывать мне вглаза. Чтобы усилить эффект, глядя «Снизу вверх», она слегка согнула колени иприподняла личико.

—Хорошо,— печально вздохнул, как всегда, признавая свою неправоту.— Нопочему утебя две страшные подруги? Разве одной недостаточно? Или тынастолько всебе неуверена?— отшутился, чтобы победа непоказалась ейслишком лёгкой.

—Тыочём?— удивилась Аямэ, нопочти сразу жедогадалась.— Яболее чем всебе уверена. Они вовсе неуродины, анастоящие красавицы. Только чуть-чуть мне уступают. Смотри, слюной вбаре незахлебнись. Какая-нибудь изних возьмёт иукрадёт твоё сердце, апотом его съест,— решила припугнуть.

—Так они ещё иканнибалы⁈— наигранно испугался, отшатнувшись отАямэ.

—Данет же!— разозлилась девушка.— Они питаются правильно, только здоровой инатуральной пищей!

—Тоесть, они разборчивые, страшные каннибалы, которые хотят заманить моих друзей вбар, сильно напоить ихчтобы… чтобы что?— вочередной раз извратил еёслова, продолжая над ней подшучивать.

—Пусть даже ненадеются. Ничего уних небудет!— вспыхнула Аямэ отстоль гнусных инсинуаций.

Подумав отом, что это она должна выдвигать такие обвинения, идаже собиралась, анея, ейстало немного обидно.

—Как⁉ Совсем ТАМ ничего небудет?— сдемонстративным ужасом посмотрел вниз.— Они жеещё нестали отцами. Попроси ихсжалиться над нивчём неповинными жертвами UECE (University Entrance Center Examination). Это женевинные дети. Местами,— вспомнил Ёсиду.

Поняв, что скаждым разом становится только хуже, сверкнув опасным, кровожадным взглядом, Аямэ решительно поставила точку вэтой разговоре. Точнее, попыталась. Подошла ирешительно пнула меня полодыжке острым носком туфельки. Вот только нарефлексах ярезко приподнял ногу ибыстро, ссилой опустил стопу наобувь девушке, придавив еёкполу. Получилось почти как вфильмах про китайское кунфу. Вглазах замершей Аямэ блеснули слёзы. Она готова была разрыдаться неотболи, аотрезко накатившего понимания тщетности твоих усилий инесправедливости жизни. Всё должно было закончиться нетак! Сдругими парнями вуниверситете этот приём срабатывал безотказно. Поспешно убрав ногу, ятут жепринялся искренне извиняться, пытаясь загладить свою вину. Неодним способом так другим, ноона добилась желаемого.

Наследующий день, после того как отнёс вбухгалтерию документы, переданные Мицухо-сан, несколько минут задумчиво решал сложную задачу, глядя пустым взглядом впотолок иметодично постукивая ручкой постолу.

—Мацумото, если тебе нужны деньги, займи всоседнем отделе. Инеотдавай. Они мне досих пор пятьсот иен невернули,— Рурико невыдержала первой.

Похоже, выбора нет. Самостоятельно яэтот вопрос нерешу. Посмотрев наЁсиду, снаигранно-удивлённым видом спросил.

—Тынаэтой неделе амулет наудачу непокупал? Или вхраме мелочь для пожертвования вящик некидал?

—Нет, ачто?— заинтересовался Ёсида, уже предчувствуя, что ему вот-вот должно повезти.

Постарался неразочаровать друга.

—Знакомая позвала меня натройное свидание. Вночной бар. Днём мыработаем, аона сподругами учится. Решила ихскем-нибудь познакомить. Просила привести друзей. Твоё обычное, вечернее «ничего» исеанс игры наприставке можно перенести надругой день, или они утебя строго позаписи?

—Конечно, можно! Даже нужно. Учатся, говоришь?— парень засиял надеждой.— Надеюсь, имуже больше шестнадцати?— внезапно забеспокоился, опасаясь подвоха.

Хорошо хоть несказал тринадцати. ВЯпонии возраст сексуального согласия только недавно повысили дошестнадцати. Рурико тут жезапустила вЁсиду маленькой, резиновой куклой корпоративного маскота, стоявшего накраю еёстола. Причём так метко, что попала вголову, ненанеся никакого урона. Недля этого кидала.

—Извращенец! Дурак!

Ваниме эта фраза звучала смешнее, нотам иголосок усэйю специально подобранный, тоненький, детский, невинный, неточто унеё.

—Аячто? Яничего такого неимел ввиду. Хочу, чтобы всё было правильно,— принялся оправдываться мигом покрасневший парень.

—Успокойся, они студентки. Вбаре собираются отмечать успешно сданное задание. Там скорее ему придётся кричать эти фразы. Хотя меня сразу предупредили, что девушки изприличных семей, поэтому напервом свидании они наподобные предложения несоглашаются. Будут соблазнять тебя молча, дополного опустошения кошелька.

—Несмеши мои воспоминания,— фыркнула Рурико, демонстративно закатив глаза.

Она винституте зажигала пострашному.

—Приличные девушки напервое свидания парней вбар незовут. Для этого есть парк ипалатка смороженым. Студенчество— это самая отвязная пора вэтой стране, когда школьные ограничения уже спали, аоковы корпоративных правил ещё ненадеты. Полная свобода действий. Можно ясвами пойду? После бара ещё куда-нибудь заедем,— внезапно загорелась идеей, захотев приятно провести время.

Пристально посмотрев наРурико, сделал «страшные глаза», кивком показав наЁсиду, намекая, для кого всё это затевается.

—Хотя уменя жестирка,— она тут жеотыграла назад, убедительно изобразив огорчение.— Вдругой раз.

—Апочему амулет наудачу должен быть куплен именно наэтой неделе?— Ёсида только сейчас обэтом задумался.

— Чтобы небыл «просроченным»,— отшутился.

— Держи,— очень быстро отойдя отпечали, всегда позитивная, жизнерадостная Рурико достала изсвоего ящика стола ипротянула ему небольшой, плоский, прямоугольный, шёлковый мешочек, украшенный красивыми, традиционными узорами.

ВЯпонии амулеты наудачу называются— омамори. Довольно популярная вещь. Имелись даже ихкоммерческие варианты, сделанные невхраме, апотому неимеющие «духовной» силы инетребующие замены каждый год. Ядаже видел омамори сизображением Хелло Китти иМикки Мауса. Детская «модель».

—Внём зашит волос сорокалетней распутницы, заслужившей прозвище «Святая». Говорят, если его носить, топовстречаешь такую жеженщину иувас будет очень жаркая ночка,— Рурико похабно ухмыльнулась.

—Зачем мне распутница?— испугался доверчивый Ёсида, навсякий случай убрав руки под стол.

Наверное, чтобы они неуспели его предать.

—Яхочу встретить хорошую девушку. Скромную. Которая небудет вешаться нашею каждому встречному мужчине.