– Привет, Макси! – Сонни взбежал по ступеням и ткнул Макса кулаком в плечо.

– Добрый день, Сонни, – отозвался Макс, явно недовольный, что его назвали Макси. – Рад, что вы получили мое сообщение. Это Натали Бартоломью. Вы уже познакомились с ее матерью.

– С Ванессой? Да. Ваша мама очень милая дамочка, – сказал он мне. – Представляете, возвращаюсь я из больницы, сижу в квартире сына, ломаю голову, чем бы себя занять, и тут входит она. Кажется, у вас наверху наша Кэт. – Как-то странно слышать «наша Кэт» из уст совершенно незнакомого человека. Интересно, подумала я, что сказали бы на собственнические поползновения Сонни Кросса родители Кэт – скромная парочка из Актона. Они далеко не такие энергичные, как он. – Я вне себя от радости, что еще раз стану дедом!

Макс выглядел контуженым.

– В чем дело, Макси? Неужели он тебе не сказал?

– Ричи не знает, – вставила я.

– Ну, теперь знает, – весело сказал Сонни. – Я только об этом и болтал, когда пришел к нему в больницу.

– Он был в сознании?

– Ну, нет, не совсем, но скоро будет.

И вдруг я поняла, что Ричи поправится. Уверенность Сонни Кросса не оставляла места для сомнений. Если он говорил, что его сын очнется, значит, так и будет.

– Я ухожу, – сказал Макс. – Заходите ко мне, Сонни. Выпьем.

– Идет, – согласился Сонни. – Я сейчас лопну, милая. – Он повернулся ко мне. – Где у вас ближайший сортир?

Слава богу, я вовремя вспомнила, что паркет в туалете на первом этаже подняли в битве с сыростью. Я хотела отправить его в мою ванную, но тут же представила валяющееся на полу нижнее белье и, выразив надежду, что он не возражает, попросила его подняться на последний этаж.

– Нет, я не возражаю. Если успею донести. – Он похлопал меня по руке и, взглянув на мою ночную рубашку, добавил: – Отличный наряд. Оставьте этот чемодан, Ванесса. Я вернусь через минуту.

Но он не вернулся. Наверное, нашел Кэт в бывшей кладовке и решил поздороваться. Я помогла маме с чемоданом Кэт и оставила его рядом с лестницей. В отличие от веселого болтуна Сонни Кросса мама не произнесла ни слова, и это само по себе необычно. Как правило, она никогда не упускала возможности придраться к чему-нибудь в доме, даже если уезжала ненадолго. Через минуту или две тишины я решила, что она явно хитрит.

– Итак, ты поехала к Кэт, мам. Все нормально? Ты не торопилась… или вернулась, пока я спала?

– А что мне было делать? – воскликнула она, словно запыхавшись. – Он сидел там, ждал, когда вернется Кэт. Я просто не могла оставить его одного. Он хотел пойти куда-нибудь перекусить. Он умирал с голоду, бедняга, ничего не ел в поезде. Буфет, как обычно, был закрыт. Вот я и подумала, что надо…

– Мам, ничего страшного. Я проспала весь день. Я не сидела здесь и не ждала твоего возвращения. Тебе не нужно отчитываться, где ты была.

– Что он делает наверху так долго? Я думала, он пошел в туалет. – Она разволновалась не на шутку.

– Думаю, он с Кэт. И куда же вы пошли перекусить?

– В одно приятное местечко, – ответила она. – Называется «Снег на траве», недалеко от квартиры Кэт.

Я знала «Снег на траве». Это был довольно модный ресторанчик, который любили журналисты.

– Он знает «Снег»? Он же вроде из Ливерпуля.

– Да. Его там тоже знают. Как ни странно, он знает довольно много лондонских ресторанчиков. На самом деле, нам потребовалось довольно много времени, чтобы решить, куда пойти. Он хотел сводить меня в ресторан под названием «У Сонни», в Барнсе, но мы решили, что он слишком далеко. В любом случае, «Снег» мне очень понравился. Я съела очень вкусную копченую рыбу.

– И выпила бутылочку вкусного бургундского вина, – добавил Сонни, входя. – Она хотела выпить его с этой дрянью из черной смородины. Да, да, лучшего названия не придумаешь. Кэт пока еще не до этого. Я поговорю с ней завтра.

– Эта дрянь из черной смородины, как вы изволили выразиться, называется кир.[18]– Мама хихикнула. Интересно, сколько она накиряла?

– Французская чепуха, – отмахнулся Сонни. – Не понимаю, зачем портить славное белое вино. Надеюсь, ваш дом во Франции не такая развалина, как этот, – он помахал пальцем у нее перед носом и сунул ей в руку листок бумаги. – Вот, я составил для вас список, пока был наверху. Сырость поднимается вверх. Я учуял эту вонь, как только вошел. И подоконники почти развалились. Во всех комнатах, куда я заглядывал, со стен отслаивается штукатурка, а в маленькой комнате у главной спальни на втором этаже скоро обвалится потолок.

– Будьте как дома. – Его дерзость развеселила меня. – Кстати, у меня есть для вас кое-что интересное. – Я оторвала мамин список с боковой стенки холодильника, куда Томми спрятал его подальше от глаз.

– Ну что, – взглянув на список, сказал Сонни. – Вы знаете, что нужно сделать. Давайте приступим. Когда я могу начать? Нужно же мне чем-то заняться, пока я жду, когда мой сынок вернется из царства сновидений.

– Когда вы можете начать что? – не поняла я.

– Сонни – строитель, – пояснила мама.

– Сонни. – Я одарила его своей самой лучшей улыбкой. – Позвольте принести вам выпить.

– А как же Томми? – спросила мама.

– А что Томми? – ответила я.

* * *

Сонни Кросс сдержал свое слово и на следующий день в восемь часов утра объявился с двумя помощниками. Мы все спустились в кухню его встречать. Кэт, проспав около суток, встала и собиралась вернуться к работе. Когда она увидела Сонни, ее лицо просияло, и я была тронута до глубины души. Они обнялись, и он ласково похлопал ее по животу.

– Ну и когда же ты собиралась сообщить мне эту радостную новость? – спросил он.

Я оцепенела.

– Кто вам сказал? – спросила Кэт.

– Ванесса. Это самая лучшая новость за год.

– А ей сказала ты? – Кэт посмотрела на меня, и я приготовилась к взрыву. Но его не последовало. Вместо этого она грустно улыбнулась. – На самом деле я благодарна тебе за то, что все это выплыло. Остается сказать только Ричи. – При этих словах губы у нее задрожали, и Сонни слегка ее встряхнул.

– Ну-ка, сейчас же успокойся. Это никому не принесет пользы. Днем поедем в больницу. Только ты и я. Мы будем топать и орать, но разбудим его.

Кэт два раза позвонила в больницу и только после этого, бледная и изнуренная, отправилась на работу. Я сказала, что, если она хочет, я поеду с ней и буду сидеть у кровати Ричи, но она покачала головой.

– Я не могу, – сказала она. – Я не могу приехать к нему, сидеть и ничего не делать. Просто ждать. Он рассердится, если узнает об этом. Но все равно спасибо. – Она сжала мою руку. – Мне повезло, что у меня есть ты. Ты это знаешь, да? А Томми нет дома? Твоя мама сказала, что он ушел.