– Я же так тебя люблю… – прошептала она, и это была сущая правда.

Как она могла не любить его – разве могла?

Наверное, могла, потому что ведь влюбилась же когда-то в Гошу Барковского, причем без всякой взаимности с его стороны.

В сына человека, причинившего ей столько горя.

А вот человека, который принес ей счастье и подарил новую жизнь, она полюбить не могла.

Во всяком случае, сначала. Но теперь, но теперь…

– Учти, я уже не сплю и все слышу! – раздался ровный голос мужа с кровати. – Так что думай над тем, что говоришь…

Рита вскочила, склонилась над Тиграном и нежно поцеловала его.

– Господи, как же я тебя люблю! Пообещай мне, что ты никогда меня больше так пугать не будешь. Слышишь, никогда!

Тигран вздохнул.

– В следующий раз, видимо, нет. Если меня еще раз шандарахнет, то я вряд ли выживу. Хотя все эти специалисты мне уже предсказывали, что я и этот инфаркт не перенесу.

И Рита с щемящим сердцем, снова целуя мужа, которого безумно любила, подумала о том, что у них никогда не будет детей.

Она бы с таким удовольствием родила бы ему двух, трех, нет, четырех малышей. Но она была не в состоянии ни зачать, ни выносить, ни родить даже одного.

Благодаря Льву Георгиевичу Барковскому.

А ведь Рита так хотела!

Тем более что секс играл в их жизни большую роль. В первый год их совместной жизни Рита, все еще чего-то боясь и не доверяя, а точнее, живя в своих страхах и ночных кошмарах, вообще не подпускала к себе мужа.

И тот терпел.

Она не могла, просто не могла, потому что ей постоянно казалось, стоило только закрыть глаза, что прикасается к ней не любящий муж, а похотливый провинциальный адвокат, который был уже давно мертв и гнил на далеком кладбище в ее родном городе.

В том городе, где она ни разу больше не была.

Антон, который за последние годы сделал головокружительную карьеру, став правой рукой Тиграна, говорил:

– Мать, понимаю, конечно, что переварить все, что тебе пришлось пережить, непросто. До конца жизни тебя это будет преследовать. Твои психологи ведь тебе об этом и талдычат. Но, мать!

Он посмотрел на нее, и Рита быстро спросила:

– Ты что-то слышал? Что, Тигран завел себе любовницу? Ну, говори, Громыко!

Антон отмахнулся:

– Да никого он не заводил! Хотя мог бы, чтобы тебя подстегнуть, заявить, что он с Мариной спутался. Но ему нужна только ты – и никто больше. Дело в другом. Понимаешь…

Он снова взглянул на нее и сказал:

– Если ты все время будешь жить прошлым, получится, что Барковский до сих пор сохраняет над тобой власть. Ты разве этого сама хочешь?

Она не хотела.

Своего первого раза – первого с мужем, на второй год их жизни – Рита ужасно боялась.

Ужасно.

Ее даже трясло, что супруг не мог не заметить.

– Рита, что с тобой? Ты меня боишься?

Он нежно поцеловал ее, а Рита, разрыдавшись, сказала:

– Не тебя, а себя… Всего того, что во мне, вот там…

Она дотронулась до головы.

Муж снова поцеловал ее и сказал:

– Я же обещал, что не буду торопить тебя. Если тебе нужно время, значит, так и есть. И вообще, секс переоценен!

Рита, плача, заявила:

– Но ведь… Но ведь…

И выпалила:

– Я сама хочу этого!

И снова заплакала.

Она так боялась, а все оказалось необычайно и восхитительно. Муж был нежен и то и дело спрашивал, все ли с ней в порядке.

– Ты снова плачешь?

Рита, привлекая его к себе, в сердцах заявила:

– Тигран, не болтай! Если я и плачу, то от счастья!

И она не обманывала.

Взаимоотношения с сыновьями Тиграна были у Риты сложными. Старший ненавидел ее открыто, младший тайно. Она пыталась найти с ними общий язык, но поняла, что потерпела поражение.

Тигран же холодно заявил:

– Бросать их на произвол судьбы я не намерен, но одному двадцать семь, другому двадцать четыре, большие уже мальчики. Денег я им выделил предостаточно, они ни в чем не знают нужды. Все надеялся, что они капитал используют, чтобы свое дело завести, а они только тратят то, что я им дал, наслаждаются жизнью и ждут моей смерти, чтобы заполучить холдинг…

Тигран старательно держал сыновей подальше от холдинга, впрочем, те и сами не проявляли особого желания заниматься бизнесом, предпочитая вращаться в кругах золотой молодежи, шататься по клубам и то и дело летать по модным заграничным курортам в компании развеселых девиц.

– Если бы еще остепенились, женились, внуков мне подарили. Так нет, они теперь джет-сет, высшее общество, ну, то есть попросту великовозрастные трутни, прожигающие жизнь за родительский счет. Да, оба моих сына – мажоры, и я уже вряд ли это изменю. Но холдинг им не достанется.

Он взглянул на Риту и добавил:

– Единственной наследницей будешь ты.

– Но как же твои сыновья, Тигран…

Еросян был непреклонен, потому что принял решение, судя по всему, уже давно, и теперь только обнародовал его.

– Ты получишь все. Их я обеспечу, причем более чем щедро, еще при жизни, а что касается остального, то пусть сами дальше крутятся. Все бумаги уже готовы, никто оспорить мое решение или придраться к нему не сможет. Ты после моей смерти станешь единовластной владелицей всего этого!

Он обвел рукой свой кабинет – разговор происходил именно там.

– Не говори так! – прервала его Рита. – После операции шунтирования врачи сказали, что ты…

Тигран привлек ее к себе и ответил:

– Мало ли что они сказали. Я и не собираюсь умирать прямо сейчас. Я хочу жить и наслаждаться жизнью – с тобой!

А Рита продолжала думать о ребенке. Мысль о суррогатной матери она отвергла, так как была уверена, что Тиграну она по душе не придется. Да и он сам не раз сетовал, что из трех его детей лучший ребенок был мертв, а два остальных выросли эгоистами и лентяями.

– Видимо, не те я им гены передал, не те! Наверное, нужны новые!

Новые гены?

Поэтому Рита решила, что усыновить ребенка, возможно, даже не одного, а нескольких, самый подходящий вариант.

Девять лет пролетели незаметно. Ей было почти тридцать, мужу под шестьдесят. По прогнозам врачей, у него было в запасе десять, а то и пятнадцать лет. Значит, он сможет еще увидеть детей заканчивающими школу, поступающими в университет, а то и внуков дождется.