столетия. Митраизм являлся попыткой воссоздать шиваитский стиль посвящения в Западном мире и этот опыт может однажды послужить нам примером.

Монотеизм

Монотеистическая иллюзия — одна из характеристик религий Кали-юги. В техниках и обрядах, доводящих до нашего сознания существование тонких существ, должно приниматься во внимание все человеческое бытие и место человека в космосе. Принцип мира — неопределим, но все существование включает в себя множественность. Первопричина стоит за всеми проявлениями, за числами, за связями, за всем сотворенным миром. «Она не может быть различима ни глазом, ни другими органами чувств, не может быть понята с помощью речи, аскез или ритуальных практик.» (Mundaka Upanishad, III, 1, 8.)

В шиваитской философии божественное определяется как «то, в чем сосуществуют противоположности». То же определение можно обнаружить у Гераклита. Для Николаса Гуса «единство противоположностей» (coincidentia oppositorum) являлось наименее несовершенным определением Бога.

Так как человек — часть сотворенного мира, он может воспринять или понять всего лишь несколько аспектов божества. Таким образом, монотеизм является отклонением от точки зрения духовного опыта. Если исходить из космологического концепта, ведущего к идее о первичной причине или даже о первичном дуализме, монотеизм невозможно отнести к реальности религиозного опыта. Невозможно общаться с Первопричиной Вселенной, находящейся вне галактик, с целью получить персональные инструкции практического порядка. Такое упрощение индусы часто называют "метафизикой глупцов" (anadhikari vedanta).

Метафизически число «1» не существует, если оно не представлено как часть или сумма, так как вещи могут существовать только, когда связаны с чем-то еще. Происхождение мира может быть связано только к оппозицией двух противоположных принципов и с отношениями между ними. Поэтому первое число, представленное в индуистской космологии — «3», троица, которую можно обнаружить в любом аспекте сотворенного мира, но составляющие принципы которой могут быть восприняты и поняты только в их многочисленных проявлениях. Тонкие силы, называемые нами богами или духами, чье присутствие мы можем ощутить, так же бесчисленны, как те формы материи и жизни, которыми они управляют.

Сама Первопричина не может быть персонифицирована. «Только адепт (dhirah), благодаря высшему знанию, начинает воспринимать во всех объектах существование того, что не может быть воспринято или определено — то, у чего нет характеристик, нет ушей, глаз, рук, ног, то, что является вечным, многообразным, вездесущим, бесконечно тонким и неподражаемым, матрицу всех существ.» (Мundaka Upanishad, I, 1, 6.)

Монотеистическое упрощение возникло из религиозных концепций кочевников, — людей, желающих заявить о себе и оправдать захват чужих территорий. Бог представлялся как человеческий образ. Он был уменьшен до роли гида, сопровождающего племя во время его миграции и дающего личные инструкции их главе. Его интересуют только люди и, из всего человечества, только группа «избранных». Он стал оправданием завоеваний и геноцида и разрушения естественного порядка, как это видно из дальнейшей истории. В начале он не устраняет богов других племен, или «ложных» богов, но только для того, чтобы противостоять им после и уничтожить их, тем самым навязав свое господство «избранному народу». Путь от политеизма к исключительности, и затем к монотеизму, можно проследить в религиозной эволюции евреев.

Во время экстатических практик все люди способны общаться с таинственным миром духов, миром, природа которого всегда неопределенна и неопределима.

Это так называемые «пророки» стали ковать все отклонения современного мира. Они утверждали, что общаются напрямую с личным и единственным богом, провозглашающим правила поведения, которые на самом деле являются ничем иным, как социальными условностями и не имеют ничего общего с религией или духовной сферой. Монотеизм противостоит религиозному опыту людей: это не естественное образование, а введенное упрощение. Идея бога, создавшего мир и ждавшего несколько миллионов лет — задержка труднообъяснимая — перед тем, как научить человека пути спасения, является абсурдом.

Начальная точка всех монотеистических религий — это всегда мысли или учения одного человека, который, провозглашая это или нет, считает себя посланником и проводником трансцендентной силы, «бога». Такие религии выражают себя через догмы и ограничения, касающиеся жизни людей. Они неизбежно политизируются и формируют идеальную основу для экспансионистских амбиций городов. Среди этих религий иудаизм, буддизм, христианство и ислам — теистичны, в то время как джайнизм и марксизм — атеистичны.

Принятая в иудаизме, не бывшем изначально монотеистическим, концепция «единственного бога» в человеческой форме, в значительной степени ответственна за катастрофическую роль поздних религий. Моисей, на которого, возможно, повлияли идеи Фараона Эхнатона, заставил еврейский народ поверить в существование владыки племени, он называл его «единственным богом» и провозглашал, что именно от него получал инструкции. Позже Магомет вел себя подобным образом. Эти самозванцы — источник религиозного извращения семитского и иудо-христианского мира. Этот «бог», чьи намерения столь многие пытались интерпретировать, даже в самых относительных сферах жизни служил предлогом и оправданием для доминирования в мире различных групп «избранных людей» и для высокомерной изоляции человека в отношениях с остальным божественным творением.

Дерзость и высокомерие, с которыми «верующие» относят к «богу» свои собственные социальные, пищевые и сексуальные предубеждения, варьирующиеся в зависимости от региона проживания, были бы комичными, если бы неизбежно не вели к тирании. Обязательство следовать произвольно выбранным верованиям и способам поведения — это средство порабощения и разложения личности индивида, которое все тирании, будь то религиозные или политические, правого или левого крыла, очень хорошо умели использовать.

Проблема христианства

Необходимо отличать христианство от других монотеистических религий. Хотя оно и стало типичным примером городской религии, нет абсолютной уверенности в том, что оно представляет реальное учение Христа (несмотря на то, что это провозглашается). Послание Христа противоположно посланию Моисея и, позже, — Магомета. Похоже, что это послание освобождения и восстания против иудаизма, ставшего монотеистическим, сухим, ритуализированным, пуританским, фарисейским и антигуманным. В своей римской форме христианство сперва противостояло официальной религии Империи, так же, как оно противостояло официальному иудаизму как государственной религии. Мы очень мало знаем об источниках учения Иисуса или о его посвящении, его пребывании «в пустыне» на Востоке. Христианские мифы, похоже, тесно связаны с мифами о Дионисе. Иисус, как Сканда или Дионис, сын Отца, Зевса. У него нет жены. Рядом с ним есть только мать-богиня. Он окружен своими преданными, его