ей не плевать. Но пока я не буду продавливать это дальше. Все и так довольно шатко.

– По-моему, можно зажечь костер, – говорю я Гасу и наблюдаю за тем, как он сноровисто принимается за дело. Рядом папа открывает вино.

– О, Эффи, – говорит он. – Я только что вспомнил, что действительно видел твоих матрешек.

– Что? – настораживаюсь я.

– Да, они были у Кристы.

Несколько секунд я не могу произнести ни слова. Такое ощущение, что мое лицо окаменело. Матрешки были у Кристы?

– Она убиралась в диванчике под окном и спросила, что с ними делать. Я, конечно, сказал ей прибрать их, – поспешно добавляет он, видя мое потрясенное выражение лица. – Она пообещала положить их в надежное место. Так что матрешки в доме. Если ты не найдешь их, я спрошу у нее.

Меня вот-вот пробьет на истерический хохот. Криста? В надежное место?

Но это вечер наведения мостов. Поэтому я давлю в себе нервозность и изображаю улыбку.

– Спасибо, папа, – говорю я. – Уверена, мы их отыщем.

Тут появляется Бин с подушками, и я помогаю ей разложить их на земле. Сейчас мы все находимся в зоне комфорта. Мы все знаем, что делать.

Вскоре костер начинает потрескивать, все вооружились бокалами, а Джо притащил на вершину кургана поднос с колбасками. Он – бесспорная звезда вечера: по собственной инициативе смотался в магазин за провизией, после чего съездил к черту на кулички за Тэми, когда поезд, на котором она ехала, сломался.

– Равиоли с лобстером – это, конечно, откровение, – говорит Гас, глядя на поднос алчным взглядом, – но колбаски…

В этот момент огонь вспыхивает в полную силу, и мы все, повернув головы, смотрим, как он пылает и искрится. Сколько раз мы сидели здесь, просто глядя на мерцающее пламя! Это так естественно – собираться вокруг костра. В этом нет ничего надуманного. Вот такой должна быть настоящая отвальная.

Пусть конфигурация нашей семьи изменилась. Пусть все не так, как было. И в будущем будет совсем по-другому. Но, что бы ни случилось, мы останемся собой.

– Ну, за вас, Талботы, – говорит Тэми, глядя по сторонам. – И спасибо, что пригласили меня.

– Не за что, – ласково говорит Бин. – Ты практически выросла здесь

– Счастливые воспоминания. – Тэми оглядывает дом, сад, домик на дереве, виднеющийся вдалеке. – Так много счастливых воспоминаний. Но у всех нас будут новые.

– Да, – решительно произносит Бин. – План таков.

– Это верно, – улыбаюсь я ей.

– Нельзя держаться за что-то только из-за воспоминаний, – задумчиво продолжает Тэми. – Иначе никто никогда не переезжал бы в другой дом. Или в другую страну.

– Вот именно, – кивает Бин. – И не бросал бы дерьмового бойфренда. С каждым дерьмовым бойфрендом связано по крайней мере одно хорошее воспоминание. Но их нужно отпускать. Иначе только и будешь, что охать о том чудесном времени, «когда мы гуляли по осенним листьям».

– Найл, – сразу говорю я, и Бин уныло кивает, потому что она слишком долго оставалась со своим университетским парнем по имени Найл, о чем мы многократно говорили.

– Я до сих пор помню, как мы уезжали из нашего дома во Франции, – ностальгически произносит Тэми. – Это был тяжелый день. Мне так счастливо жилось там. Место было солнечным… Мы жили возле пляжа… Я ходила босиком… – Она качает головой, точно сама себе не верит. – Потом я очутилась в Лондоне – я не знала языка, все время шел дождь, и все казались такими недружелюбными… И я думала: «Моя жизнь разрушена! Все кончено!» – Она улыбается мне. – Но, как вы знаете, в конце концов все сложилось очень хорошо.

Я чувствую, что кто-то садится на коврик рядом со мной, оборачиваюсь и вижу Джо.

– Молодец, – тихо говорит он. – Ты все изменила.

– Ну, не знаю, – осторожно говорю я.

– Нет, у тебя получилось. Это здорово. – Он раскидывает руки. – Это идеально. Пусть даже без лобстеров и диджея.

– Что? – восклицаю я в притворном ужасе. – Ты называешь стремной прощальную вечеринку Кристы?

– Некоторые мужчины из раза в раз женятся на одной и той же женщине, – говорит Джо, задумчиво глядя на папу. – Они знакомят тебя со своей второй женой, а она – копия первой, только зовут по-другому. – Он делает паузу. – Твой отец не из таких, верно?

– Нет, – невольно хихикаю я. – Не настолько. Кстати, спасибо, что все купил, – добавляю я. – И что съездил за Тэми. Я тебя почти не видела сегодня.

– Я знаю, – кивает Джо. – Вообще-то я хотел спросить тебя кое о чем. Ты осуществила свою миссию? И в чем ее суть? Сейчас ты можешь мне сказать? – добавляет он, в его глазах отражается свет пламени. – Ты доверишь мне свою тайну?

– Ну ладно, – говорю я, как будто это огромная уступка с моей стороны. – Я ищу моих матрешек. Это набор расписных деревянных кукол, которые вкладываются друг в друга. Они у меня сколько я себя помню. Я собиралась найти их и уйти. Но потом… – я обвожу взглядом курган, – другие вещи оказались более значимыми.

– А я помню твоих матрешек. – Джо смотрит на меня. – Это потому ты вернулась?

– Я ими дорожу и боялась, что они потеряются, что, судя по всему, и произошло. – Я порывисто вздыхаю. – Папа говорит, что последней их держала в руках Криста. Очевидно, она определила их в «надежное место» – вероятно, в мусорное ведро. Но никогда не говори «никогда». Я не сдаюсь.

– То есть ты их не нашла? – Он смотрит на меня со странным выражением.

– Пока нет. Понимаю, тебе все это, наверное, кажется ребячеством…

– Нет. Вовсе нет. – Он вдруг издает недоуменный смешок. – Значит, все это время ты искала их?

– Да, – говорю я, задетая его веселым тоном. – А что?

– А то, что я знаю, где они.

– Что? – Я смотрю на него во все глаза.

– Они в холле. На подоконнике, прямо у входной двери.

– В холле? – У меня не укладывается в голове. – В холле? Не может быть!

– Жди здесь.

Прежде чем я успеваю ответить, он встает и быстро спускается с кургана, а оказавшись внизу, переходит на бег. Я наблюдаю за ним с ошарашенным видом. Откуда Джо может знать, где находятся мои матрешки?

Этого не может быть. Он ошибается. Он не знает, как они выглядят. Точнее, как выглядели, потому что они пропали… Нет смысла надеяться. Я жду, почти не дыша от напряжения, стиснув руки, едва осмеливаясь…

И тут, когда мое сердце чуть не выпрыгивает из груди, он появляется. Он пересекает лужайку и поднимается на курган, держа в руке что-то красное. Это матрешки. Мои матрешки. Я смотрю на них, и мои глаза увлажняются.

– Держи. – Джо протягивает их мне, и