Перед ними стоит нелегкий выбор: найти где-то хоть чуть-чуть здорового садизма, чтобы не просто слезть с «лошади, которая сдохла», а еще и собственноручно пристрелить или снова остаться с виной перед партнером – этим прекрасным человеком. Перед детьми, которых она в своих фантазиях оставляет без отца. И перед родственниками, которые выстроятся в ряд и будут пожизненно осуждать ее. Ведь «не пьет и не бьет, деньги в дом носит и всех любит». А все остальные невозможности быть вместе – это блажь и бабья дурь, про которую «обязательно пожалеешь».

Женщина иногда мучается годами, прежде чем ее несчастье станет достаточным основанием, чтобы выбрать себя. До этого она пытается договариваться с собой, что делает обстановку в семье все более невыносимой. Помните в «Мастере и Маргарите»: «Сначала она долго плакала, а потом стала злая»? Да, это неизбежно. Женское несчастье отравляет все вокруг. И с этим никто ничего не может поделать, как бы ее ни любили. И как бы она сама ни пыталась прикрыть это поведением приличной жены и матери. Она мстит тому, кто держит ее и не дает свободы. Хотя, разумеется, в реальности она сама не пускает себя в этот рывок сепарации и обустраивания жизни так, как хочет ее душа. Хороший муж в этом случае – лишь воплощение тех самых хороших родителей, которых невозможно оставить. Они настолько добры, что захлебнешься виной, еще не дойдя до первого поворота.

Волк такого развода самый тягостный. Он не просто кусает, он впрыскивает в место укуса яд сильнейшей вины, удерживающей женщину на пепелище семьи, которое она маскирует под сад, поливая его слезами о своей проходящей зря жизни.

Урок, которому он учит, в том, что несчастливость – это достаточный повод, чтобы не выбирать то, что упаковано пусть даже в идеальную картинку. Цена – встать, как может казаться, против всего общества, которое, вероятнее всего, не поймет и осудит. И наша родительская семья, скорее всего, будет первая из всех. И поэтому так трудно противостоять и отстоять себя в этом событии.

Но тот бесценный дар, который мы получаем, восстановившись после сделанного шага, – собственная свобода выбирать то, что делает нас больше собой, чем мы были до этого. А еще устойчивость выдерживать реакции близких на наше желание быть счастливыми даже ценой необходимых жертв. В каждой женщине должно созреть немного индуистской богини Кали, которая умеет отсекать отжившее, чтобы дать место новым росткам жизни. Пусть мы не такие безжалостные и решительные. Пусть испытываем боль, вину, страх, жалость к тем, чью жизнь бесповоротно меняем, но мы идем сквозь них, держа в фокусе то, что делает нас счастливее…

Не всякая болезнь переживается как повод поменять свою жизнь. Но есть ситуации, когда течение некоторых из них заставляет нас все переосмыслить и по выздоровлении действительно стать другим человеком. Или по крайней мере, предпринять все шаги для этого.

Я работала с многими женщинами, которые рассказывали мне о болезни как о комплексном событии, которое разделило их историю и самоощущение на «до» и «после». Обычно это, конечно, серьезная угроза для здоровья, а иногда и для жизни. Пережив этот «обряд», который провела с ними судьба, они стали уже не те, что были прежде. Болезнь явилась для этих женщин поводом перестать оценивать жизнь как постоянную и бесконечную данность. А следовательно, провела с ними ускоренный курс по взятию ответственности за то, как они ее живут.

И зачастую такой болезни предшествует следующее. Женщина живет как в тумане, отгородившись от своей жизни и того, что в ней происходит. Она как-то существует, но будто плывет по течению. Родители, партнеры, дети, начальство – внешне может быть все, как у всех, но активным центром своей жизни она не является. Женщина может находиться на первый взгляд в достаточно благополучных отношениях, а может страдать в истощающей зависимости. Она может заниматься только домашним хозяйством или страдать трудоголизмом и не выходить из офиса. Может всю себя отдать детям, мужу, близким или жить одиночкой и искренне считать, что ни в ком не нуждается. Находиться в вялотекущей депрессии или носиться по жизни в маниакальных приступах активности, заглушающей ее пустоту. Но одно остается неизменным: в женщине не течет ее жизнь, а в ее жизни не присутствует она сама.

И тогда внезапно (как всегда) приходит этот Волк, кусающий глубоко, прямо в артерию жизни. Так, чтобы все нервы вскипели. Если укус будет слабее, то есть риск прогулять урок, а с ним и всю оставшуюся жизнь, которая на это не согласна и взывает к душе через болезнь. Чему учит Волк болезни? Перестать играть в жертву, от которой ничего не зависит, и увидеть, наконец, себя как ценность, которая может выразить нечто прекрасное своей дальнейшей жизнью. Какая у этого цена? Шок, ужас, отрицание, боль, бессилие. Чтобы потом найти ресурс и мотивацию взять все в свои руки. И стать ближе к самой себе.

Мы вынуждены стать чуткими. К своему телу, ощущениям, чувствам, переживаниям. И тому, на что в суете и отчужденности от себя не обращали внимания. Внутри обнаруживается большой мир, которому угрожает нечто большое и страшное, превосходящее нас по размерам в миллионы раз. Болезнь буквально вытаскивает нас из состояния «не замечаю себя» в необходимость заметить. Иначе будет просто поздно… Страх конечности жизни выводит на поверхность все похороненные когда-то мечты, от которых мы почему-то отказались, не решились, не смогли. Все желания и потребности, которые не «имели права» реализовать и смирились с этим. Все ложные компромиссы, на которые согласились, не сделав выбор в пользу себя. Все слова, которые сложены внутри и зацементированы, вместо того чтобы быть сказанными кому-то. Все смыслы, ради которых стоило бы жить, взамен тех, что уже отжили. Иногда, пока вся эта психическая работа не будет сделана, не появляются силы бороться.

Вместе с чуткостью начинается инициация. Программа самоуничтожения и саморазрушения должна быть переписана сознательными решениями, на которые вроде бы нету сил. Но это тоже цена, которую надо заплатить, чтобы стать взрослым. Не будет мамы и папы, которые вылечат и пообещают, что все будет хорошо. Всю тревогу придется выдерживать самостоятельно. И вытаскивать себя за волосы тоже самой. Потому что слишком очевидно: не хочешь жить свою жизнь – ее заберут, без проблем. И это тоже иногда только наш выбор.

Нам предстоит отмотать свою жизнь назад и обнаружить все точки ее «сворачивания», когда мы решили, что она нам такая не нужна или мы ее недостойны. Нам придется искать ситуации, после которых мы утонули в вине или в стыде и за которые нам бессознательно важно наказывать себя. Нам нужно будет смотреть на все случаи, когда нарциссический ущерб нашей ценности был таким невыносимым, что внутри нас появились дыры, из которых либидо и витальность выливаются в песок, вместо того чтобы питать нашу жизнь. Нам важно снова обращаться к родительской системе, которой мы пытаемся доказать лояльность именно таким страшным для себя способом. Нам необходимо будет спасать себя из токсичной среды, в которой мы заболели. В общем, я знаю много ситуаций, когда своевременная рефлексия с профессиональной поддержкой вместе с реальными действиями разворачивали течение энергии от смерти снова в жизнь.