Ревность, злость и обида не помешали ему думать здраво. Ну или этому поспособствовала пробежка не менее километра, на пределе сил. Порой это неплохо так протрезвляет. Вооружившись картой, он вновь сориентировался, что несмотря на сгущающиеся сумерки сделать было не так уж и сложно. Таблички на домах с номерами и названиями улиц еще вполне читаются.

До дома Аршиновых он добрался когда уже окончательно стемнело. Застать Ромку он уже не надеялся. Но это и не важно. Передаст его матери или горничной, что вернулся в училище, чтобы товарищ завтра его не ждал попусту. И уйдет. На ужин уже не успеть. Но после пирожков он все еще не хотел есть. А там, по пути можно зайти в продуктовую лавку и прикупить что-нибудь перекусить. Словом, не проблема.

— Здравствуйте. Это квартира Аршиновых? — поинтересовался он у горничной, возрастом явно за сорок, пусть и хорошо сохранившейся.

— Виктор Антипович? — в свою очередь поинтересовалась она, явно будучи предупрежденной.

— Да.

— Проходите, — впустив его, и приняв фуражку, она прошла вглубь квартиры, и громко произнесла, — Роман Глебович, к вам пришли.

— Здравствуйте, — пройдя в гостиную, поздоровался он.

Анна Федоровна сидела за вышивкой. Глеб Данилович устроился в углу у журнального столика с папиросами и газетой. Эдакая мирная семейная картина.

— Здравствуйте, Виктор. Что-то вы подзадержались, — поздоровавшись, произнесла женщина.

— Здравствуйте, молодой человек, — поднимаясь и протягивая руку для приветствия, произнес полковник, обряженный не в мундир, а в запахнутый халат. — Ничего. Успеют еще козликами поскакать, — возразил он.

— Ох уж мне эти клубные похождения, покачала она головой.

— О! Витя, уже пришел, — жизнерадостно произнес вошедший в гостиную Роман. — Пошли в мою комнату. Я уже приготовил тебе одежду.

— Н-но-о…

— Пошли, пошли, пошли, — подталкивая его в плечо, нетерпеливо затараторил товарищ.

— Рома, может Виктор голоден.

— Не волнуйся, мам, мы что-нибудь перехватим в клубе.

— Идите уж. Дело молодое, — махнул рукой глава семейства, вновь устраиваясь в своем кресле.

Комната Романа оказалась не совсем его. Две кровати явно указывали на то, что проживал он тут с братом, который сейчас уже служит в войсках. Но тем не менее просторно. У окна письменный стол, справа у стены платяной шкаф, напротив которого свободное пространство. В углу резиновый коврик на котором примостились гантели по пять и десять килограмм, да пара полутора пудовых гирь. На стене трапеция турника, на крючьях которого висят пружинные эспандеры.

— Это Данилы, брата. Он вообще фанат спорта. И надо мной все время издевался, заставлял развиваться. Вообще-то спасибо ему. В надбавки по Силе, Ловкости и Выносливости мне почти и вкладываться-то не пришлось. Так, по мелочи. Вот, это я тебе приготовил, — показывая на кровать, где была разложена гражданская одежда, произнес он.

— Это что же получается, ты знал, что я приду?

— Ну да. А чему тут удивляться. Взрослая женщина и ни к чему не обязывающий флирт. Знаешь как говорят — близость, это еще не повод для знакомства. А судя по твоему описанию, она если и не светская львица, то точно из полусвета. Хотя-а-а, кадиллак. Нет, точно светская. Словом, никаких объективных причин, чтобы она ожидала тебя, как Пенелопа Одиссея. Ты для нее был всего лишь сиюминутным увлечением. Так что, относись к этому так же.

Ну не мог Виктор не поделиться своей радостью с единственным близким человеком во всем Владивостоке. Где-то есть еще и Татьяна. Но он до сих пор так и не удосужился узнать где она проживает. Так-то должна в общежитии медицинской академии, а как оно на самом деле… Вот не удосужился он узнать. Все на потом откладывает.

Так вот, Ромка не только выслушал о радостном событии в жизни товарища, и, как считал Виктор, судьбоносной встрече. Но еще и пораспросил его так, как умеет только этот проныра. Словом вытряс он из Нестерова все до последней капли.

— А сказать раньше? — угрюмо поинтересовался Виктор.

— Смеешься? Да ты мне сразу дал бы в морду. По себе знаю. Потому что после первого раза сам полез в драку. Да еще и за платную проститутку. Правда, мне тогда и было всего-то четырнадцать. Но с другой стороны, ты у нас вообще был не целованный.

— Рома…

— Был, не значит есть, — выставил тот руки в примирительном жесте. — Все мы проходим через это. Ты одевайся, одевайся. Оно чуть не по размеру, но нормально, сейчас свободный крой в моде. Вот с туфлями проблема. Мои тебе маловаты будут. И какого такую дурную лапу отрастил, если сам ниже меня? Ага. Я сейчас. Да одевайся ты.

Виктор и не подумал притрагиваться к чужой одежде. Ему и в форме нормально. И вообще, он пришел сюда вовсе не за этим.

— Ну ты чего? — вернувшись с теннисными туфлями, удивился Аршинов.

— Ром, я пришел только сказать, что вернусь в училище, и чтобы ты меня не ждал.

— Ерунду не городи. У меня на тебя планы. И не только у меня. Девчата в прошлое воскресенье все уши прожужжали, где же мой обещанный друг. А ты, устроил забег из нарядов вне очереди и лишений очередных увольнений. Вот. Это отцовские туфли. Должны подойти.

— Рома…

— Не гунди, — отмахнулся тот. — Слышал поговорку — клин клином вышибают? Да не стоит эта Аглая доброго слова, уж поверь мне. Витя, в перехлест через колено, нас уже в клубе ждут!

Глава 25. Две приятные неожиданности

— Нестеров, — вызвал стоявший перед строем Воронов.

— Я, — тут же отозвался он.

— В четырнадцать тридцать прибыть в парк боевой техники, бокс номер три, унтер-офицер Наумов. Форма одежды, комбинезон, шлемофон. Вопросы?

— Вопросов нет, — едва не задохнувшись от счастья, выкрикнул Виктор.

Наконец-то! Через каких-то полтора часа он окажется внутри боевой машины. В смысле, он уже сидел в ней. Но это был тренажер в учебном классе. Габариты соответствовали полностью. Но разве можно это сравнить с настоящей боевой машиной. Помимо этого их водили в парк, где они по очереди облазали машины, пощупав все своими руками. Только это все равно, что побывать на экскурсии.

Три дня назад у них начались курсы вождения. За каждым взводом закрепили по три машины, и теперь юнкера каждый день бегали овладевать азами воинской специальности механик-водитель. И вот это уже было по-настоящему интересно!

— А сейчас личное время. Взво-од! Равняйсь! Смирно! Вольно. Разойдись.

Юнкера разом прыснули в стороны, уже не отдавая себе в этом отчета. Результат многократных повторений. Ну или сотен. Было дело их гоняли этой командой по два-три часа. Теперь же это нормальная реакция на команду