вы нарыли из переписок Ярэна Корна и узнать побольше о жрице, которую он обхаживает. А еще разобраться, что он нес, насчет Чистых.

Хоук устало, провел по волосам, и я ухватила его за руку, мягко и успокаивающе помассировала ладонь. Он улыбнулся.

– Кстати, у меня будет для тебя сюрприз. И для Абигейл. Сможешь через пару дней заглянуть ко мне вместе с ней?

– Хорошая идея, – оживилась я. Хорошо бы Эби с Биллом помирить и подружить. Я видела, что бывший жених ей все еще не нравится, и, учитывая, что я себя переборола и стала нормально относится к ее Фрино, это даже немного обижало.

Вот бы все наши проблемы ограничивались глупыми мимолетными обидами лучших подруг.

Глава 23. Яна (3)

Обратно в мастерскую я переместилась с легкостью, защита замка вновь послушно меня пропустила. На этот раз я даже не стала заморачиваться с позой. Телепортировалась рядом с излюбленным стеллажом, в котором хранились эквариуские кристаллы. Из этих камушков особенно красивые украшения получались, вот и питала я к ним особую слабость.

Но мое удовлетворение от успехов в магии и небесполезного, в принципе, путешествия на Кронус, сменилось настороженностью как только я увидела Эйнара. Определенно взволнованного, даже разозленного Эйнара  – это было и без артефакта ясно. Но что еще невероятней – в нашей аккуратной мастерской наблюдался перевернутый столик. И перевернутый так, будто его в ярости ногой пнули.

– Это ты сделал? – недоверчиво ткнула я пальцем в сторону несчастной мебели.

– Нет, – совершенно неправдоподобно соврал мне Эйнар, и сразу же затараторил: - Как там Уильям? Как там... Кронус?

– Цветет и пахнет, – отмахнулась я. – Что случилось?

Я отчаянно соображала, что в принципе могло бы взбесить Эйнара. Неудачный результат при работе с артефактом? Обнаруженная ошибка в складной теории? Нет, вряд ли. Это наоборот его обычно будоражило, разжигало азарт.

А тут Эйнар был... расстроен.

Хм, а ведь не факт, что все это время, пока я развлекалась на Кронусе, он просто сидел и ждал меня в мастерской.

– Твой Фрино опять покалечился? – предположила я почти без злорадства. В конце концов, мы с одноглазым можно сказать поладили… хотя, естественно, жаль мне было не сколько его, а Эби…

И Эйнара.

– Очень смешно, – закатил глаза Эйнар, но все-таки снизошел до объяснений. – Его отец умер.

– Отец, который жестокий садист и сволочь? Разве это не причина... если не для радости, то хотя был для облегчения? Или там, как и с твоим дядей – все сложно?…

– О, нет, – жарко возразил Эйнар. – К отцу у Фрино всегда была лишь незамутненная ненависть. И к мертвому этой ненависти он испытывает еще больше чем к живому – ведь теперь нашему милому другу придется доказывать свою силу и власть на варварской Орне. Принимать бразды правления.

– Надеюсь, он не собирается впутывать в это Эби – подозрительно спросила я. – Или точнее – надеюсь, Эби не собирается в это впутываться.

– Надеюсь, собирается, – огрызнулся Эйнар. Совершенно грубо, не притворяясь... вроде бы. Я в противовес собрала все свое спокойствие. Как же мне чертовски не хватало его эмоций чтобы понять, как реагировать!

– Надеюсь, мне это послышалось, – мирно проговорила я, усаживаясь на стол напротив прислонившегося к стене Эйнара. – А то  я тут, вспомнила: ты никогда не говорил мне, что не будешь пытаться манипулировать Эби.

– О, да брось… Какие манипуляции, детский лепет. Тебя саму не раздражает безразличие Абигейл к развитию ее способностей в боевой магии? Ей повезло обладать такой силой и…

– Заткнись, – прошипела я. – А то мне кажется, что за твоим праведным негодованием скрывается обычная зависть.

– Ну разумеется я завидую. Каждому магу в академии завидую, ведь, если выбросить все мои артефакты, то каждый здесь будет сильнее меня.

– Ты врешь. Ты не…

– Ты этого знать не можешь, - отрезал Эйнар. – Но это мило, что ты считаешь меня выше столько низменных чувств, как зависть.

– Эйнар… – я закусила губу. Ирония – это здорово, но слишком она болезненная была сейчас. – Ты не беспомощен, и ты это прекрасно знаешь.

– Я прекрасно себя в этом убеждаю. Но ничего… в моем мелком, невинном болоте, моем славном Нортейле, я буду самым крупным хищником.

– Меня пугает, когда ты делаешь вид, что себя недооцениваешь.

Эйнар грустно улыбнулся.

– Мой дядя тоже завещал мне все, - неожиданно сказал он, смотря куда-то в сторону. – И самое забавное - раньше его завещание было другим. Там по пунктам были прописаны различные варианты его смерти или исчезновения, и будь хоть малейший намек, что я к этому причастен – ни имени рода Телламонов, ни свободы мне было бы не видать. И я как мог изощрялся, чтобы обставить его убийство как можно естественней, как можно случайнее… а когда я вернулся домой, оказалось, что завещание он изменил. Замок, его связи, его люди, деньги – я даже и не знал, что у нас столько золота – все это доставалось мне... даже если бы меня нашли с окровавленным кинжалом в руке у тела дядюшки…

Он рассеянно дернул себя за косичку, покатал в пальцах белую бусину.

– А еще меня ждали… Когда я покидал Нортейл, в родовом замке среди верных мне людей была лишь бесполезная прислуга. Я мог бы вернуться в опустевший, мертвый дом, но... меня встретили так, как никогда не встречали. Я впервые почувствовал себя хозяином и главой рода, а не просто щеночком на привязи. Мое положение не ослабло, а лишь окрепло. Управляющий, тоже дядюшкино наследство, умело поддерживал все дела. Скромный преступный мир Нортейла был все так же под контролем моих союзников. И знать, все эти благородные лицемерные лоры, с нетерпением ждут окончания моего обучения – они думают, чтобы управлять мною, а я – чтобы управлять ими. Все просто идеально.

– И в этом-то и проблема, – поняла я.

– Я совершенно не знаю, что мне делать…. Представляешь? У меня была цель, смысл. Игра, в которой важен не результат, а процесс. И вот она окончена, и я победитель, как ни посмотри, и награда даже больше, чем я мог надеяться.. но это так ужасающе тоскливо.

– Но ты ведь только в Нортейле победил? А как же завоевание всего Готреда? А как же политические