Может, стоит объяснить, чем был вызван приступ неконтролируемого смеха? Я опять скосила взгляд на Сэнара: трудно даже представить, какое мнение у него обо мне могло сложиться.

Впрочем, хуже все равно уже не будет.

– Ты сказала, что твой племянник напросился к тебе на ужин?

Теперь уже оба смотрят на меня как на гранату с сорванной чекой. Хотя такие сравнения вряд ли придут им в голову, скорее я для них столь же непредсказуема, как и стихийный маг.

– Да. И до его появления осталось не больше получаса.

– Ты назвала меня сестрой, но кровного родства между нами нет.

Уточнила я, продолжая наблюдать, с какой настороженностью они ловят каждое мое слово.

– Да. Эта формула принятия не распространяется на остальных моих родичей.

– Я так и думала, – беспечно заявила я, чтобы тут же, с полной серьезностью в голосе, уточнить. – И как он собирается со мной ужинать. Через соломинку?

Я успела досчитать до тридцати, когда на лице подруги начали проявляться первые признаки знакомых мне эмоций. Она сначала фыркнула, при этом обернувшись к Сэнару. Потом снова посмотрела на меня и фыркнула опять. К тому моменту, когда это случилось в третий раз, она уже смеялась, и я решила, что негоже оставлять ее одну и поддержала.

До тера доходило значительно дольше. У меня было оправдывающее его объяснение, которое включало в себя незнание тонкостей употребления коктейлей и понятия «ужин» применительно к иным мирам.

Похоже, эта встреча будет выглядеть совершенно не так, как я ее себе представляла. Потому что наглухо закрытое набиру лицо никак не связывалось у меня с обильно накрытым столом.

Так что к тому моменту, когда это произошло, мы уже почти успели успокоиться. Но когда начал успокаиваться и он, я сама себе твердо пообещала, что никогда никому из своих друзей, детей, внуков и правнуков не расскажу про эти минуты.

Потому что они должны были выглядеть весьма кощунственно по отношению к тем переживаниям, которые сейчас должны были испытывать те, кто ждал нас на Лилее. И это напомнило мне, что все еще рано расслабляться.

– Так к чему мне готовиться?

– К ужину. – Вместо моей подруги счел нужным ответить Сэнар.

Интересно. Если он был просто тером, вряд ли мог себе позволить говорить.

Как же хочется сбросить оковы, сдерживающие мои силы, и расправить крылья стихий, вплести в свою сущность основы и ощутить ту уверенность, которой мне сейчас так не хватало. Оказалось достаточно чуть больше пяти лет, чтобы магия стала частью меня. Причем столь важной, что без нее я начинала чувствовать свою ущербность.

– Значит, есть то, чего я еще не знаю. Может, просветите? – Несмотря на то, что вопрос касался их обоих, я не сводила взгляда с тера.

– Вы – иномирянка, моя госпожа. На вас наши правила не распространяются. За ужином вас будет трое: алтарелла Асия, тартал Яланир и вы.

– За людей нас, значит, здесь не считают, – размышляя о своем с легкой ехидцей в голосе заметила я.

– Точнее за тех, на кого не распространяются принятые у нас понятия чести и долга. – И ни малейшего намека на обиду – сухая констатация факта.

Словно напоминая мне, что не мне в мои годы спорить с тысячелетиями, которые прожил он.

– Эти два слова приобретают разный смысл в зависимости от ситуации и того, кто их произносит.

Не все же им играть со мною, выясняя границы моих возможностей. Я не рассчитывала, что мои слова хоть как-то будут восприняты, но в направленном на меня взгляде Сэнара промелькнуло нечто похожее на интерес. Тер, сам того не желая, раскрывался. Начинал воспринимать меня не как навязанную ему обузу. Впрочем, на тот момент я не могла судить: хорошо это или плохо.

– Ну, раз больше тем для обсуждений у нас нет, мне осталось лишь просить вас обоих удалиться. Чтобы я могла приготовиться к встрече с дарианским любителем игр в кошки-мышки.

Похоже, Асия хотела что-то сказать, но, видя мое настроение, сочла за лучшее лишь кивнуть в сторону гардероба, намекая, что я найду там все, что мне может понадобиться, и вслед за воином вышла, так ничего и не сказав.

А то я туда еще свой нос не засунула! Да какой бы ни была уставшей женщина, возможность взглянуть на наряды мгновенно вернет ей бодрость не только духа, но и тела.

Правда меня хватило лишь на то, чтобы оценить масштаб щедрости моей подруги и плотно закрыть дверцу, с нежностью вспоминая о любимых мною кожаных брюках и рубашке.

Сборы не заняли много времени. Волосы я решила оставить распущенными: рыжие локоны выглядели хорошо, крупными волнами падая на плечи и спину. Из представленных нарядов я выбрала довольно простое, но очень выигрышно смотрящееся на моей фигуре платье. Да и цвет, темное серебро с легкой искрой, подчеркивал золото прядей и голубизну глаз. Туфли на небольшом каблучке, в тон платью, завершали мой наряд.

И никаких украшений. Кроме тонкой цепочки с медальоном, в который были вплавлены волосы Вэона и Амалии, срезанные в первый их день рождения. И теперь, как бы далеко я от них ни находилась, я всегда могла не только знать, все ли с ними в порядке, но и выстроить к ним портал.

Вежливый стук в дверь раздался, когда я была уже полностью готова. И даже сумела справиться с волнением, которое охватило меня при воспоминании о детях. И не только о младшеньких, но и о Сашке, за которого я, как ни странно, беспокоилась значительно больше.

– Да, войдите.

Лицо вошедшего Сэнара было… холодным, словно его высекли из льда.

Не только мне, оказывается, может изменять выдержка.

– Встреча гостя прошла на высоком дипломатическом уровне, – проходя мимо тера довольно тихо заметила я.

С одной стороны, вроде бы я и для себя говорила, но услышать меня он должен был обязательно. И даже если кому-то это могло показаться глупостью, но та самая, «женская», интуиция настойчиво продолжала утверждать, что я иду в правильном направлении.

– Моя госпожа не до конца осознает опасность, которую представляет талтар.

И все таким ровным, безразличным тоном, что я позволила себе внутренне улыбнуться: еще немного, и от простой констатации фактов он перейдет к советам. А разве не этого я добивалась?!

– Если ты намекаешь на то, что возможным вариантом развития событий может оказаться мой уход в Хаос, после рождения на Дариане еще одного ребенка, то мне об этом известно. И я сделаю все, чтобы свести вероятность этого к нулю.

Судя по лицу, на котором не дернулась ни одна жилка, моя проникновенная речь не произвела на него никакого впечатления. Но я, поправляя у зеркала волосы, которые лежали в идеальном порядке, следила за его глазами в отражении.

И вот они-то подтверждали, что он со мной солидарен.

– Вас ждут.