Пряди тумана вились под ногами, морочили, сбивали с пути. Ангел шла молча, без возражений. Ладонь ангела была прохладная, мягкая, податливая. Тезей держал ее с осторожностью, чтоб случайно не причинить боль – он знал свою силу и привык её контролировать. По миниатюрному мостику они перебрались через ручей. Вода несла опавшие листья: охра, кармин, лимон, ржавчина. На другой стороне ждала деревянная беседка, заплетённая плющом.

Тезей усадил женщину на скамейку, сам устроился напротив. Их разделял круглый стол, купол беседки над головами тонул в полумраке. Поёрзав, Тезей устроился поудобнее, протянул руку и вновь взял ладонь ангела в свою. Сквозь ткань одежды он ощутил под локтем твёрдый и холодный мрамор столешницы. Со стороны Тезей с ангелом походили на армрестлеров: упор, захват.

Вот-вот начнётся состязание: кто кого?

Несмотря на осеннюю сырость, Тезею сделалось жарко. Ладонь вспотела, липкая струйка потекла вниз по предплечью, заползла в рукав. Ладони превратились в пару присосок, смоченных солёной влагой, намертво прилипли друг к другу.

Присоски. Солёная вода. Электролит. Жидкостной интерфейс. Мембранная зона. Погружение в цифрал…

Он сосредоточился. Вызвал в памяти образ девушки с Козьего въезда, и когда образ проявился и зафиксировался, очистившись от помех подсознания, произнёс внятно, раздельно, глядя в пустые безмятежные глаза ангела:

– Запрос: Сима Шавуш. Код вызова: двадцать один ноль семь сорок девять.

Секунда, другая, третья. Тезей уже собрался повторить формулу вызова – Персефона предупреждала, что с первого раза вызов может не пройти – но тут женщина моргнула. Прозрачные глаза потемнели: изменился цвет радужки? Черты лица дрогнули, сделались жёстче, рельефнее. Кристаллизация аморфной массы – иное сравнение подобрать было трудно.

В остальном ангел осталась прежней.

– Сима Шавуш?

– Сима Шавуш в прямом доступе.

Тусклый голос без интонаций. Тезей с усилием сглотнул, перевел дыхание. Ладонь была уже не горячей – раскалённой. Вот-вот зашипит, пузырясь, кожа, а ноздри ощутят смрад горелой плоти.

– Запрос: время, место и обстоятельства смерти Симы Шавуш.

Женщина вновь моргнула. Тезею послышался щелчок: слуховая галлюцинация. Он сунул свободную руку в карман, наощупь переключил вайфер в режим диктофона. Вайфер пискнул, подтверждая: запись пошла.

– Время смерти… – отозвалась ангел.

Дата и время совпадали с дедовым сообщением. Именно тогда деда накрыл первый в этом сезоне приступ.

– Точное место смерти определить невозможно.

– Почему?

– Недостаточно данных. Возможно приблизительное определение места с точностью до двух километров. Выполняется.

Перед глазами Тезея замелькала нарезка кадров, как если бы он глядел на монитор. Фургон в свете фонаря: вид сбоку и сверху. Камера слежения на Козьем въезде. Угольные тени: двое в чёрном несут к фургону третьего. Нет, третью. Смена кадра. Фургон сворачивает за угол. На стене дома табличка: ул. Коста Оурани, 21. Смена кадра. Луч галогенного фонаря. Смена кадра. Из мрака проступает силуэт здания. Окна темны, деталей не разглядеть. Смена кадра. Темнота. Смена кадра. Операционная. На столе, в свете бестеневых ламп – обнажённое тело. Лицо хирурга, стоящего над трупом, закрыто маской.

На столе – Сима Шавуш.

– Приблизительное определение завершено. Город Кекрополь, Юго-Восточный округ, район места смерти ограничен улицами… координаты геолокации…

Ангел произносила слова с нарочито четкой артикуляцией. В вайфере хороший микрофон. Высокая чувствительность, автонастройка на голос, фильтрация помех. Всё запишется в лучшем виде. Тем не менее, Тезей запоминал: названия улиц, координаты. Кадры, которые цифрал транслировал ему напрямую. Их-то на гаджет не запишешь, к сожалению…

– Обстоятельства смерти.

Женщина умолкла. Тезей ждал.

– Необходима подзарядка.

Бесцветный голос прозвучал вдвое тише, чем раньше. Свободной рукой Тезей нашарил в кармане плитку гематогена, выданную ему при расставании Персефоной. Пока он рвал бумажную обёртку – одной рукой это получалось с трудом – вспомнилось: в детстве гематоген был его любимым лакомством. Он даже название научился правильно выговаривать: это в три года! Или в четыре? Ему не отказывали: кушай на здоровье! Полезная вкуснятина – редкое сочетание. Все закончилось, когда Тезей узнал, что в состав гематогена входит стерилизованная и высушенная бычья кровь. С этого момента как отрезало. При виде еще недавно вожделенной плитки Тезея начинало мутить.

Разодрав обёртку, он вложил бурую плитку в ладонь ангела. Женщина механическим жестом поднесла угощение ко рту. Пока она жевала, Тезей молчал и старался не делать резких движений.

– Подзарядка завершена.

Губы женщины приобрели коричневый оттенок, но и только: ни липких слюней, ни измазанного подбородка. Ела ангел аккуратно.

– Обстоятельства смерти: операционная в подвальном помещении. Окна отсутствуют. Фиксация пациентки на хирургическом столе. Комбинированный наркоз: двадцать пять миллиграммов диметило-тубокурарина внутривенно в сочетании с эфирным наркозом. Смерть наступила вследствие изъятия сердца из грудной клетки пациентки на седьмой минуте операции.

Вернулась операционная. Тело на столе – руки и ноги зафиксированы ременными петлями. В вены введены толстые блестящие иглы, от них тянутся пластиковые трубки. В трубках – кровь. Смена кадра. Крупным планом – фрагмент мужской спины и плеча. Тусклый блеск комбинезона оливкового цвета. Седой, коротко стриженный затылок. Клеёнчатая шапочка. На затылке – тесёмки хирургической маски. Смена кадра. Рука в облегающей перчатке из латекса сжимает скальпель. Разрез. Крови на удивление мало. Смена кадра. Блестит термоконтейнер с голубой медицинской снежинкой. Электронные весы. На весах – человеческое сердце.

– Сердце: вес двести шестьдесят четыре грамма. При визуальном осмотре изъянов и патологий не выявлено…

Голос ангела остался по-прежнему бесстрастным, но говорил, без сомнения, мужчина. Запись голоса врача? Может пригодиться.

– Печень: вес один килограмм пятьсот девяносто два грамма. При визуальном осмотре изъянов и патологий не выявлено…

– Достаточно. Запрос: идентификация лиц, причастных к смерти Симы Шавуш.

На сей раз ангел молчала долго.

– Идентификация лиц, причастных к смерти Симы Шавуш, не представляется возможной. Недостаточно данных.

Ладонь уже не горела – полыхала, словно Тезей сунул её в литейную топку. Странное дело, от боли он получал какое-то извращённое, мазохистское удовольствие. Еще немного, и не захочется разрывать контакт.

– Завершение сеанса. Код завершения…

Когда глаза ангела вновь сделались прозрачными, а лицо оплыло, Тезей с предельной осторожностью разжал пальцы. Жгучая боль отпустила сразу, в один миг. Ладонь даже не покраснела. Он перевёл дух, остановил запись на вайфере и поднялся, намереваясь отвести ангела обратно в лабораторию.