Обычно я бы обсудил все с Ханной, но сейчас мы с ней мало о чем говорили. Я ненавидел, что все это с ней сотворило, от лекарств стало только хуже. Она пятый день была дома, но все время ходила словно во сне. Врачи заверили меня, что это вопрос времени и скоро она станет самой собой, но она изменилась навсегда.

Она подстригла волосы в короткий боб, подчеркнув скулы, от чего стала меньше напоминать скелет. Кожа наконец ожила. Но ее манера держаться поменялась. Глаза несли отпечаток того, через что она прошла. Она напоминала солдата, вернувшегося домой с войны.

Я сделал глубокий вдох: поднял руку, чтобы постучать, но крупная женщина в цветастой блузке распахнула дверь и вышла мне навстречу до того, как рука коснулась дерева.

- Добро пожаловать, - сказала она. - Я управляющая, Вивиан, - она протянула руку. На глазах очки с темной оправой. Густые черные волосы заплетены в косу до середины спины. - Заходите, - она показала внутрь.

Я оглядел фойе, стараясь все запомнить. Перед нами длинная лестница. По обе стороны от нее расходятся два коридора. Вивиан повернула в левый, мы пошли следом. Она не говорила. Хотя здесь должны были жить десять девочек, в доме стояла тишина.

- Где все? - спросил я.

- По выходным все меняется. Многие дети разъехались домой, потому что заслужили такую возможность. - Она сжала мне руку. - Понимаю, сейчас кажется, это так не скоро, но, как я всегда говорю родителям, впервые привозящим детей, вы оглянуться не успеете, как дети смогут вас навещать.

Впервые? Дети сюда возвращались? Я сглотнул беспокойство, подкрадывающееся из глубины горла.

- Обычно мы бы отвели вас в общую комнату, там проходят посещения под наблюдением, но Джейни все утро лежит, она со вчерашнего дня ничего не ела.

- Ничего?

Она покачала головой.

- К сожалению. Я смотрю, вы уже говорили с врачами.

Мы вчера час общались по телефону. Джейни опять отказывалась от еды. На прошлой неделе она продержалась три дня, и ее пришлось отправить в больницу. Сегодня я должен был уговорить ее поесть.

Вивиан остановилась у третьей двери справа. Она постучала, чтобы обозначить свое присутствие, а не спросить разрешения.

- Папа! - завизжала Джейни, мгновенно бросаясь с кровати мне в объятия. Я подхватил ее и закружил по комнате, она смеялась. Я покрывал поцелуями ее лицо.

Вивиан села на кровать у противоположной стены. Комната Джейни напоминала мою комнату в общежитии на первом курсе: по двуспальной кровати у каждой стены. Я бы хотел побыть с ней наедине, но судья разрешил только посещения под присмотром. Он обещал вернуться к вопросу на следующем заседании.

Джейни стиснула мне руку.

- Папа: смотри! Видишь? - она показала на стены. Они были завешаны ее рисунками. Карандашные и красками, яркими красками, с толстыми контурами, они оживили комнату. Основные цвета - розовый и фиолетовый. На листе в центре мужчина и девочка держались за руки под радугой. У меня глаза наполнились слезами. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не заплакать.

Любовь никогда раньше меня не ослепляла. Я думал, мне доступна только романтичная любовь, но нет. Джейни я любил так, как не мог ни объяснить, ни понять. И никогда не смогу. Несмотря на все, что она сделала.

Я поднес ее к стене. Улыбнулся, она просияла.

- Это один из моих любимых.

Коул уснул рано, такое редко бывает. С самых похорон он был с моей мамой, сейчас нам удалось его вернуть. Пайпер составила соглашение с судьей после того, как Ханна призналась в жестоком обращении с ребенком.

Наш новый социальный работник едва ли сможет устраивать все с той же скоростью, что и Пайпер.

Он дома уже второй день, прошлая ночь была непростой. Он много кричал, но если раньше Ханна просыпалась и подскакивала к нему на каждый шорох, вчера она вставила беруши и продолжила спать. Я унес его в гостиную, пока он не успокоился. Видно было, что Ханне физически больно смотреть, как мы выходим вместе с Коулом, но позволять мне заботиться о Коуле ночью -часть плана ее лечения, потому что сон - один из важнейших факторов ее выздоров ления.

Видимо, Коул почувствовал, что сегодня ему надо нас пощадить. Обычно он засыпал по часу, сегодня вырубился за десять минут С тех пор мы с Ханной сидели за кухонным столом, уставившись в чашки чая. Он давно остыл, но мы не шевелились. Все ощущалось странным, неестественным. Мы ходили около друг друга, как неловкие соседи по комнате. Мы почти не говорили после того, как я приехал от Джейни. Она спросила, как все прошло, и ушла, не слушая ответ.

Телефон в кармане завибрировал. Он уже час надрывался, но я не обращал внимания. Сейчас я мог себе это позволить, я точно знал, что в больницу меня не вызовут. Дэн на прошлый неделе оформил мне административный отпуск. Он сказал, это временно, но я не был уверен, что это так.

Внезапно зазвонил домашний телефон, мы оба подпрыгнули. На домашний телефон звонили только в экстренной ситуации. Я и забыл, что он у нас есть. Я посмотрел на Ханну. Она покачала головой. Никто не сдвинулся с места.

Он умолк и снова зазвонил через несколько секунд. А если что-то с родителями? На меня накатила тошнота. Комната закружилась. Я снял трубку.

- Алло? - сказал я.

Пайпер говорила быстро, едва дыша:

- Кристофер, я буду через две минуты. Не отвечай на телефон и никого не впускай. Я зайду через заднюю дверь.

Тишина.

Я медленно опустил трубку. Так поздно она еще не звонила. Что случилось?

- Это Пайпер: - сказал я.

Молчание.

Можно ли нам с ней разговаривать, раз не она ведет наше дело? Это разрешено? Неужели Ханна не сгорает от любопытства? Неужели ей нечего спросить?

- Она едет сюда, - сказал я.

Ничего. Ханна съежилась, словно пыталась исчезнуть внутри самой себя. Судя по взгляду, она была где-то не здесь. В такие моменты мне хотелось умолять ее поговорить со мной, впустить меня. Но я этого не делал. Она придет, когда будет готова. Я боролся со страхом того, что этого не произойдет Я взял ее за руку. Она не отвела свою, это уже что-то.

Скоро раздался стук в заднюю дверь. Ею никто не пользовался. На пороге стояла Пайпер, вся покрытая потом, словно пробежала милю.

- Я перепрыгнула через забор, - сказала она.

Я жестом показал ей заходить. Заглянул за угол двери, словно ожидая, что кто-то за ней гонится.

- Стакан воды? - предложил я, запирая дверь.

- Было бы здорово. - Пока я наливал воду, она пыталась отдышаться. Обычно Ханна спросила бы, не нужно ли что-нибудь еще, но сейчас у нее не было сил даже поздороваться. Я был удивлен, что она сегодня вообще встала. Вчера отказалась.

- Я должна была их опередить, - сказала Пайпер, выпив воды.