Сейчас не время мертвецов и не время духов! Он сел на своем ложе. Тихо свистел воздух, проникая сквозь трещины, в тоннеле шепталась стража. В его пещере, конечно же, было пусто. Он знал кто зовет его. Те же голоса, что и в прошлую ночь.

— Уйдите. Я приду к вам сам. Но после битвы! — но голоса настойчиво позвали снова. Он стащил через голову рубаху и плотно заткнул ей уши, но это не помогло — и правда, от голосов духов нельзя спастись, закрыв уши.

Утренний совет собрали на поверхности, под каменным сводом, оставшимся от какого-то здания. Три колонны все еще держались под каменным кольцом, крыша, конечно же, давно провалилась. Свет утреннего солнца бил сбоку и колонны давали тень.

Когда все расселись и приветствия были произнесены, старший шаман сказал:

— Благодатное утро! Впервые с зимы я вижу солнце! Это знак!

И правда, солнце светило по весеннему и от земли исходил теперь терпкий запах новой жизни. Арис почувствовал воодушевление.

Остатки вчерашнего праздника успели убрать, остался только пустой помост посреди двора и он вспомнил вдруг, как сидя на нем сквозь пелену дыма видел звезды. А значит, тучи рассеялись еще вчера. Может быть это правда знак?

Другие тоже были рады яркому свету, но большинство щурились и опускали головы, уклоняясь от лучей. Причина была понятна — вчера мало кто воздержался от возлияний.

Арис оглядел собравшихся. Половина из них толмачи, что переводят слова вождей друг другу, остальные вожди и их шаманы, его новые подданные. Правила племени рассказывали как вести себя с гостем и с врагом, но что делать, если частью твоего племени стало пол мира, правила не указывали и Арис решил, что следует снова всем повторить свои имена.

Потом Бако взял слово и объяснил, как у кочевников кланы сосуществовали друг с другом и сказал, что теперь каждый народ будто клан в новом большом племени.

Акуила тут же спросил, будут ли с ним считаться теперь как с главой клана томозиев, или главой клана Венанди и Арис сказал, пусть решают сами, как его народу больше понравится.

— Мы соберем всех воинов в войско и разделим войско по счету. У нас будут тысячи, сотни и десятки. Разные воины встанут бок о бок. Но сначала я расскажу вам, как мы убьем лушь.

И снова Акуила не смолчал и сказал, что неплохо бы попросить принести немного вина, или пива, мол ночка выдалась та еще. Бако покачал головой, а Арис ответил, что в их племени не принято пить опьяняющие напитки на совете. Но едва он хотел продолжить, Акуила довольно громко пробурчал, что это плохой обычай и его можно изменить.

Арис не слышал последних слов Акуилы, но это было и не нужно. Бако произнес, что в их племени не принято перебивать вождя, и по традиции, он, рука вождя следит за такими вещами.

— Если ты еще раз скажешь лишнее, я забью твои слова назад!

Акуила только сверкнул глазами. С минуту они с Бако сверлили друг друга взглядами.

Арис произнёс:

— Теперь я расскажу, где и как мы примем бой с Мешем. Но прежде, чем я начну не желаете ли вы сказать что-то?

Последние слова были лишь формулой вежливости и обычно игнорировались, но в этот раз с ним заговорили:

— Разве лушь возможно победить⁈ — вдруг почти обиженно воскликнул темноволосый мужчина. Арис забыл его имя, но он сказал сам:

— Я вождь Киеши. Более трех тысяч воинов было у меня и столько же молодых, сильных женщин. Но сюда я привел только жалкую горстку. Остальные воины стали лушью и теперь они с колдуном. Прости, о великий вождь, почти все, кто сидит тут потеряли больше половины своих людей, а некоторые почти всех воинов и эти воины стали лушью. Колдун собирал в войско и на юге. Значит сюда придет тьма луши и их будет больше нас в пять… нет, в десять раз!

Всем своим видом окружающие выражали согласие с Киеши. Заговорили сразу трое, но хотя их голоса перекрывали друг друга, Арис прекрасно понял, что они говорят тоже самое, что и Киеши.

Он подождал, пока они выскажутся и спросил:

— Зачем же тогда вы пришли сюда, если не желаете биться?

В этот раз они загудели возмущенно.

— Мы хотим, чтобы ты указал нам путь к победе, — проговорил старик, сидящий с краю. Арис помнил, что его имя Мирам и он последний из рода вождя. Наследников у него не осталось и старик сокрушался, что после его смерти остатки племени кауно останутся сиротами. — Ты знаешь безопасный путь, не ведущий к смерти⁈

Арис рассмеялся:

— Воистину, Мирам, ты хочешь чтобы я отвел вас на Ту сторону⁈ Небесный отец создал мир смертным, а ты просишь меня обойти смерть⁈

Многие рассмеялись, но смеялись они не весело.

— Не будет безопасного пути, — продолжил Арис. — И многие погибнут, это так. Вы можете уйти и спрятаться, но колдун найдет всех и тогда победит он, а все вы станете лушью. Вам нужно выбрать свой путь. Путь сражений, или бегство. Я не принуждаю вас ни к какому пути, но тех, кто пойдет со мной, поведу по пути битвы.

Никто не произнес ни слова и Арис продолжил.

— Путь ведет нас в город Октафор. Там мы примем бой.

Люди снова зашептались между собой. Арис ждал, что Акуила что-нибудь скажет, ведь Октафор находится в Томозе, но тот вовсю пил из фляги, поданной мальчиком. Заговорил вождь по имени Дарунок.

— Мы слышали об этом городе. Разве там можно сражаться? Стены его разрушены, источники воды далеко. Он проклят. Говорят, в городе никто не может жить кроме диких зверей. Люди, которые придут в город восьми башен тоже будут прокляты.

— Не восьми башен, а восьми огней, глупец! — бросил Акуила. — Все это я знаю с детства, ведь Окатафор находится в благословенном Томозе!

— Так может быть ты знаешь что-то важное про него? — спросил Арис.

Акуила хмыкнул и глотнул из фляги еще:

— Там нет ничего важного кроме развалин и Небесный отец пошутил над тобой, или ты не понял