– Отлично! – обрадовался ее муж непонятно чему. – Дядя Оливер говорит так же. Значит, яд. К тому же миссис Эйсби истощена и все равно не сможет провести сильный ритуал, даже если знает что-то, чего не знаем мы.

– Вольт, дорогой, – Сабина подалась вперед, обхватила его лицо ладонями. – Ты ведь не провоцируешь бедную женщину на мое убийство, правда?

Он широко распахнул свои бесчестные глаза и удивленно спросил:

– Как ты могла такое подумать, дорогая?

Но не успела Сабина облегченно вздохнуть, как Вольт добавил:

– Это не я провоцирую, а дядюшка Олли.

* * *

– Прошу, – горничная поставила перед ним поднос и вопросительно посмотрела, взявшись за ручку заварника.

– Оставьте, – отмахнулся Оливер. – Благодарю.

Горничная кивнула и бесшумно удалилась, успев, однако, бросить на миссис Эйсби вопросительный взгляд.

Оливер так же с особым вниманием смотрел на женщину, сидящую перед ним. Худощавая, с идеальной прической и чопорным лицом, она аккуратно расправила складки на слегка помявшейся юбке.

– Простите за мой внешний вид, – проговорила миссис Эйсби, одарив Оливера мимолетной улыбкой, – я все еще прихожу в себя после ужасных известий об аварии.

– Понимаю, – он участливо покивал, напустив на себя скорбный вид. – Это очень печально, но, к счастью, никто не умер. А значит, все еще может наладиться.

– Только этими мыслями и живу, – заверила его жена дворецкого.

Прижав к носу платок, она всхлипнула и зажмурилась.

Оливер устало вздохнул, слегка прикрыл глаза и выпустил свой дар на свободу. Голова заболела почти сразу – слишком много магии ему приходилось использовать в последнее время. Ужасно захотелось в отпуск, желательно до конца жизни.

Страх, отчаяние, смятение и… ненависть. Чужие чувства затопили его, наполнили до краев. Миссис Эйсби явно была нестабильна, ей требовалась помощь мага-лекаря. Эмоции шли внахлест, одна за другой: от робкой радости до глубокой печали, переходящей в жесточайшую тревожность. Но было среди всего этого что-то еще, привлекающее внимание и манящее, как огонь манит мотылька.

Оливер поспешно закрылся и передернул плечами. Потянувшись вперед, он налил себе чай, предложив и миссис Эйсби. Та отказалась.

– Скоро ужин, – удивительно спокойно сказала она, – вам тоже не стоит перебивать аппетит.

Оливер криво улыбнулся и осушил чашку.

Его поражало, насколько миссис Эйсби контролировала внешние проявления своего состояния.

«Нет, такую нужно ловить за руку, – подумал он, – иначе доказать что-то весьма проблематично…»

– Вы себя не жалеете, – снова заговорила миссис Эйсби, улыбнувшись следователю, – такой бледный, и вид у вас уставший. Тяжелая работа?

– О, вы не представляете насколько, – вздохнул Оливер, внезапно ощутив потребность поплакаться на слишком сложную жизнь. – Ни днем, ни ночью покоя нет.

– А как же жена? Она не против такого режима?

– Нет жены, – Оливер подлил себе чаю, но пить не стал – только смотрел в чашку и размышлял вслух: – Да и как ей появиться? Служба ведет меня то в притоны, то в публичные дома, то в следственный изолятор. Там невест не ищут.

Он усмехнулся.

– Там – нет, но всегда есть друзья и знакомые, готовые познакомить такого завидного холостяка со своей дочерью или племянницей.

Оливер приосанился, вдруг подумав, что не все потеряно: он ведь и правда ничего. Дом в столице есть, заработок неплохой, сбережения имеются…

– Я бы познакомила вас со своей племянницей, – вкрадчиво продолжила миссис Эйсби, – она чудесная девушка. Как лучик света.

– Племянница? – Оливер завороженно посмотрел на нее.

– Да, Лина. Она сирота, родители погибли, но мы с мужем забрали ее к себе.

– Лина, – повторил Оливер. Моргнув, он будто сбросил с глаз пелену и тут же повторил громче: – Лина. Это ведь она попала в аварию сегодня.

– Она, – миссис Эйсби снова загрустила, плечи ее опустились, взгляд потух. – Девочка моя… Такая хрупкая, совсем не готова к превратностям жизни.

Оливер продолжал молча смотреть на жену дворецкого, пытаясь осознать, что с ним произошло минутой ранее. Он что, действительно жаловался на одиночество этой женщине?!

– За ней нужен присмотр, – не унималась миссис Эйсби, – ведь в этой жизни, помимо хорошего, столько всего плохого валится на голову. Кто убережет мою Лину от ошибок, если не хороший муж? Нас с Уорреном она уже почти не слушает.

Оливер тихо вздохнул и снова снял с себя щиты, желая проверить одну невероятную догадку. Неужели эта странная, потенциально опасная женщина – та, кого в их мире называют светочем? Маг, способный увеличивать потенциал дара, воодушевлять на невероятные свершения и исцелять от самых страшных болезней одним своим присутствием и искренним желанием помочь?! Быть не может. Светочи – редкость, каждый наперечет…

Снова навалились горечь и сомнения, но на этот раз он постарался не сильно вникать в эмоции женщины и быстро проговорил:

– Вы так хорошо рассказали про мисс Лину, но… боюсь, я стар для вашей племянницы, миссис Эйсби.

Она посмотрела на него удивленно и вдруг искренне рассмеялась.

– Старый? Вы? Ну, мистер Лайонс, насмешили. – Ее глаза снова сверкнули, она грациозно всплеснула руками. – Моей девочке нужен как раз такой мужчина: с опытом, со знаниями и с правильными убеждениями. Вы бы направляли ее, а она дарила бы вам уют. К ней вам хотелось бы возвращаться, с ней вам стало бы теплее в собственном доме.

Оливер сидел не шевелясь.

Он купался в золотистом сиянии, исходящем от собеседницы. Почти исчерпанный за последние дни, магический резерв восстанавливался с небывалой скоростью, а головная боль прошла, как не было.

– Так что не наговаривайте на себя, – покачала головой миссис Эйсби, – просто позвольте себе открыться и стать счастливым.

Оливер опустил щиты, скрывая свою магию и продолжая восхищенно-неверяще смотреть на сидящую перед ним женщину.

«Светоч, – думал он с трепетом, – самый настоящий, хоть и нестабильный».

– Миссис Эйсби, – тряхнув головой, Оливер откашлялся в кулак, потому как голос охрип. – Я ведь здесь как раз из-за вашей Лины.

– Вот как?

– Да. Наш губернатор, его сиятельство Уильям Флебьи, приказал разобраться с аварией, случившейся сегодня. – Оливер сделал паузу, чтобы женщина осознала и пропустила сказанное через себя, после чего продолжил, наблюдая за каждым изменением в ее лице: – Я представляю, как тяжело вам будет это услышать, но… на автомобиль было наложено отсроченное проклятье.

Она побледнела.

– Что?!