— Слушаю вас, — сложила я руки в замок и положила на коленки.

— Во-первых, вы перестаете противиться моему решению купить вам новую квартиру. К тому же, ее уже приобрели и даже обставили. Во-вторых, вы принимаете титул графини — и сегодня же подписываете документы. И, в-третьих… Вы в ближайшее время поговорите с моим сыном Брендоном.

— Что? — у меня даже руки похолодели.

— Вероника, простите, но это — необходимость.

— Честно говоря, я предполагала другое, — я взяла себя в руки и продолжила разговор.

— Что именно? — одобрительно улыбнулся император, явно одобряя мои опасения.

— Выйти замуж за Ричарда.

— Э-э-э, нет. Мой старший сын допустил, чтобы с вами произошло то, что произошло… Он не уберег того чуда, что ему досталось. Вот пусть теперь сам придумывает, как все вернуть. Поэтому я решил ему не подыгрывать.

— Но почему Брендон?

— Вам все равно придется общаться. И на балу, и в последствии. К тому же делать это на глазах любопытствующих придворных, жаждущих скандала. Поэтому нам надо подготовиться. И преодолеть как-то то, что произошло.

— Я понимаю, — кивнула. — Только… тяжело.

— Простите. Если бы можно было этого избежать — я бы не настаивал…

Постаралась унять дрожь в руках.

— Как я понимаю, против квартиры и титула вы не возмущаетесь — и это хорошо, — решил сменить тему беседы император

. — Отчего же не возмущаюсь? — пожала я плечами. — Как раз с этим я категорически не согласна.

— Ну, знаете ли, Вероника!

— Фредерик… У меня встречное предложение.

У него было такое лицо, что я подумала, что он скажет сейчас что-нибудь по типу: «Торг здесь неуместен!» из репертуара моего любимого Остапа Бендера. Но император «Двенадцать стульев» не читал, поэтому лишь возмущенно смотрел на меня.

— Подарю вам книгу. Только она на русском, — улыбнулась я.

— Надеюсь, что она смешная, — сердито проговорил Император.

— Очень, — улыбнулась я. И добавила. — Не злитесь, пожалуйста. Я согласна и на квартиру, и на титул. Но… — Что «но»?

— Квартиру я должна заработать, а титул — заслужить.

— Как это?

— Я не желаю, чтобы все это оказалось у меня только по вашей прихоти. Простите, Фредерик.

— Знаете… В смысле природного нахальства вам нет равных…

— Мне приятнее считать, что это — природная гордость.

— И какие же ваши условия?

— Я придумаю.

— Ричард с каждым днем становится все сильнее, — с довольным видом произнес император, к чему-то прислушиваясь.

— Приятно слышать, — отозвалась я. — А почему вы так считаете?

— Он же не выламывает дверь в кабинете, хотя Джон ему явно доложил, что мы тут с вами беседуем достаточно давно, — усмехнулся Фредерик.

— И сколько он уже дома?

— С полчаса.

Я вскочила, чтобы бежать к нему. Фредерик мягко перехватил меня за руку.

— Тише… Что вы всполошились? Мы разговариваем. Сыну полезно возвращать себе ту выдержку, которая всегда была ему свойственна.

— Вы думаете, что тренировать выдержку необходимо именно на мне?

— Видите ли, Вероника… В отношении вас мой сын беззащитен.

— Пойдемте ужинать, ваше величество, — нахмурилась я и поднялась с кресла.

— Злитесь… — почему-то довольно проговорил император.

— Злюсь, — не стала спорить я. — Видите ли, Фредерик. Я — человек, а не слабое место. Вашего сына.

— Согласен, — легко улыбнулся он. — Если бы еще и те, кто будет пытаться через вас добраться до Ричарда, были с этим согласны…

Когда мы вышли в гостиную, то выяснили, что принц Тигверд выглядел спокойным и держался довольно-таки холодно. Милорд Милфорд, напротив, был беспечен и доволен жизнью. Присутствующая тут же госпожа Блер, — насторожена и испугана. А щенок… Щенок радостно побежал нам навстречу. Я взяла его на руки, чтобы не портить торжественность момента. Император не стал томить девушку. Развернувшись к ней, он сразу озвучил свою волю. Помощь следствию, раскаяние и год работы в приюте при Главном храме Стихий. С маленькими детьми.

Джулиана поклонилась — и прошептала:

— Спасибо.

— И в следующий раз, когда вам вздумается ратовать за правду, думайте. Хоть немного, — холодно отозвался император. — Потому что такое везение, как сегодня, бывает только раз в жизни.

— Да, ваше величество, — ноги девушки подкосились — и если бы не поддержавший ее милорд Милфорд, она бы упала на колени. Император выдал им обоим недовольный взгляд и добавил:

— И еще кое-что… Госпожа Блер, пользуясь своим высоким положением, я потребую от вас… услугу, — голос императора стал тише.

— Все, что в моих силах, — прошептала Джулиана, опустив голову.

— Вы рисуете портреты? — раздался его вопрос.

— Что? — опешила девчонка.

— Портреты, — спокойно стал объяснять император. — Это такие картины, на которых изображены люди. Вы умеете их рисовать?

— Я знаю, что такое портреты, — попыталась взять себя в руки художница и журналистка. Ей даже удалось заговорить уверено, только руки подрагивали. — И картины не рисуют, а пишут.

Император не сводил с нее насмешливо-вопросительного взгляда.

— Да, умею, ваше величество.

— Замечательно. Вы мне напишите, — он подчеркнул это слово, — портрет. Надеюсь, у вас получится передать… сходство по моему словесному описанию.

Художница опять присела в низком реверансе.

— Вероника, поторопись, — вмешался в этот разговор Ричард. — Мы опаздываем на обед. Точнее, уже на ужин.

— Какой? — изумилась я.

— У моей будущей тещи, разумеется, — ответил Ричард — и я обратила внимание на то, что он одет в джинсы и белый пуловер.

— Погоди, мне тоже надо сменить одежду, — поднялась я.

Чтобы ускорить процесс, я попросила Оливию помочь.

— В наших платьях вы краше, — поморщилась она, оглядев меня в джинсах и свитере.

— Не будем потрясать маму длинным платьем, — рассмеялась я.

— А ее это шокирует?

— После того, как я представила ей императора Фредерика и сообщила, что есть мир, в котором существует магия? Вряд ли. К тому же, когда выяснилось, что я осталась жива… По-моему, остальное ей попросту все равно.

— Я ее понимаю…

— Не забудьте покормить нашу гостью, — вспомнила я про Джулиану. — Госпожа Блер пока останется у нас. Ладно, я побежала. А то милорд гневается…