Ты забыла? Муж у тебя сыщик.

— Я испугалась, что ты полетел в Самару драться с Алексеем.

— Что-то вроде этого я и подумал.

— Ты ее видел?

— Кого?

— Шуру.

— Ты ее тоже скоро увидишь, — усмехнулся Ерожин. — Тебе предстоит узнать много нового. Готовься к сюрпризам. Мы с тобой через несколько дней большой компанией едем в Самару.

— Ой как хорошо. А кто в компании?

— Я нашел Алешиного друга. Его с женой Глеб привезет в Москву, и мы вместе двинем на Волгу. Он привезет и Веру с дочкой. Те получат свою часть кадковского наследства и вернутся в Питер. А мы с Халитом, Дарьей и Алексеем поедем в Самару.

— Тебе Алеша понравился? — Надя ждала ответа, затаив дыхание.

— Я же тебе в больнице рассказал, что мы так обнимались, что перевернули машину.

— Я думала, ты просто дурачишься, чтобы меня развеселить.

— Нет. Я сказал правду, — заверил Ерожин и опустил руку в карман. Его мобильный телефон пропел свою мелодию.

— Петр, говорит Суворов.

— Слушаю, Витя.

— Ты не знаешь" что происходит с Таней Назаровой?

— Нет. А что случилось?

— Она появилась на работе сразу после приезда из Москвы, написала заявление об уходе и отправилась в Питер к родителям.

Я думал, ты в курсе, почему она так поступила. Гриша очень расстроен. Таня сказала ему, что больше не вернется, и отказалась выходить за него замуж.

— Нет, Витя. Мы с ней об этом не говорили..

— Ну тогда извини.

Ерожин убрал телефон в карман и несколько минут рулил молча.

— Что-нибудь случилось? — с тревогой спросила жена.

— Нет, милая', все в порядке.

Надя заметила, что они свернули на Фрунзенскую набережную, но поворот к дому Аксенова проехали.

— Петя, ты за разговором проскочил. Нам же направо.

— Не волнуйся, я все вижу. — Ерожин свернул в следующий переулок и остановился у дома, как две капли воды похожего на аксеновский. С удовлетворением оглядев грузовик с надписью «Доставка мебели», он вышел и открыл жене дверцу.

— Петя, мы куда? — заволновалась Надя.

Она не понимала, зачем ее сюда привезли.

— Домой, Наденька, — мы теперь тут живем.

Надя замолчала и, удивленно поглядывая вокруг, пошла за мужем. «Волга» и «Мерседес» подкатили следом, и вся компания двинулась к подъезду. Лифт остановился на пятом этаже. Петр достал из кармана ключи, но дверь в квартиру оказалась открытой.

— Что вы, диван не можете в угол нормально загнать? — услышала Надя баритон Кроткина.

— Шкаф задвиньте до стены. Так, теперь вправо, — это уже звучал бас Грыжина.

— На себя прими, потом вправо и чуть назад. — Надя остановилась у порога. Третий голос был до боли знаком.

Надя вошла и увидела Алексея. Ростоцкий без рубашки и босиком орудовал с рабочими.

— Алеша, — прошептала Надя. — Как я рада, что ты тут. Видишь, я тебе все наврала, и ты не сможешь стать крестным отцом нашего ребеночка.

— Он бы и так не смог им стать, — сказал Ерожин и, обняв Алексея, подвел его к жене.

— Почему ты так говоришь, Петя?

— Потому что Алексей Гаврилович Ростоцкий и есть твой родной отец, — сказал Ерожин и достал из портмоне фотографию.

Надя поглядела на карточку и увидела на ней молодого Алексея и улыбающуюся Райхон.

— Вот почему ко мне приходила мама! Спасибо тебе, Петя.

— Семейный заказ я выполнил, и на те деньги, что ты мне заплатила за работу, купил нам новую квартирку. — Он хотел еще что-то добавить, но в его кармане снова зазвонил мобильный.

— Ерожин, ты меня слышишь?

— Слышу, Никита, — ответил Петр Григорьевич, без труда узнав голос полковника Боброва.

— Со мной только что связались из посольства Грузии. Полчаса назад Карло Вахтангович Ахалшвили покончил жизнь самоубийством.

— Значит, он так и не смог себе объяснить этого… — немного помолчав, ответил подполковник.

— Ты о чем, Петр?

— Долго рассказывать. Я припомнил наш разговор с убийцей.

— Ты хотел знать перевод слова, написанного на рукоятке ножа, — напомнил Никита Васильевич. — Это слово «шедобит». Оно переводится как «прощай». Но это не обычное слово. Этим словом грузины прощаются навсегда.

Ерожин поблагодарил, спрятал телефон и посмотрел на жену. Надя сидела на диване с Алексеем Ростоцким и держала в руках маленького лопоухого щенка. Ее темные, прекрасные глаза светились от счастья.