— Немного напрягся я, когда тоже почувствовал, что все мои системы заработали в нужном, для Карин направлении, особенно когда она начала елозить по выпуклости на моих штанах своими. — Ты же знаешь, что мы с тобой пусть даже и дальние, но всё же родственники.

— Хех… — Она выдохнула и сорвав с меня маску странника и выкинув её в сторону поцеловала в губы залезая в рот языком. После этого поцелуя она подняла мои руки и положила на свою талию… — В самых разных кланах так заботятся о чистоте крови… Могут и брата за родную сестру выдать. — На этом она окончательно сняла рубашку. — Не хочешь расстегнуть лифчик? — Я приподнялся, потянувшись руками ей за спину. Если уж дошло до такого, то грех отказываться. Однако увидев шрамы от укусов на её плечах и ближе к груди, я чуть остыл и остановился, пока она развязывала мне канат на поясе и расстёгивая штаны, пыталась добраться рукой до самого интимного места.

— Ты точно уверена, что это будет уместно? Мы всё же будем в одной команде и…

— Так даже лучше или ты против? Почему ты сомневаешься? Я не поверю, что ты ещё не делал этого с Кин или Таюей… Это ведь не первый твой раз, а?

— Ну как сказать… — Начал я и тут же мы оба услышали резкий удар ногой в дверь выбивающий замок и внутрь вошёл Суйгецу.

— В гробу я видел эту тягомотину с переучётом и инвентаризацией… Ась? — Он увидел покрасневшую и отпрыгнувшую на другой конец дивана Карин прислонившую к себе расстёгнутый лифчик, и которая быстро закипала от гнева.

— У-Ублюдина… — Пробубнила она.

— И чем это вы тут занимались, а?

Глава Десятая "У Северных Врат"

Тщательно размявшись в простом спортивном костюме, молодой, черноволосый парень обернулся, посмотрев на стоящих, в сотне метров от него, двоих мужчин. Вокруг него было множество деревянных и соломенных чучел в которых торчало различное оружие. Сам он вложил в ножны обычную катану и прикрыл свои кроваво-красные глаза с множеством зрачков вращающихся вокруг центральных. Протерев рукавом пот, проступивший на лбу, он вновь открыл уже изменившиеся глаза. Сейчас они стали обычными. Чёрные глаза с едва-едва заметным зрачком, идеально сочетающиеся с его угольно-чёрными волосами. К нему направился лысый мужчина с несколькими шрамами на лице и одним глазом. Он был одет в плотное тёмно-синее кимоно с шерстяной накидкой сверху, опоясанное белым тканевым поясом, на котором были закреплены две катаны в ножнах, а за спиной два вакидзаси. Свои руки он прятал в длинных и широких рукавах, сложив их на груди. Рядом с ним шёл парень, одетый в тренировочную самурайскую броню с катаной в ножнах за спиной. На его голове была одета бандана с протектором Конохи из-под которой торчали кончики карих волос, а сам он имел уже привычный, слегка бледный вид с вечными следами недосыпа под глазами.

Парень также направился к ним навстречу, выходя с тренировочной площадки. Молча протянув катану парню в бандане, он поклонился лысому и поприветствовал его.

— Доброе утро. — Произнёс он.

— Я здесь, чтобы предупредить... Многие чужаки пытались совершить то же самое, что и ты. Куда более обученные погибали на озере. Почему ты уверен, что тебе стоит туда идти?

— Если я не смогу стать сильнее, то не важно, что со мной случиться. Я не боюсь смерти. — Нахмурив брови ответил черноволосый.

— А зря… — Прикрыв глаз, на выдохе произнёс лысый.

— Хех… Я слышал, что Самураи следуют учению о неизбежности смерти и это избавляет их от страха.

— Это верно, но и не верно одновременно. — Ответил лысый. — Мы принимаем неизбежность смерти, как и страх. Это естественная часть нас. Живым свойственно хотеть жить и избегать смерти. Принимая этот страх, мы черпаем силу и из него в том числе.

— Сила из страха?

— Хех… Сейчас тебе этого не понять. Не в таком возрасте… — Покачал головой лысый.

— Тц… Вы отговариваете меня от опасных шагов, но сами наверняка уже давно прошли эту тренировку. Хаяте-сан, как насчёт вас? Вы ведь сами привели меня сюда…

— Потому, что это может тебе помочь… Кхе-кхе… Саске, пойми, мы с наставником вовсе не пытаемся тебя запугать или отговорить. Видя такую сильную решимость стать сильнее, я и предложил тебе этот вариант. И именно по этой причине я сразу согласился обучать тебя кендзюцу, когда Какаши-сан попросил об этом. Я прекрасно тебя понимаю и тоже бы воспринимал наши слова как оскорбление своей решимости и именно поэтому я и хочу сказать, что это не так…

— Тогда как мне это понимать? Сперва вы приглашаете меня сюда, но теперь, когда я уже готов пересечь этот порог, то слышу лишь страшилки и лицемерные предупреждения от тех, кто уже проходил через это испытание…

— Ошибаешься, юноша… — Произнёс лысый, которого Хаяте назвал наставником. — Я не проходил омовения ледяным водопадом, как и не пытался покорить «Ветреный пик». — На этом глаза Саске округлились. — Из ныне живущих самураев лишь генерал Мифунэ проходил через это. Из известных мне чужаков, лишь Хаяте-кун смог пройти омовение водопадом и как видишь, он заплатил за это соответствующую цену. — Удивлённый Саске перевёл взгляд на Хаяте, который кивнул и вновь прокашлялся.

— В идеальном варианте… Кхе-кхе… Испытуемый должен продержаться под водопадом сутки. Я выдержал лишь ночь и после этого ещё долго не мог прийти в себя. Мне ещё повезло... Наставник заметил, что я потерял сознание и вытащил меня, но даже так я всё равно затем отправился на «Ветреный пик». До вершины я так и не добрался…

— Что же случилось?

— Хех… Я из тех, кто сбежал в ужасе от осознания того, какую цену мне придётся заплатить. Так я вернулся в Коноху, где меня – блудного самурая вновь приняли как родного.

— Здесь тебе тоже всегда рады, Хаяте. Уж точно не мне тебя осуждать. — Произнёс лысый.

— Ладно… Простите за грубость. — Прикрыв глаза, вновь поклонился Саске. — Я всё понял, но от своего решения я не откажусь, прошу, проведите меня на озеро.

— Тогда пошли.

От посёлка до озера они шли пешком через несколько поле приблизительно пятнадцать километров вдоль границы леса и при виде скал на горизонте повернули