себя только к полудню третьего дня, под присмотром врачей и других самураев. Вытащив капельницу и слегка перекусив, он, ничего не поясняя, начал собирать вещи для похода и одеваться. Как раз в этот момент его навестил Хаяте узнавший о его пробуждении.

— Фуф… — Раздалось от Хаяте, который открыл дверь в выделенную для Саске отдельную комнату. — Я уж думал, что повезу тебя в Коноху на своём горбу.

— Сколько я был без сознания?

— Три дня… К сожалению, второй этап придётся отложить. Слишком уж долго ты провёл без сознания. Моя дипломатическая миссия здесь завершена и завтра утром мы отправляемся в Коноху, а тебе ещё следует восстановиться.

— Я полностью восстановился и намерен отправиться прямо сейчас.

— Ты ведь даже не знаешь куда… В любом случае восхождение придётся отложить, Саске.

— Не придётся… — Ответил он. — Я отправляюсь сейчас. Я знаю в какой стороне нужная мне гора. Я слышу зов…

— Зов? — Саске кивнул.

— Если я не отправлюсь сейчас, то всё было зря… — Произнёс он, проверяя снаряжение в подсумках и застёгивая походную одежду. Сейчас, на нём был утеплённый комбинезон, на который он надел бронежилет. Утеплённые берцы с шипами на подошве и полевые брюки, опоясанные широким поясом, на который он вешал несколько подсумков. Сверху всего этого он собирался накинуть свой лейтенантский чёрный плащ.

— Послушай… На водопаде ты едва не умер. Сейчас твоему телу нужен отдых и правильное питание. Восхождение на один из высочайших горных пиков на семь тысяч метров, сейчас тебе не по силам. К тому же… Эта гора такая же, как и озеро.

— Что ты имеешь в виду? — Спросил Саске.

— Когда я впервые там оказался, то сразу понял, что это место силы. В подобных местах обычно обитают священные племена зверей. Чакра не поможет тебе при этом восхождении. Сперва меня отталкивала лишь непогода, скалы, снег и пару бродячих зверей, попытавшихся напасть. Так я смог подняться почти на пять тысяч метров, но начав восхождение на семь тысяч ступеней, к останкам древнего храма на вершине, я начал понимать, что всё идёт совсем не так. Мои чувства отказались повиноваться мне, как и чакра. Силы утекали буквально сквозь пальцы, в голове били барабаны, и я понял, что хожу по кругу будто в плену гендзюцу. Пробыв там больше трёх дней, безуспешно пытаясь подняться выше, я сдался и спустился обратно к подножью. Тогда мои силы вернулись, и я узнал одного из стариков, которого встретил перед восхождением. Он сказал, что прошло всего несколько часов с тех пор как он видел меня. По дороге обратно, ещё несколько человек сообщили, что это тот же самый день, когда я начал восхождение на гору. Тогда я испугался по-настоящему и вернулся в Коноху. Я начинал восхождение полностью восстановившись и готовившись к этому месяц и едва не потерял себя. В твоём же случае…

— Хех… Я понял. — Накинув плащ, произнёс Саске. — Не имеет смысла обдумывать это Хаяте-сан. Если моё путешествие затянется, то отправляйтесь в Коноху без меня.

— Совсем сдурел?! Кхе-кхе… — Возмутился Хаяте схватив уже выходящего за двери Саске за плечо. — Как я могу вернуться без тебя?! Я отвечаю за твою жизнь на этом…

— Хаяте-сан… — Саске обернулся и глянул в его глаза шаринганом. — Спасибо вам и простите… — Хаяте почувствовал, как его ноги подкашиваются и тело немеет.

— Чёрт… — Произнёс он, падая на пол у кровати с широко открытыми глазами. Пошевелить сейчас рукой было едва ли не тяжелее, чем сдвинуть с места памятник. Голосовые связки также онемели, и он мог только кряхтеть и бессильно дрожать, лёжа на полу и вновь ощущая, как его обдаёт ледяной водой.

— Я передал лишь половину того ощущения, что испытал на водопаде, так, что вы должны выдержать это без последствий. Простите, но сейчас я не могу позволить себе остановиться на пол пути. Сейчас я стою у врат и чувствую, что иду верной дорогой. Если я не вернусь… Считайте, что я погиб и передайте остальным… Впрочем, не нужно… — Произнёс Саске и вышел за дверь.

***

Хех… Как же я устал, но, к сожалению, времени на отдых практически не было. Проспав всего четыре часа в своих новых покоях, я поднялся по звону будильника. Мне тут же предложили подать чаю, а также, пока я был в душе уже заправили кровать и подготовили одежду. Скорее всего, её постирали пока я спал, а сейчас погладили и подвесили на дверцу дубового шкафа. Всё же, прошло слишком мало времени и пока персональным слугам не нашли работу, я решил оставить всё как есть. Часть персонала, обслуживающего Орочимару и Кабуто уже начинает переход на новые места работы. Большинство направятся в новосозданные канцелярии. В основном женщины и дети. С гражданскими мужчинами, проблем почти не было. Их определили на обучение ремёслам и грамоте, а тех, кто не захотел обременять себя подобным, отправили на стройки. В ближайшее время, как в самой деревне, так и за её пределами развернётся глобальное строительство новых зданий самых разных проектов под самые разные нужды. Предстояло организовать дополнительные общежития для прибывающих из других убежищ мастеров и учёных с семьями. Склады, учебные заведения для детей и взрослых. К этому всему предстояло подведение дополнительных дорог и коммуникаций. Впереди было также тотальное рассекречивание технологий строительства и использования машин и механизмов, ранее упрятанных Кабуто и Орочимару глубоко под землю.

Собранный со всех концов страны совет, заседал больше трёх дней с небольшими перерывами на сон и еду. В самом начале, пришлось использовать немного Кю и пояснить всем важность прихода к согласию, а также начать взаимодействовать, несмотря на разницу в достатке, статусе, образовании и прочем.

Аргументация была проста и стара как мир. Либо вы все засунете свои предубеждения поглубже в недра своих организмов, либо умрёте страшной смертью. Пришлось пояснить, что я лично никак не собираюсь угрожать или влиять на принимаемые ими решения и беру свою долю власти и право голоса на равных с другими членами совета. Однако перспектива вечного срача и делёжки шкурных интересов меня не устраивала и пришлось в самых мельчайших деталях прояснять, что именно их ждёт в случае развязывания войны и как далеко падёт