Наступил уже полдень, когда я вышел из кабинета государя. Я успел заехать к великому князю Михаилу Николаевичу, чтобы расписаться, и к графу Гейдену, чтобы передать ему некоторые из приказаний государя. По возвращении домой принимал известного немецкого заводчика Грюзона, предлагающего нам свои услуги для постройки броневых батарей его системы. Еще приезжал Ростислав Фадеев, желающий вновь поступить на службу.

17 февраля. Воскресенье. На разводе видел приехавших вчера великого князя Николая Николаевича и герцога Эдинбургского; после же развода сделал им обоим визит.

18 февраля. Понедельник. Вместо вторника ездил сегодня во дворец с докладом и потому отменил обычный свой прием в канцелярии Военного министерства. Доклад был продолжительный и касался преимущественно распоряжений и наград на завтрашний торжественный день.

В первом часу представлял я государю разные работы, приготовленные в Военном министерстве к 19 февраля. Первое место заняло сочинение в пяти больших томах, заключающее в себе исторический очерк деятельности Военного министерства за 25-летие; труд этот представил генерал-лейтенант Богданович с сотрудниками: генерал-майором Свиты Шильдером, полковником Хорошхиным и Евреиновым. Затем представлен был генерал-майором Лалаевым исторический очерк военно-учебных заведений, а полковником Стрельбицким – карта России в масштабе 10 верст и атлас карт, изображающих постепенное приращение территории России в настоящее царствование. Наконец, инженерное ведомство представило планы крепостей, виды разных местностей театра последней войны и акварель генерал-лейтенанта Клема, изображающую эпизод из детских игр государя. Все эти работы были осмотрены его величеством внимательно и благосклонно, а потом я испросил награды авторам.

По случаю панихиды в Петропавловском соборе заседание Государственного совета было назначено позже обыкновенного – в 3 часа. Оно продолжалось недолго; между прочим прочитан был и утвержден проект адреса, который предположено завтра поднести государю от Совета. После этого заседания происходило другое в Комитете министров, в котором адмирал Посьет подвергся нападкам за бездействие Министерства путей сообщения относительно состояния железных дорог; сверх того обсуждался [наскоро составленный] проект правил обращения со взрывчатыми веществами. Заседание Комитета окончилось в шестом часу. В обоих заседаниях присутствовал в первый раз граф Лорис-Меликов.

Вечером приехал из-за границы мой сын. Результат осмотренных им новых изобретений в Англии оказался малоудовлетворительным.

19 февраля. Вторник. 25-летний юбилей настоящего царствования отпразднован с особенною торжественностью.

В десятом часу утра я уже был в приемной государя, и около 10 часов его величество со всей своей семьей вышел на балкон дворца, обращенный к Разводной площадке и Адмиралтейству. На площадке были выстроены музыканты и певчие всех частей Петербургского гарнизона, а за ними – команды от тех же частей. Генералы и офицеры стояли ближе к балкону. Хор исполнил несколько торжественных гимнов; в промежутках между пьесами раздавались крики «ура!», сливавшиеся с гулом выстрелов артиллерии, поставленной на набережной Васильевского острова.

В исходе 11 часа представлялась государю вся многочисленная свита его, наполнившая приемную и соседнюю с ней бильярдную комнату. Государь сказал несколько задушевных слов, обратив особенное свое внимание на немногих стариков, носящих еще вензель императора Николая. Они стояли особняком: граф Сергей Григорьевич Строгонов, граф Коцебу, Клюпфель, князь Суворов, адмирал граф Гейден, князь Меншиков, граф Ржевуский, барон Притвиц. Затем в Белой зале собрались офицеры всех гвардейских полков, шефом которых сделался государь 25 лет тому назад. В числе их стал и я с офицерами лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады. Государь опять сказал несколько слов и благодарил за службу, а потом прошел через всю залу к депутациям, прибывшим в Петербург от армейских полков, которых государь также считается шефом. Нужно ли говорить, что при всех представлениях, ответом на приветственные слова государя были восторженные «ура!».

В 11½ часов собрались опять в приемной комнате члены Государственного совета. Председатель наш, великий князь Константин Николаевич, прочел приготовленный адрес, на который государь отвечал выражением благодарности Совету за его законодательные труды.

Ровно в полдень большой выход в церковь к молебствию. Редко бывало такое многолюдное собрание, особенно дам. По возвращении из церкви был завтрак собственно для царской фамилии, и, наконец, привезены были во дворец представительницы от всех женских институтов.

День прошел благополучно, без всяких страшных злодеяний, о которых ровно две недели слышали столько нелепых толков и предсказаний. Полицейские меры были приняты с избытком; даже, кажется, пересолили.

Ожидали на нынешний день великих милостей: манифеста, наград и прочего; но не слышно ничего замечательного, кроме возведения Валуева в графское достоинство. Зато он выступал сегодня с еще большею, чем обыкновенно, важностью и торжественностью.

20 февраля. Среда. Опять новое злодеяние подпольных деятелей: какой-то Млодецкий, еврей по рождению, мещанин города Слуцка, бросился на графа Лорис-Меликова и выстрелил в него в упор, когда он выходил из кареты у своего подъезда. Преступник не побоялся совершить покушение возле двух стоявших у подъезда часовых, двух верховых казаков, конвоировавших экипаж, и торчавших тут же городовых. К счастью, пуля не задела графа, а только пробила шинель и вырвала клочок мундира на спине. Злодей пробовал убежать, но тут же был схвачен.

Узнав об этом происшествии во время заседания Военного совета, немедленно по окончании его поехал я к графу Лорис-Меликову и нашел его дом полным посетителей, приезжавших осведомиться о его здоровье и показать свое сочувствие. При мне приезжали наследник цесаревич, почти все великие князья, министры, даже дамы. Лорис-Меликов был спокоен и должен был каждому поочередно рассказывать о случившемся.

21 февраля. Четверг. После своего доклада присутствовал при начале доклада графа Лорис-Меликова с генералом Дрентельном. Прочли составленный акт о вчерашнем происшествии. Сегодня же военный суд уже приговорил преступника к смертной казни, которая и будет приведена в исполнение завтра, на Семеновском плацу. В первый раз дело решается с такой быстротой. Любопытно знать, какое впечатление произведет такая спешная расправа: наведет ли она страх на злодейскую шайку, или еще более озлобит ее.

Граф Лорис-Меликов держится превосходно: сохраняет полное спокойствие и присутствие духа, вовсе не озлоблен и не испуган. Он говорил мне, что по разным признакам и сведениям надобно полагать, что настоящее время избрано революционерами для осуществления решительных злоумышлений и надобно ожидать неотлагательно новых покушений самого резкого характера.

Сегодня же вечером, рассказывают, при проезде государя по Дворцовой набережной какой-то человек устремился к карете его величества, но был своевременно схвачен сопровождавшими казаками. Не знаю еще никаких подробностей этого случая.