месяцев в его отделе накапливалась информация на этих братьев Черных. Один из них, Михаил, уроженец Ташкента, создал и возглавил преступную группировку в Узбекистане еще в начале девяностых, потом переместился в Россию. В те же годы он и его брат Лев были фигурантами расследований, связанных с мошенническими банковскими операциями. По версии МВД, необходимый капитал братья получили за счет фальшивых поддельных чеков России и авизо.

Информационное дополнение

В 1992 году Михаил Черный с британскими бизнесменами Дэвидом и Саймоном Рубиными, тоже братьями, организовали в России поставку бокситов на их переработку и импорт готовой продукции — алюминия — за границу, на мировой рынок. Этакий вот братский семейный подряд. Их бизнес начал приносить колоссальную прибыль. В России эти операции окрестили «толлингом».

Руда была дешевая, ее покупали и привозили в основном из Средней Азии. В нашей стране был кризис, предприятия брошены на произвол судьбы, из-за отсутствия денег купить сырье они не могли. А такие дельцы, как Черный и компания, покупали его за копейки, перерабатывали и импортировали дальше. В схему был втянут Аячинский глиноземный комбинат (АГК), который к 1995 году был доведен, что говорится, «до ручки».

Алюминиевой промышленности нужно было позарез сырье, а единственный оставшийся в России комбинат был весь в долгах и не работал. Это было предприятие градообразующее. После его закрытия по городу стали бродить 11 тысяч безработных и сильно недовольных людей. Тут, словно по волшебству, из сказочного ларца выскакивают братья Черные. Да не одни, а еще и с английскими магами-мерлинами. И придумывают экономическое нововведение — «толлинг».

Что это конкретно, никто не знал. Слово звучала красиво, непонятно, но здорово. То ли «толь», то ли укороченный «лизинг». Одним словом, первым прелесть этого явления понял зампред правительства Олег Сосковец. И освободил своим решением братскую компанию «ТВГ» от налогов. Надо полагать, что сумма высвобожденных налогов, а может и больше, шла в карман великому триумвирату Сосковец — Коржаков — Барсуков.

А только «видимая» прибыль компании «Trans World Group» превышала 400 миллионов долларов в год. И это лишь верхушка айсберга. Так, компания ввозила сырье, глинозем, делала из него алюминий, а готовая продукция вывозилась. Российский завод получал копейки за переработку сырья.

Михаил Черный установил и поддерживал отношения с лидерами основных преступных группировок в России. «Миша-крыша», как его называли в криминальном мире, не только занимался толлингом, в сферу его интересов входил экспорт-импорт железной руды, кокса, угля. И других природных ископаемых. А еще и рейдерский захват металлургических предприятий. За Красноярский алюминиевый завод он вступил, например, в схватку с местным авторитетом, всем известным Быковым. До настоящего времени претендует на свою долю в АО «Русский алюминий» (после слияния ОК «Русал») и судится с российским олигархом Дерипаской в судах Лондона. Живет в Израиле.

Анализируя складывающуюся ситуацию, Грачев мысленно возвращался к истокам своей проверки информации по братьям-разбойникам. Данные об их преступной деятельности концентрировались в трех отделах Управления, курировавшихся разными заместителями начальника. В основном сведения только собирались, но наступательных мероприятий по документированию и пресечению противоправной деятельности не проводилось.

Понимая, что в таком «спящем режиме» результатов не добиться, Грачев вышел с предложением к заместителю Директора ФСБ Н.Д. Ковалеву. Суть изложенного в записке предложения была следующей. Объединить материалы трех отделов и создать оперативную группу добавив в нее представителей налоговой полиции. Тем самым активизировать проверку деятельности братьев Черных.

Эти события происходили за 3–4 месяца до прихода в ФСБ Барсукова. У Ковалева Грачев получил устное согласие и одобрение его предложениям. А вот записка Грачева, которая по правилам должна была быть завизирована, с запрещением или одобрением, обратно к нему возвращалась. На неоднократные напоминания заместителю директора Грачев получал однообразный ответ: «На рассмотрении у руководства».

Однако теперь Грачеву стали ясны причины задержки рассмотрения записки. Ковалев или Директор, наверное, знали больше, чем он. Они придерживали записку, а может быть, и ознакомили с ней кого-то из Триумвирата. Здесь Грачеву вспомнились заседания правительства по вопросам толлинга, который проводил по результатам записки ФСБ первый зампред правительства Олег Сосковец. Становилось понятным, почему Сосковец, несмотря на видимый ущерб от толлинга, всячески оправдывал его применение на российских предприятиях.

Основной акцент в его рассуждениях сводился к занятости населения и снижении безработицы. Экономический аспект опускался. Принималось соответствующее решение об одобрении этого нового экономического чуда — толлинга. Вместо того чтобы найти возможность финансирования закупки глинозема и дать толчок оживлению алюминиевой отрасли. Одновременно, не без поддержки сверху, братья Черные через свои фирмы скупали пакеты акций Братского, Саянского, Красноярского заводов, что угрожало безопасности России.

Грачев полагал, что этого достаточно, чтобы развернуть первичные организационно-проверочные мероприятия. Тем более что у него имелось устное согласие Ковалева на объединение усилий по проверке криминальной деятельности братьев Черных. Ориентировки в территориальные органы ФСБ по месту нахождения алюминиевых предприятий уже пошли. Вот почему это вызывало недовольство, а то и опасения Триумвирата. И Барсуков, придя к власти в ФСБ, с поспешностью начал претворять в жизнь свои замыслы по устранению преград для их совместного криминального бизнеса.

Что тут поделаешь? В создавшейся ситуации надо защищаться, тем более что дело правое. Для Грачева всегда был алгоритм действий такой: анализ ситуации и определение путей выхода из нее с наименьшими затратами и потерями. И проблемы надо решать по мере их поступления. А прежде всего, нужно было ответить на, казалось бы, мелкий, но главный сейчас вопрос: была ли санкция руководства ФСБ на направление в территориальные органы ориентировок?

Решалось многое. Доказывать устную санкцию на его записку было бесполезно. Пришлось перелопатить все документы в своем сейфе. И он нашел-таки справку в десять страниц, которую первоначально докладывал Ковалеву. А на ней была поставлена его закорючка — подпись. То есть факт ознакомления уже был налицо. Грачев отдал эту справку начальнику Управления для доклада Барсукову, хотя ясно понимал, что этим все не закончится.

И действительно. Через неделю Грачеву в управлении кадров ФСБ предложили пройти дальнейшую службу по прикомандированию в Правительство на должность руководителя Федеральной службы РФ по сохранению культурных ценностей. Явно просматривалось желание Триумвирата устранить со своего пути угрозу их криминального бизнеса. Грачев отказался.

В последующий месяц никто ничего ему так и не объяснял, только из кадрового аппарата периодически монотонно и тупо спрашивали: принял ли он какое-либо решение по поводу предложения нового Директора?

Тогда Грачевым был официально подготовлен и подан рапорт на имя Директора ФСБ генерала армии Барсукова М.И. с убедительной просьбой принять его по личному вопросу в удобное для него время.

Игра переходила в эндшпиль. Безусловно,