затем скрип, один из безопасников с кем-то здоровается. Сему усаживают на стул и снимают мешок с головы.

Я, честно говоря, рассчитывал увидеть этого самого Светлицкого. Но нет, как только глаза привыкают к яркому свету, я вижу перед собой немолодую худощавую женщину в белом медицинском халате. Лицо у нее строгое, неприветливое, хотя она и улыбается, очки в роговой оправе сидят на носу и смотрит она сквозь них на Сему придирчивым изучающим взглядом.

Я осматриваюсь — мы в каком-то кабинете без окон, столы завалены кучей папок. На комнату для допросов помещение не похоже, но позади стоят все те же безопасники, которые обыскивали квартиру.

— Здравствуй, Семен, — говорит женщина холодным властным голосом.

— И вам того же, — киваю я. — Может, представитесь?

— С удовольствием, — улыбается она. — Гофман Вера Марковна. Я главный специалист по работе с опасными новосвершенными и по совместительству начальник этой чудесной лаборатории по изучению сверхлюдей. К слову, секретной лаборатории. И раз ты здесь тебе придется подписать вот этот документ о неразглашении.

Она подвигает ко мне лист бумаги, все это время покоившийся возле нее. Край ее медицинского халата слегка отодвигается, открывает моему взору наплечную кобуру. Очень интересно. Видимо, опасная это работа, быть начальником секретной лаборатории по изучению сверхлюдей.

Брать протянутый мне лист, я не спешу, я вообще делаю вид, что его не замечаю.

— Ясно, — тяну я, — а от меня что вам нужно? Я как бы не сверх.

— Разумеется, ты не сверх, — снисходительно улыбается Вера Марковна. — Но так произошло, что ты зачем-то укрывал опасного новосвершенного. Не хочешь рассказать, как это произошло?

— Честно говоря — нет, — отвечаю я, отпускаю контроль, чтобы не тратить понапрасну время, но стоит мне это сделать, как Семен тут же говорит: — И вообще, не понимаю, почему я должен вам об этом рассказывать? Разве этим не милиция должна заниматься?

Так, Семен знает законы, что может быть на полезно. Поэтому решаю, что будет полезным и ему давать слово.

Вера Марковна недовольно поджимает губы и с нажимом произносит:

— Мы желаем помочь, Семен. Разве тебе нужны проблемы с милицией? Думаю — едва ли. Давай, ты просто расскажешь, как все было, а мы уже разберемся со всеми проблемами сами. Так будет лучше для всех, она делает паузу, затем отводит взгляд и небрежно добавляет: — Ну а если ты несогласен — хорошо, давай вызовем милицию, расскажешь им, как укрывал пироманта, пойдешь как соучастник.

— Миша никого не убивал! — зло отвечает Семен.

Я резко пресекаю и забираю контроль, еще не хватало, чтобы он на эмоциях лишнего наговорил.

Вера Марковна заинтересованно смотрит на Сему.

— Значит, говоришь, не убивал. А кто же тогда это сделал?

Я улыбаюсь ей и намеренно тяну с ответом. Ясно, что эта грымза здесь всем заправляет, теперь еще и угрожать начала. Подвергать опасности Сему я не собираюсь, пока что мне нужно и самому как можно больше узнать о том, что вообще здесь происходит.

— Да не знаю я, — жму я плечами. — Но знаю точно — Миша этого не делал.

— Ладно, хорошо, давай так, — Вера Марковна начинает заметно раздражаться, — расскажи, откуда ты знаешь мальчишку.

— Да ничего, знаете ли, особенного. Мы случайно познакомились. В парке. Он сидел там на скамейке, слезы лил. Жалко мальчишку стало, вот я и решил ему помочь. А о том, что он сверх, я не знал.

— И почему же он плакал? — заинтересованно вскидывает она брови.

— Да ничего такого: проблемы в семье, одноклассники обижают, — жму я плечами.

— И что же произошло затем? Меня интересует, как так вышло, что Михаил оказался в твоей квартире в тот день, когда на тебя напали.

— Да я просто в гости его пригласил, чтобы хоть как-то подбодрить.

— И почему же ты о нем не рассказали отцу после происшествия?

— Да я сам испугался и не понял, что случилось. Вообще подумал, что это у меня способности проснулись.

— А потом? Почему ты не рассказал об этом после? — Вера Марковна начинает говорить настойчивее, явно поторапливая меня с ответами.

Но я продолжаю отвечать медленно и непринужденно:

— Миша сказал, что он уже обратился в инспекцию по сверхам. Да и не мои это проблемы.

— А когда он тебя попросил за ним приехать? Он не говорил, что у него проблемы?

— Да нет, ничего не говорил. Попросился переночевать и все, — жму я плечами.

Вера Марковна недоверчиво щурит глаза, поправляет очки.

— Скажи Семен, а не происходило ли с тобой что-то странное в последнее время?

— Например? — непонимающе моргаю я.

Она жмет плечами, закатывает глаза и тянет почти нараспев:

— Ну, например, слышал странные голоса или бывали провалы в памяти. Может, твое тело переставало тебя слушаться? А может, ты видел что-то выходящее за рамки обычного? Были ли у тебя галлюцинации?

Я в удивлении округляю глаза и тяну:

— Не-е-ет, ничего такого.

Сам же думаю о том, что эта тетка явно знает куда больше чем кажется. И что-то мне подсказывает, что она связана со свтеоносным войском. Может она тоже Иммун, или какие у светляков там звания? Или вообще что-то вроде нашего Легата? Нет, не слишком похоже. Потому что не выглядит, что она готова прикончить нас прямо сейчас.

Возможно, она обычная тушка, вроде моих подопечных. Но, сути это не меняет— передо мной враг. И теперь главный вопрос: знает ли она, что Семен и Миша одержимые или только пытается разузнать? Судя по вопросам — она не уверена. Что ж, это хорошо.

Для начал нужно вытащить Сему и отвести от него все подозрения. А после я уже с Мишаней устрою тут Армагеддон и сбегу.

— Что ж, — Вера Марковна снова берет лист и протягивает нам: — Ты должен подписать этот документ. В нем идет речь не только о секретности этого места, но и о событиях, которые тебя связывали с Михаилом Борщовым. Ты не должен рассказывать ничего о нем, о его способностях, о нападениях. Придется обо всем забыть.

— Ладно, — изображаю я идиота. — А с мальчиком-то что будет?

— Ничего страшного. О нем не стоит переживать. Партия Света позаботится о нем: научим его контролировать способности, затем пристроим к нам на службу. Его ждет великое будущее, как и всех сильных сверхлюдей, выбравших партию Света.

Ага, выбравших. Насильно притащили и теперь говорят о каком-то выборе.

Она снова настойчиво подвигает к нему лист. Я возвращаю Семену контроль, чтобы он подписал документ о неразглашении. Мы не должны вызывать подозрений. Семен не сопротивляется, не пытается заговорить с Верой Марковной, явно решает,