минут. В Берлине соответствующая декларация была вручена министром И. Риббентропом советскому послу В. Г. Деканозову в 4 часа утра. В 6 часов она прозвучала по радио.

Сталин был извещен о начале боевых действий в 3 часа 42 минуты, с 5 часов он начал обсуждение ситуации с Берией, Молотовым, Маленковым, Жуковым и Тимошенко. Другие члены высшего руководства СССР узнали о войне и германской декларации по прибытии (5 часов 45 минут) в кабинет Сталина в Кремле. Действия немецкой стороны представлялись в декларации превентивными мерами (слово «война» не использовалось). Впоследствии эта фашистская позиция неизменно воспроизводилась политиками и историками, пытающимися обелить величайшее преступление XX в., придать нападению на СССР хотя бы какую-то видимость морального оправдания. В действительности Германия не усматривала никакой угрозы со стороны Советского Союза. Гитлер был уверен, что «русские не нападут еще сто лет».

Решение о вторжении принято не потому, что СССР угрожал Германии, а потому, что гитлеровцы верили в возможность быстрого уничтожения Советского Союза. В заявлении фюрера, зачитанном по немецкому радио министром пропаганды Й. Геббельсом в 7 часов утра, утверждалось, что опасность с Востока может быть быстро устранена. Если для разгрома Франции, армия которой считалась сильнейшей в мире, потребовалось шесть недель, то для того, чтобы покончить с Россией, усилий понадобится еще меньше. Экономическую систему России Гитлер представлял как находящуюся в состоянии хаоса, коммунистическую диктатуру – ненавидимой народами страны. Руководитель прессы Третьего рейха Г. Фриче на Нюрнбергском процессе в 1946 году говорил, что «никаких оснований к тому, чтобы обвинить Советский Союз в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было»[861].

В первые же дни в войну против СССР на стороне Германии вступили Румыния, Финляндия, Италия; в июле к ним присоединилась Венгрия. Военные действия на границе с Финляндией начались 29 июня, на границе с Румынией – 1 июля. В войне против СССР участвовали также части, укомплектованные гражданами Албании, Бельгии, Дании, Испании, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии, Польши, Сербии, Франции, Хорватии, Чехии, Швеции. Помимо того, в конце войны в вермахте насчитывалось почти 500 тыс. иностранцев, главным образом немцев, проживавших ранее вне территории Германии[862].

Вооруженные силы Германии перед нападением на Советский Союз насчитывали 8,5 млн человек. В восточной группировке противника насчитывалось 5,5 млн человек. Им противостояли советские войска в западных приграничных военных округах и силы трех флотов численностью 2,9 млн человек (60,4 % личного состава армии и флота). Кроме того, в формированиях других ведомств, состоявших на довольствии в Наркомате обороны, находилось около 75 тыс. человек. Еще 842,8 тыс. военнообязанных были в войсках на «больших военных сборах». С объявлением мобилизации 22 июня они были включены в списочную численность войск. Войну восприняла на себя, в основном, молодежь 1919–1922 годов рождения, находившаяся на действительной военной службе, выпускники школ 1938–1941 годов.

Объявленная в первый день войны мобилизация резервистов 1905–1918 годов рождения, в возрасте от 23 до 36 лет, позволила уже к июлю пополнить армию на 5,3 млн человек. 10 августа 1941 года для восполнения боевых потерь, а также для создания резервов, были мобилизованы военнообязанные 1890–1904-х и призывники 1922–1923 годов рождения. Летом 1942 года в армию ушли призывники 1924 года рождения, в январе 1943 года была призвана молодежь 1925 года рождения. В том же году с 25 октября по 15 ноября прошел призыв родившихся в 1926 году. С 15 по 30 ноября 1944 года в СССР развернулся последний призыв военных лет, охвативший юношей 1927 года рождения. От призыва за годы войны были освобождены 20–25 % мужчин в возрасте от 18 до 55 лет (по наличию брони, инвалидности, политическим и национальным признакам). Всего за годы войны из населения России были мобилизованы 22,2 % трудоспособных граждан, в каждой из республик Закавказья, Средней Азии и в Казахстане – более 18 %, на Украине – 12,2 %, в Белоруссии – 11,7 %[863]. Наибольшее число мобилизованных пришлось на долю России – 21 млн 187,6 тыс. всех мобилизованных (66,6 %), среди призывников россияне составляли 4,729 млн человек (72 %)[864].

11 апреля 1942 года ГКО принял постановление, согласно которому за период с 15 апреля по 15 мая 1942 года предстояло мобилизовать 35 тыс. детей переселенцев (бывших кулаков) призывного возраста, а с апреля по октябрь 1942 года в районах спецпоселений было мобилизовано еще 61 тыс. человек. С октября 1942 года члены семей переселенцев, призванных в Красную Армию, снимались с учета трудссылки и освобождались от 5 % отчислений с их зарплаты на содержание административно-управленческого аппарата трудссылки. Источником пополнения армии были также бывшие заключенные (за исключением отбывавших сроки по «политическим» статьям). Всего за годы войны в действующую армию было переведено из лагерей и колоний свыше 1 млн заключенных. Многие из них с честью выполнили свой долг перед Родиной. Помимо советских граждан в 1941–1942 годах из лагерей освобождены 43 тыс. поляков, 10 тыс. чехов и словаков, направленных в национальные части.

За все годы войны в армию и для работы в промышленности были мобилизованы с учетом уже служивших к началу войны и ушедших воевать добровольцами 34,5 млн человек, или 17,5 % от довоенной численности населения страны (для сравнения: в 1940 г. в народном хозяйстве СССР всего были заняты 23,9 млн рабочих, 10 млн служащих и 29 млн колхозников). Более трети мобилизованных находились в армейском строю, из них 5–6,5 млн – в действующей армии. (Для сравнения: на службу в вермахт и войска СС были привлечены 16 093 тыс. немцев, около 21 % от численности населения Германии в границах 1939 г., и свыше 1800 тыс. человек из числа граждан других государств и национальностей[865].) Мобилизация позволила сформировать в СССР в 1941 году 419 новых дивизий, а за всю войну – 661 дивизию, в том числе 37 дивизий народного ополчения. К началу войны в СССР имелось 314 дивизий, а к концу войны – 672 дивизии[866]. В отражении гитлеровского нашествия участвовали все народы Советского Союза, включая самые малочисленные. К примеру, среди нанайцев и ульчей участники войны составили 8 % от их общей численности[867]. Национальные и религиозные различия советских народов не стали препятствиями к единению. В рядах вооруженных защитников Отечества вместе сражались православные и мусульмане, иудеи и буддисты. В церквах, мечетях, храмах прихожане молились за свободу родной земли[868].

Историки в борьбе за духовную мобилизацию народа

Мощным инструментом патриотического воспитания, духовной мобилизации советского народа на Победу в Великой Отечественной войне оставались историческая наука и художественная литература. Президиум АН СССР на заседании 23 июня 1941 года призвал ученых-гуманитариев обеспечить «всеми необходимыми силами и средствами» научно-исследовательские работы по оборонной тематике[869]. В самые сжатые сроки