– И я, – добавил Отто. – Как официальный представитель его сиятельства. Когда еще мне выпадет случай прокатиться на спине у маркиза?

И он мечтательно улыбнулся.

– А я полечу с тобой, – заявила Стефану Леона. – Мне очень хочется увидеть лицо господина барона, когда он поймет, что дракон не стал меня есть.

– С вашего позволения, ваша светлость, я остался бы в замке, – смущенно попросил Агидиус. – Не знаю, вместе ли путешествуют господа барон и виконт, но не думаю, что господин Вирнольский будет рад меня видеть.

На том и порешили. Вылететь на поиски потерявшегося барона Стефан предложил с рассветом.

– Все равно в темноте мы вашего дядю не найдем, – пояснил он.

– Почему? – удивилась Эрна. – Конечно, я недолго пробыла драконом, но успела понять, что зрение у них намного острее человеческого.

– Потому что ночевать барон, скорее всего, предпочтет на постоялом дворе. А сквозь стены даже драконы, увы, не видят. Лететь надо будет повыше, чтобы не пугать жителей графства. Конечно, кто-нибудь может задрать голову и заметить нас, но я надеюсь, что подобных зевак найдется немного. Марисса, будь любезна, выдели моей невесте теплый плащ, чтобы она не замерзла в небе.

Леона хотела возразить, что она не сможет замерзнуть, ведь дракон такой теплый, но подумала о том, что слова ее прозвучат двусмысленно, и промолчала.

Барон Левренский и виконт Вирнольский возвращались в замок графа Рабберийского в самом дурном настроении. Утешало лишь одно: обратная дорога напрямик оказалась раза в три короче. Поймать беглецов преследователям так и не удалось, равно как и напасть на их следы. Родители Агидиуса приняли гостей радушно, повосторгались славной победой над разбойниками (виконт и здесь не смог удержать язык!), засыпали вопросами о сыне. Пришлось врать и выкручиваться, придумывая объяснения, почему Агидиус остался в графском замке, а не отправился с виконтом навестить родной дом.

– И что нам теперь делать? – уныло спросил Руперт. – Родители мальчишки давно не получали от него известий. Не представляю, что будет, когда они узнают о его исчезновении. И Хильда мне плешь проест.

Настроение барона немного приподнялось. Он самоуверенно подумал, что уж госпожа Юта точно ни слова ему в упрек не скажет. А еще – раз уж мерзкий паж сгинул, прихватив с собой вредную Леону, то и приданое никто не потребует. Так что Джакоб, как ни крути, оставался в выигрыше.

Не успел он порадоваться сделанным выводам, как услышал хриплый голос:

– Стоять!

И прямо перед всадниками на лесную тропу выпрыгнула троица на редкость заросших и оборванных типов. Похоже, те самые разбойники, победой над которыми так кичился виконт, превратились из выдумки в реальность.

– Пошел вон! – закричал Руперт и попытался пнуть ближайшего к нему оборванца.

Вот это он сделал зря. Разбойник тут же ухватился за вытащенную из стремени ногу и резко дернул всадника на себя. Виконт кулем свалился на землю. Его конь испуганно заржал, но тут же оказался схвачен под уздцы.

– Хорошая лошадка! – глумливо произнес злодей. – Оставим себе, ребята?

– Зачем? – равнодушно спросил тип, заламывавший виконту руки за спину. – По лесу скакать неудобно. Загоним по неплохой цене.

– Ах вы! – начал виконт. – Да вы…

Меткий удар заставил его умолкнуть и скорчится, хватая воздух ртом. Барон попытался прикинуть пути к отступлению, но тут с деревьев спрыгнули еще два мужика самого свирепого вида. "Эх, всего-то в дне пути от замка – и так попались!" – сокрушенно подумал Джакоб, а вслух произнес:

– Я все отдам, только не трогайте меня.

И порадовался, что у него с собой была лишь небольшая сумма. Жалко, конечно, лошадь, но вдруг его сиятельство успеет разыскать грабителей? Еще на руке красовался родовой перстень, а на груди – заговоренный на удачу в храме медальон. "Так и знал, что от побрякушки никакой пользы! – рассерженно решил Джакоб. – А все Юта, дура! В кои-то веки раззуделась и заставила купить!"

– Ты погляди, какой храбрец! – расхохотался самый старший из разбойников, в бороде которого проглядывала неопрятная седина. – Сам все отдашь, говоришь? Молодец. Ну-ка, покажи, что у тебя имеется.

Барон вытащил из-за пояса кошель с монетами. Разбойник подкинул его на ладони, развязал и высыпал на ладонь несколько серебрушек и пару золотых.

– И это все? – разочарованно спросил он.

– Больше у меня нет, – испуганно залепетал барон. – Клянусь здоровьем своей дражайшей супруги.

Грабители расхохотались.

– А откуда нам знать, что ты дорожишь своей благоверной? – резонно спросил один из них. – Может, спишь и видишь, как отправить ее к предкам? Нет уж, поклянись чем-нибудь более важным.

– Клянусь своим честным именем! – выпалил барон.

Эти слова вызвали еще больший хохот.

– Джакоб, – простонал с земли виконт. – Джакоб, как вы можете так унижаться перед этим сбродом?

– Молчать! – вспылил седобородый и приложил виконта квадратным носом потертого сапога.

Барон поспешно принялся стягивать с пухлого пальца перстень. Но проклятая фамильная ценность никак не желала сниматься, застряв намертво.

– Ты поторопись!

– Или отдавать не хочешь?

– Так мы вместе с пальцем оттяпаем!

Услышав последний выкрик, барон похолодел. А разбойник вытащил огромный тесак и принялся поигрывать им, с намеком посматривая на свою жертву. Джакоб внезапно понял, что еще немного – и он окончательно оконфузится, намочив штаны. И в этот момент пришло спасение свыше. Можно даже сказать – прилетело.

Первым появление в небе гигантских монстров заметил виконт. Он все еще лежал, устремив взгляд в облака и беззвучно шевеля губами. Увидев драконов, Руперт истерически рассмеялся:

– Я молил богов о спасении, а они ниспослали погибель всему живому.

– Совсем спятил, – пробурчал седобородый разбойник. – От страха, что ли?

И собрался еще раз пнуть пленника, но виконт вытянул руку в небо и зашелся в безумном хохоте. Грабитель поднял взгляд и заорал так, что у барона даже уши заложило:

– Бежим!

Вот только куда бежать? И как скрыться от стремительно приближающихся монстров? Драконов уже заметили все, потому что темные тени скрыли солнце и накрыли лес. Разбойники в страхе попадали на землю, а барон осознал, что опасался не зря: конфуз таки приключился.

Полет опять привел Леону в восторг. Она даже позабыла о противном дядюшке – так радовало ее небо. Стефан уверенно разрезал крыльями воздух, несясь наперегонки с ветром.

– Повезло Эрне! – смеясь, воскликнула Леона. – Вот бы и мне так!