ее так напугали, что авантюристка и мошенница по натуре сама предложила прием с ребенком. Представляете затраты? Чтобы усыновить ребенка, сколько бумажек надо собрать, потратить времени, помимо этого нужно из кожи вылезти, но понравиться ребенку. Лора работала за очень большую сумму. Но когда поняла, что не справилась, что ее попросту уберут, бежала в неизвестном направлении, у нее есть только одна вещь дороже денег – собственная жизнь. И все равно боялась тех, кто заставил ее пойти на такой рискованный шаг, решила перекроить лицо, о чем сообщила мне. Именно поэтому выдала акт вербовки, описала приметы преступников, все про себя рассказала. Она надеется, что я поймаю этих двух, а ей станет свободней дышать. И так по всем эпизодам дела: деньги имеют первостепенное значение.

– А доступ к деньгам только у двоих, – решил сделать вывод Вениамин. – У Риманте, так как она хозяйка денег, и у Тройника, потому что он занимался ее делами. Может, они в тандеме работают?

– Может, – согласился Павел. – Тогда на первый план выходит Риманте, то есть ее мотив – месть за разоблачение мужа. Я отмел этот мотив.

– Почему? – спросил Вениамин.

Улыбающийся Женя поднял руку, ответить хотел он, так как участвовал в первом деле Терехова. Павел кивнул ему, дескать, давай.

– Видишь ли, Веник, стоит на нее взглянуть, а если еще и поговорить, то становится очевидным факт: ей по кайфу, что муж скончался. Она и двое ее сыновей стали наследниками огромного состояния, а что из себя представлял Середа? Чмо самое настоящее, хамло и жуткая тварь, к тому же при власти. Не думаю, что дома был паинькой, между прочим, он попросил Риму привезти пистолет, она привезла, но зарядила холостыми. Так Середа решил себя отравить, а ее застрелить. И стрелял в Риманте несколько раз – экспертиза этот факт установила. Не хотелось бедняге уходить на тот свет одному, жену решил прихватить. Короче, Веник, вряд ли она за него будет мстить. Исключено.

Феликс закивал: все верно сказал Сорин, тем временем Павел подошел к главному, то есть зачем собрал всех:

– Наша задача получить показания и, если есть, дополнительные улики. При нежелании давать показания, а пока никто их не дал, включая двух, ударенных сковородкой. Отсюда есть опасения, что сейчас подключится главная убойная сила – деньги, их способность разрушать самую классную работу никто не оспаривает? Это серьезная проблема, с деньгами мы не сможем состязаться, проиграем, поэтому надо действовать быстро, завтра может быть поздно, но сегодня мы уже не успели. А методы добычи показаний есть, поговорим о них?

Начались споры, что нужно делать, Павел молчал, только наблюдал и слушал. В спорах истина не рождается, но появляются неучтенные идеи, факты, соображения, тем и интересны споры-дискуссии. Феликс заметил, что Терехов не принимает участия, поднял руку, останавливая спор Вени и Женьки:

– Тихо, пацаны! Пашка, я вижу, ты придумал, что делать. Так не молчи загадочно, не ходи вокруг да около, а выкладывай. Нам останется только принять или не принять твою идею, я лично заранее согласен. Что надо делать?

– Настя нам подыграла, теперь твоя очередь сыграть роль.

И Павел изложил план.

Часть восьмая

Шестой раунд

Ночь зимой наступает рано, к восьми часам вечера оживлены только главные улицы города, в каждом районе они есть, там сияют огни, гуляет народ, особенно в хорошую погоду. Словно по заказу, ночь выдалась тихая, морозная и звездная.

К следственному изолятору в семь вечера подъехал автозак для перевозки преступников, из машины выскочили четыре человека в камуфляже с закрытыми балаклавами лицами, показали пропуск, их пропустили внутрь.

Сфинкса и Харю вели по коридорам в наручниках, защелкнутых за спиной, по дороге спрашивать ничего нельзя, но обоих взволновал этот вызов. Пришли в помещение, где произошла передача двух задержанных четверым в военной экипировке. Сфинкс поумнее, он осмелился спросить:

– А куда нас?

– На допрос, – бросил один из четверых.

– Какой допрос на ночь глядя? – недоумевал Сфинкс. Вопрос был проигнорирован, он задал второй: – А почему вас так много?

И на этот вопрос никто не ответил, а был и третий вопрос: чего это вы все с автоматами? Не решился его задать Сфинкс, только сердечко затрепыхалось в груди, словно предчувствуя беду. Обоих задержанных вывели во двор, там уже стоял автозак с открытыми дверцами. Наконец прорезался голос у Хряка:

– А чего нам одежку не дали? Холодно, мать вашу.

– Вперед двигай! – подтолкнул его один из четырех конвоиров. – Скоро согреешься. Лезь в машину!

Ехали долго. Два арестанта переглядывались, явно были растеряны и, без сомнения, напуганы, но старались этого не показывать. Машина остановилась, водитель заглушил мотор, стали открывать дверь.

– На выход! – крикнули снаружи.

Сначала спрыгнули конвоиры, затем задержанные, которые, оглядевшись, не на шутку завибрировали. Кругом ничего нет, огни города сияли вдалеке, а здесь… только лучи от фар автозака. Здесь пустое пространство, поле или степь. Это с одной стороны, фары авто доставали лучами далеко, там ничего не виднелось. А с другой стороны – на фоне звездного неба выделялась черным силуэтом лесопосадка, над черными голыми ветками сверкали звезды с кулак величиной и холодные, как снег под ногами.

Двое из конвоя достали лопаты… две штуки… и воткнули их в стылую землю. Звук такой противный, когда лопаты врезаются в землю, Сфинкс даже вздрогнул, одновременно сообразил, что дело пахнет концом света для него; он, слегка заикаясь, закидал вопросами охрану:

– Куда вы нас привезли? Что… что хотите сделать? Что… трудно ответить? Почему мы здесь? – Он заорал истерично, значит, понял, что умрет сейчас.

И тогда один вышел вперед, стал в пяти метрах от них, попав в свет фар, широко поставил ноги и одним движением снял балаклаву. Оба арестанта потянулись к нему, рассматривая, кто же это такой…

– Ну что, утырки, не узнаете? – сказал Феликс грозно. – Это я, Вараксин. Которого вы подставили в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое октября. Я привез вас сюда, чтобы рассчитаться с вами.

– У, ментяры позорные, – процедил Хряк.

– Не нравится? – рявкнул Феликс. – Мне тоже не понравилась ваша идея законопатить меня лет на двадцать. Если уж сидеть, так за дело, мне душу согревать будет мысль, что я вас пришил. Но сначала уточню. Кто из вас, ублюдков, на допросе послал Терехова на…? (Никто не хотел признаваться, потому оба молчали.) Я спрашиваю, кто послал Терехова на…? (Оба арестанта ни звука, казалось, дышать перестали.) Ладно. По-другому спрошу.

Феликс достал пистолет и выстрелил два раза, пули попали в землю у ног арестантов, взметнув снег, одновременно оба подпрыгнули, а Сфинкс выкрикнул:

– Не