– То есть Дробышев будет теперь его беречь? – Матвеев разочарованно морщится. – Тогда получается, что он сделает все, чтобы сохранить жизнь Возницыну.

– Не думаю. – Павел снова стал холодным и отстраненным. – Не забывай, кто такой Дробышев. К нему нельзя применять обычные мерки цивилизованного человека. Несмотря на успешный бизнес и длительное пребывание среди вполне воспитанных людей, Вася-Математик по сути все равно бандит, и живет он до сих пор по понятиям. И вполне может плюнуть на прибыль от «Гермеса», какой бы она ни была, чтобы удовлетворить свою жажду мести. То есть деньги для него – не единственный мотив. А потому, как только он прочитает отчет Ольги, за жизнь господина Возницына я не дам даже сушеного таракана. В той среде крысятничества не любят, оно наказуемо.

Майя смотрит на Павла во все глаза и пытается свести воедино свои впечатления от этого человека. Она видит, что никого не удивляют и не смущают частые перемены в нем, словно это не один человек, а двое или даже трое. Как они уживаются в одном теле, совершенно непонятно, и один из них – очень страшный, да и остальные не сахар. Но Майя уже не боится Павла. Потому что их теперь связывают общие воспоминания. И эти воспоминания тоже довольно страшные, но что с того?

– Мы здесь, чтобы обеспечить эффективное выполнение задачи по охране. – Павел обводит взглядом всех присутствующих. – Я не собираюсь облегчать жизнь этому ублюдку. Ему сейчас нужен заложник, предмет для торга. Он ведь не может просто позвонить и потребовать возврата своего имущества. Дети и родители охраняются так, что муха не пролетит. Вы все здесь. Лариса с детьми – под охраной в квартире, Круглов в больнице. Здание нашего предприятия в Питере переведено на военное положение, клуб тоже охраняется, местная полиция согласилась помочь. Возницыну нужно что-то для торга, и он ищет это, а мы ждем. В итоге он сделает единственное, что может в данной ситуации, – предложит нам поделиться. Ну, а дальше посмотрим.

* * *

Страх поднимается из недр его сознания и сжимает в тугой узел все внутренности. И хочется бежать, бежать без оглядки, бросив все. Но бежать некуда.

Телефонный звонок, надо ответить.

Усилием воли подавив дрожь в руках, нужно заставить себя принять звонок.

– Думал, что вальнешь меня, и все?

– Нет… это не я, клянусь!

– Или ты приедешь завтра, или разговор будет совсем другой.

– А что ты сделаешь? Убьешь меня? Тебе от этого пользы никакой.

– Удовольствие – тоже польза. – В трубке раздался смешок. – Нет, убивать тебя я не буду. Но определиться нам придется, как ни крути. Тем более что моя дочь сама хочет развода. Приезжай.

– Когда управлюсь с делами, дам знать.

Страх остался в трубке, которую хочется швырнуть о стену, но смысла в этом нет. Его вообще нет. И то, что сделано, уже не исправишь.

– Не понимаю, зачем я так поступил.

То, что сделано, было ошибкой. Он и раньше так думал, но гнал эти мысли, а сейчас четко осознал: он ошибся, его подтолкнули к этому, и он согласился, чего делать было нельзя. Потому что с тех пор все пошло наперекосяк. И даже Ритка, с которой они вместе выросли, которую он катал в коляске, гордясь ее льняными кудряшками и голубыми глазами, даже она стала чужой и холодной. И не поможет в случае чего.

Некуда бежать. Совсем некуда. А главное – незачем.

* * *

– Он здесь.

Голос его Павел знает очень хорошо. И он ждал этого звонка.

– Он один?

– Конечно, не один. – Пупсик фыркнул презрительно. – Такая трусливая мразь никогда не придет одна. С ним его начальник службы безопасности и несколько ребят из охраны. И пара серьезных мужиков по найму. Похоже, они по контракту.

– А что за контракт?

– Пока не знаю, но выясню. Остановились в «Шератоне», в пентхаусе, естественно.

– Понял.

– Продолжаю наблюдение, конец связи.

Павел откинулся в кресле и закрыл глаза. Его план был прост и вместе с тем сложен, потому что у него нет достаточного количества людей, которым можно довериться целиком, а привлекать к его выполнению своих друзей он не хотел. Он не мог ими рисковать – они хорошие люди, смелые, отважные, они не откажутся, и даже сами рвутся в бой, но он не смеет так рисковать. Потеря любого из них станет незаживающей раной для всех остальных, омрачит навсегда их жизнь. И тогда все окажется зря. А потому никто не полезет на рожон без крайней необходимости.

В комнату, где сидел Павел, проскользнул рыжий кот. Вскочил на стол, прошелся и улегся перед клавиатурой компьютера, высокомерно глядя на Павла. Его рыжая шерсть с красноватыми полосами, белоснежная грудка и лапки в белых носочках шелковисто блестели в свете лампы, а шикарные усы и уши с кисточками придавали его красивой голове царственное величие.

– Хорош ты, шельма, и знаешь это, вот что любопытно. – Павел протянул руку и погладил кота. – Хорош, не отнять. А был-то – глянуть не на что!

Ричи надменно взглянул на него и прыгнул на пол – видимо, решил, что его обязанности хозяина дома по отношению к гостю исполнены.

– Остается только ждать. – Павел вздохнул и потянулся к кофейнику. – Ненавижу ждать.

Он прикидывал так и эдак, и по всему получалось, что фигуранты встретятся здесь, и очень скоро. И после этого в доме Панфилова, возможно, придется делать ремонт.

– Хорошо, хоть Валерию с детьми услали. И тетю Стефу уговорили с ней поехать.

Лерка наотрез отказывалась покидать свой дом и мужа, но дети не могли оставаться там, где могут прогреметь выстрелы, а потому ее спешно эвакуировали под усиленной охраной туда, где их никто искать не станет.

Павел взял журнал и принялся разгадывать кроссворд. Но тот оказался слишком легкий, и ему стало скучно. Он налил себе кофе и пил его уже остывшим, прокручивая в голове план действий. И когда он совсем уж было приготовился задремать, снова зазвонил телефон. Номер не определился, но Павел принял звонок:

– Сделано. Готовьтесь.

– Понял.

Павел поднялся и пошел в гостиную.

Ника с Майей рассматривали какие-то журналы, он краем глаза увидел, что это глянец со свадебными платьями. Мысленно усмехнувшись, он присоединился к мужчинам, играющим в покер. Павел не любил карточные игры, считая их имитацией азарта, и редко присоединялся к друзьям. Тем более что, как ни странно, в покер в их компании почти всегда выигрывал Булатов, и этого Павел понять не мог. Не Панфилов, который знает все и на три метра под землей видит, не Матвеев, всегда невозмутимый, умеющий просчитать что угодно, а Булатов. Обычный, в общем-то, мужик, хороший, надежный – но вполне заурядный. На первый взгляд. Потому что выиграть в покер у Панфилова никому, кроме него, не удавалось. И Сашка, похоже, тоже не знает, как это получается.

Павел наблюдал за игрой. Ему ни разу так и не удалось понять, как Булатову удается обставить в покер самого Панфилова. И на этот раз тоже, похоже, выигрывает он. Ну, что ж, есть над чем поразмыслить – потом.