состроила безразличную мину, чуть подпорченную густым румянцем, а Гань Баобао смущенно улыбнулась. — Пойдемте. Брат с женой очень кстати гостят у меня, — он махнул рукой приглашающим жестом, и направился в сторону дворца.

Примечания

[1] Знаменитые каллиграфы, жившие во времена династии Тан. Богао — второе имя Чжан Сюя, большого любителя вина и мастера стиля бегущей руки, автора «Записи о желудочных коликах». Цинчэнь — второе имя Янь Чжэньцина, военачальника и чиновника, изобретшего свой вариант официального письма-кайшу.

[2] Стиль бегущей руки — курсив, возведеный в абсолют. Стиль написания иероглифов, используемый, скорее, для артистического самовыражения, чем для передачи информации.

Глава 15

Рассказывающая о том, как серебряная змея знакомилась с семейством драконов юго-запада

Инь Шэчи и Му Ваньцин пришлось какое-то время подождать в коридоре, ведущем в главную залу дворца Принца Юга. Компанию им составляли четверо царских телохранителей, деловитые и бесстрастные — своих новоиспеченных наложниц Дуань Чжэнчунь забрал с собой, войдя к государю. Шэчи заинтересовался заметными ранениями охранников, и, представившись, завязал с ними беседу; те поначалу отвечали кратко и сухо, но понемногу разговорились, и вскоре увлеченно живописали юноше недавнюю схватку с тремя из Четырех Злодеев. Инь Шэчи немедленно насел на Гу Дучэна, выспрашивая его об умениях Юнь Чжунхэ, и о том, куда сбежали негодяи — юноша не собирался оставлять мысль о мести давнему и недоброму знакомцу. Старший из царских телохранителей с готовностью выложил все, что знал — Шэчи, общительный и дружелюбный, быстро сумел завоевать расположение суровых охранников. Слушая их, Му Ваньцин понемногу оттаяла, и принялась выяснять у присутствующих подробности о Четырех Злодеях. Выслушав рассказы телохранителей и Шэчи, она пообещала юноше всенепременно помочь ему с расправой над Юнь Чжунхэ, успевшим обидеть и ее мужа, и пока еще незнакомую сестру. Вскоре, их дружескую беседу прервал дворцовый слуга, громко и протяжно объявивший о том, что Му Ваньцин и Инь Шэчи надлежит незамедлительно явиться пред очи государя Да Ли.

— Что за наглость? — недовольно бросила придворному Ваньцин, вставая со стула и следуя за Шэчи. Девушка окончательно обрела присутствие духа, и не собиралась спускать всяким прислужникам ненадлежащее обхождение.

— Ты не знаком с нами, а значит, обращайся к нам, как положено — господин и госпожа Инь, — строго закончила она, проходя мимо служки. Тот лишь бесстрастно проводил ее взглядом.

Войдя в главную залу дворца, Инь Шэчи, припомнив все, что знал об оказываемых правителям почестях, опустился на колено, и согнулся в низком поклоне, замерев на почтительном расстоянии от тронов далиских соправителей — исполненных величавого достоинства, и разодетых в золото, парчу, и драгоценности. Дуань Чжэнчунь, стоящий со своими наложницами неподалеку от тронов, одобрительно кивнул. Му Ваньцин, ничтоже сумняшеся, прошествовала дальше.

— Значит, ты — государь? — требовательно поинтересовалась она у Дуань Чжэнмина, остановившись в шаге от трона. Мужчина озадаченно улыбнулся, введенный в легкое замешательство бесхитростным обращением девушки.

— Верно, я — государь Да Ли, — ответил он. — Как ты находишь столицу моего царства, племянница?

— Я и не видела ее, — призналась девушка. — Учитель… то есть, матушка… сразу повела нас к твоему брату.

— Ясно, — покивал правитель. — Встань и подойди, Инь Шэчи, — повелительно бросил он, и юноша с готовностью приблизился. — Сегодня же, я прикажу твоему шурину, Дуань Юю, показать вам с женой мой город.

— Пойдем с нами, — предложила Ваньцин Дуань Чжэнмину, упредив благодарственный ответ Шэчи. Правитель Да Ли вновь растерянно моргнул, и издал короткий смешок.

— Что скажешь, моя дорогая? — спросил он сидящую рядом с ним жену. — Сходим полюбоваться городскими видами вместе с племянниками, или нет?

— Так это — твоя государыня? Она у тебя настоящая красавица, — доверительно поделилась с мужчиной Му Ваньцин. — Твое облачение — просто чудо, тетушка, — обратилась она к правительнице. Та доброжелательно улыбнулась.

— Простите мою жену, государь, — подал голос Инь Шэчи. — Она — простая странница, не знающая вежественного обращения. Если она невольно нарушила какое-либо правило, накажите меня вместо нее.

— О чем ты говоришь, Шэчи, какое наказание? Будь так добр, государь, не наказывай моего мужа, — поспешно встрепенулась Ваньцин, просяще глядя на правителя Да Ли.

— Ну, поначалу я собирался назначить ему пятьдесят ударов палками, во исполнение его просьбы, — задумчиво проговорил Дуань Чжэнмин, тщательно сдерживая улыбку. — Но, раз уж ты просишь, Ваньцин, я прощу его. Благодари свою жену, Инь Шэчи, — с притворной строгостью обратился он к юноше.

— Благодарю вас, юная госпожа Му, — отвесил тот нарочито церемонный поклон.

— Не стоит, муж мой, — весело улыбнулась девушка. — Главное, что тебя не будут бить палками. Ты знаешь, я думала, государь должен быть строгим, и внушающим страх, но мой дядюшка, оказывается, очень даже добр, — соправители Да Ли вновь заулыбались, удивленно переглядываясь.

— Есть ли у тебя какая-нибудь вещица для племянницы? — спросил Дуань Чжэнмин жену. — Я хотел бы одарить ее на память.

— Конечно, муж мой, — ответила та, снимая с запястья золотой браслет, украшенный крупными бриллиантами. Она протянула украшение девушке, и та, просияв довольной улыбкой, приняла подарок.

— Благодарю, тетушка! Когда мы будем осматривать город, я куплю что-нибудь для тебя, отдариться, — пообещала она правительнице. Та улыбнулась в легком замешательстве.

— Твои простота и искренность по душе мне, племянница, — добродушно высказался государь. — Увы, я не смогу сопровождать тебя в прогулке по городу — государственные дела тяжким бременем лежат на моих плечах, и лишь моя жена помогает мне облегчить эту ношу, — он с намеком глянул на Дуань Чжэнчуня. Тот сделал вид, что крайне заинтересован резными оконными решетками.

— Это правильно — жена всегда должна помогать мужу, — одобрила Му Ваньцин. — Верно, моя матушка, и тетушка Гань, теперь будут помогать отцу в его заботах.

— Да, в заботах, — закряхтел правитель Да Ли, с трудом удерживаясь от смеха. — Твое с матерью появление — неожиданная радость, — успокоившись, продолжил он, серьезно и искренне. — Сегодня вечером, я приглашаю вас обеих, как и твоего мужа, Ваньцин, на семейный обед в моем дворце. Нам многое нужно обсудить со всеми вами, о делах как прошлого, так и будущего.

— Замечательно, — весело улыбнулась Му Ваньцин. — Мы обязательно придем, ведь так, муж мой?

— Разумеется, придем, — с серьезным