Барк примостился на краю койки, задумался. Вскочил и снова захромал вперед-назад, его черные глаза сияли.

– Есть идея. Чужаков должны отправить на шаттле через полчаса. Сколько к ним будет приставлено охранников, я не знаю. Моя задача – доставить в грузовой отсек контейнеры с едой. Они большие, и никто их не проверяет. Вы меня поняли?

– Ясно. Поработаем едой, – кивнул я. – А дальше что? В городе много людей, к Канцлеру не подступиться.

Вспомнилась первая встреча с Канцлером. Тогда при нем не было охраны. Или я ее не заметил? Или здесь Канцлер – фигура чуть ли не священная, и никому в голову не придет его уничтожить?

Из мыслей Барка я узнал, что охрана есть, но людей не слишком много. Нет смысла охранять Канцлера: он не ходит там, где все остальные, и публично выступает редко, его распоряжения до общественности доносят чиновники.

Когда-то Картограф был к нему приближен, потому и знал лазейки.

Действительно, освободить Пригоршню проще всего в шаттле, во время перевозки. Наша операция будет напоминать устранение террористов: просочиться в захваченную рубку пилота, пострелять плохих парней, освободить заложников…

– Есть три проблемы, – озвучил мысли я. – Попадем ли мы к пилотам из грузового отсека? Кто поведет шаттл, когда пилот умрет? Как нейтрализовать устройство связи, чтобы экипаж не предупредил Канцлера?

– Коммуникатор я беру на себя, – проговорил Барк. – Меня никто не заподозрит. Шаттл долетит сам, пилот требуется лишь для установки курса и на случай, если вдруг произойдут неполадки в системе. Грузовой отсек сообщается с пассажирским, вы пройдете без проблем.

– Хорошо, – кивнул я. – Знать бы еще, где именно повезут моих друзей. На шаттле много отсеков?

– Только большие ангары. Скорее всего, пленников изолируют другим способом. Нам следует поторопиться, время уходит. До отправления осталось двадцать пять минут.

– Мне надо связаться с кем-то из наших, – сказал Картограф.

После того как разлучился с Зоной, он заметно сдал и осунулся, будто действительно оставил там часть души.

Барк молча прохромал к шкафу с книгами. В одной из них он соорудил тайник, где хранил переговорное устройство, похожее на смартфон. Включил его, потыкал пальцем в экран.

Донесся усталый голос:

– Чего тебе, старина?

– Сейчас я дам слово одному человеку. Думаю, ты обрадуешься.

Картограф взял устройство. Я глянул через его плечо: оказывается, в «смартфоне» находилась камера, и можно было видеть собеседника.

У скуластого мужчины на экране вытянулось лицо.

– Ты? Побей тебя мороз, где ты был так долго?!

– Времени мало. Главное – мы нашли способ, как остановить стужу. Рассказывать долго, просто поверь. Канцлер пытается этому помешать. Не знаю, почему, но он не хочет воспользоваться последним шансом, – Картограф выдержал паузу и продолжил: – Ты меня понял?

Мужчина кивнул:

– Подготовлю людей. А ты поосторожней, кто ж, если не ты, объясниться, что происходит.

– Я должен идти. Надеюсь, мы еще позагораем на солнце.

Незнакомец горько усмехнулся:

– Издеваешься? Ты видел, что творится?

– Если все получится, зима отступит. Надо донести это до людей, – Картограф перешел на скороговорку: – Есть установки климат-контроля, я знаю, где они. Но Канцлер по какой-то причине не хочет их запускать. Все, больше ничего не скажу: времени нет.

– Ну, тогда удачи.

Картограф отключился, вернул переговорное устройство и обратился к Барку:

– Идем.

* * *

Барк провел нас в скудно освещенный ангар, загроможденный стальными боксами, похожими на старинные, самые первые контейнеры для артефактов. Возле входа стояло два колесных механических погрузчика с плоскими платформами, куда влезло бы четыре контейнера. Барк сдвинул крышку ближайшей коробки, начал вытаскивать оттуда брикеты с питательным порошком:

– Помогите мне, а то не успеем. Освободите другой контейнер.

Мы с Картографом не стали церемониться и попросту опрокинули его, потом поставили, как был, и я полез внутрь. Если сесть и чуть пригнуть голову, то нормально. Картограф вернул крышку на место и сказал:

– Попробуй открыть.

Упершись руками в крышку, я толкнул ее вбок – она сдвинулась. Еще толкнул – съехала на середину. Картограф подал винтовку и принялся бросать мне брикеты с порошком:

– Это для веса, чтоб коробки не были легкими.

– Картограф, – проговорил я прежде, чем закупориться. – Когда придет время вылезать, просто подумай.

Минут через пять Барк уже вез нас на погрузчике, но вскоре остановился. В абсолютной темноте я не видел даже собственных пальцев, казалось, что вот-вот закончится воздух. Донесся незнакомый голос:

– На борт не положено пускать никого из посторонних.

Я приник к стенке ухом, чтобы лучше слышать диалог.

– Я всего лишь выполняю заказ и доставляю груз на борт, – проговорил Барк.

– Нет. Приказано никого не впускать. Отправите груз на следующем шаттле.

– Зачем гонять его туда-сюда? Отвезите коробки в грузовой отсек, а я здесь постою.

Охранник согласился, с молчаливым недовольством уселся за руль и покатил погрузчик. Затем ящик грохнулся оземь – я припечатался макушкой, выдохнул с облегчением. Пронесло. Жужжание механического погрузчика начало отдаляться.

– Первый этап пройден, – думал Картограф и мысленно просил местных забытых богов помочь нам. Вспоминая Зону, как покинутого ребенка, он тосковал и одновременно мечтал о том, что здесь удастся построить новый мир.

Н-да, с коммуникатором вопрос не решен. Надо будет сказать Картографу, чтобы не забыл вывести аппарат из строя во время операции.

Стало не хватать воздуха, и я немного отодвинул крышку. Меня трясло от избытка адреналина, во рту пересохло. По ощущениям, в ангаре, кроме нас двоих, – никого, и это радовало. Долетали отголоски чужих мыслей, но что-то конкретное понять было сложно.

Вскоре пси-поток стал плотнее, я уловил тихое отчаянье телепатов, попытался до них дотянуться: получилось! Сразу же пришел ответ:

– Кто здесь? Свои?

Я послал свой мыслепортрет – меня чуть не прибило их радостью. Так, хорошо, они живы. А как остальные?

Ясно: в порядке, но деморализованы. Искра заболела воспалением легких. После того, как Канцлер получит генератор, все они погибнут. Успокоив телепатов, попросил описать помещение, где они находятся, и показать расстановку сил.

Телепаты обрадовались, что спасение близко, прислали нечитаемый сплав образов и чувств. Затем быстро исправились, и перед глазами развернулась картинка: пассажирский отсек «утюга», где мне доводилось путешествовать. Пилот в шлеме и синей униформе, штурман, два охранника, у всех защита от пси-воздействия.