— Разумеется, — согласился Гермес, — тот, кто строил этот план, знал про Кузю. Но не учел его некоторых особенностей. Дело в том, что Кузя не совсем обычный див.

— Ну, это я уже понял.

— Именно. Он не агрессивен. Вы, кстати, знаете, почему на колдунов охотятся с серебряными пулями?

Виктор покачал головой. Ему это тоже показалось странным. Таким калибром можно было завалить медведя. А серебро означало, что убить хотели дива, при том не слабого. Но он списал эти факты на то, что убийца знал о защищающем Гермеса диве.

— Серебро нейтрализует и блокирует колдовство и чары. Поэтому оно так сильно ранит дивов, обычная пуля или отскочила бы от шкуры Кузи, или прошла бы насквозь, а рана закрылась через секунду. Но и колдуны в подавляющем большинстве защищены. Кто-то чарами, кто-то колдовскими знаками. Но не от серебра. Даже мой щит можно при желании прострелить серебром. Хотя нужно что-то помощнее карабина. Так вот. На мне тоже есть знаки, но их защиту пуля бы точно пробила и ранила меня. Серьезно ранила. И тогда Кузя из спасителя превратился бы в моего убийцу.

— Ого, — выдохнул Виктор, — ничего себе. Кто мог придумать такой дьявольский план…

— Див. Я думаю, его придумал див-исполнитель. Обычно тот, кто поручает диву убийство, не утруждает себя инструкциями. Тот же Кузя сам обставлял убийства как несчастные случаи, никто и не заподозрил.

— Да уж… интересно, сколько несчастных случаев вот так подстроено… — задумался вслух Виктор.

— Вот уж не знаю. Но то, что это нападение планировал див, — точно. Дело в том, что дивы по своей природе — агрессивные хищники. Их инстинкт — атаковать. Когда див защищает хозяина, он бросается на нападающего. В крайнем случае, если боится, стоит рядом и угрожающе себя ведет, не вступая в драку. Вы помните, именно так и поступили ваши собачки.

— Да, еще бы не помнить.

— Так вот. Самопожертвование совершенно не свойственно дивам. Поймать своим телом пулю, предназначавшуюся хозяину, да еще и повалить его при этом на землю и прикрыть собой — такое поведение слишком сложно даже для дивов высоких уровней. Их этому надо специально учить. Невозможно было предвидеть, что так сделает див «звериного» класса, который у меня без году неделя. Стрелявший был уверен, что Кузя или кинется на него и будет сожран, или рванет жрать раненого меня. А он бросит карабин и улетит. И все подозрения падут на Синицына. У которого алиби — только жена.

— Подумать только… вот видите. Вы не успели завести себе дива, а он уже спас вашу жизнь. Да еще и таким образом… и как додумался только? Он сильно пострадал? Я видел на нем бинты, когда заходил сразу после происшествия.

— Это для Маргариты. На самом деле я сразу же начал лечить его, и вскоре рана закрылась. А потом сбегал в мясную лавку и взял зараз пятнадцать килограмм шеи. Надеюсь, мясник не будет об этом болтать, — Аверин усмехнулся.

— Эм-м… извините, — вклинился в разговор Кузьма, до это сидевший молча и слушавший с явным удовольствием, — мне заниматься надо. Можно я пойду уже?

— Вы всё узнали? — спросил Гермес.

— Да. Иди, занимайся.

— Можешь идти к себе, — отпустил племянника Гермес.

Тот встал, прошел на кухню и тут же вышел, держа в руке тарелку, накрытую салфеткой. В другой руке у него был батон и кольцо «краковской». Виктор проводил его одобрительным взглядом: этот юноша не хотел мешать взрослым. Его собственный сын сидел бы и грел уши до последнего.

— А давайте-ка приступим к обеду, — проговорил Виктор и взял в руки вилку.

Некоторое время они ели. Наконец Виктор снова заговорил:

— Гермес. Я понимаю, Кузя спас вам жизнь, он герой. Но… тот див, которого наняли вас убить, он же намного сильнее. Не пора ли запросить защиту в Управлении?

— Чтобы мне прислали Владимира? — Гермес насмешливо прищурился.

— Да хотя бы его. Это не шутки. И Владимир действительно хорошо знает свою работу.

— Ну, думаю, у Управления хватает других дел.

— А вот нет, — возразил Виктор, — это их работа. Прямая. Мы отпустили Синицына. Если в деле будет официально написано, что на вас совершил покушение див высокого уровня, то я однозначно запрашиваю помощь Управления, хотите вы или нет.

Гермес вздохнул.

Дверь с улицы открылась. И в дом зашел кот. То, что он был ранен, выдавал лишь небольшой круглый шрам на боку, уже начинающий порастать шерстью.

— О, а вот и ваш спаситель, — заулыбался Виктор. Он отломил половину одной из своих котлет и протянул коту:

— Можно? — спросил он у колдуна.

Тот подтвердил. И котлета почти мгновенно исчезла в пасти кота.

Когда Виктор ушел, Аверин направился наверх, в комнату Кузи. Кот побежал следом.

Закрыв дверь, Аверин скомандовал:

— Превращайся.

Кузя выпрямился и, не успел Аверин моргнуть, облачился в свою новую одежду.

— Я просил купить что-нибудь пристойное, — недовольно сказал Аверин.

— Так это и есть! — воскликнул див, и Аверин приложил палец к губам:

— Тс-с. Маргарита может прийти в любую минуту.

— Ага, — намного тише произнес Кузя, — это и есть пристойная одежда. Очень модно сейчас такие рубашки. Среди молодежи. Это называется «толстовка», в честь…

— Я знаю, в честь кого она называется, — заверил его Аверин, — да что тебя всё время тянет то в анархизм, то в толстовство…

— Это правда модно! Да спросите у вашего друга! И вот, горло закрывает!

— Ладно, ладно. Пусть будет толстовка. Ты слышал, что это самый друг сказал?

— Угу, — уныло подтвердил Кузя.

— Ты должен быть предельно осторожен. Владимир, или кого там отрядит Управление, не должен увидеть тебя в человеческой форме. По крайней мере пока. Потом я что-нибудь придумаю… И нам с тобой нужно начать учиться работать в паре. Кто бы ни был этот див, по отдельности он нас порвет. Но если мы научимся атаковать и защищаться как команда, справиться с нами будет непросто. И тогда мне не будет нужна никакая защита Управления.

— Ага, — согласился див, — а как мы это будем делать? Ну, учиться.

— А для этого мы сейчас поедем в одно место.

— Человеком? — обрадовался Кузя, но Аверин его осадил:

— Нет. Котом, естественно. Там полно людей, и большинство из них отлично меня знает. Хотя, лучше тебе, наверное, побыть собакой. Мне придется вести тебя на поводке.

— Зачем?! И почему нельзя водить на поводке кота?

Аверин видел, как люди выгуливают котов на поводке, и это всегда привлекало много внимания. Хотя…

— Ладно. Кот так кот, — легко согласился он. Мысли его были не об этом. Надо