Так ничего для себя не решив, Джоник постарался избавиться от тягостных мыслей и стал думать о своей Ане.

1

Однако девица Анна Авдеева занимала мысли не только молодого американца. Не выходила она из головы и у Александра Кирилловича Шахова. Ни высокий пост, ни особая ответственность человека, стоящего на страже государственной безопасности, ничто не могло привести его в чувство. Бедняга не на шутку влюбился.

Всего четыре дня отсутствовала его ненаглядная, передвигаясь со студенческой бригадой художественной самодеятельности из деревни в деревню, песней и танцем прославляя сталинскую Конституцию, а товарищ Шахов тосковал, словно не виделся с Анютой по крайней мере полгода. Другой на его месте тут же нашел бы замену, но Александр Кириллович был однолюбом и о замене не помышлял. Все эти дни он мучительно раздумывал, как вести себя в отношениях с девушкой. Законная супруга, находящаяся в данный момент в городе Курске у своей мамы, бомбардировала его телефонными звонками, письмами и телеграммами. Казалось, она стремилась сообщать мужу о каждом своем шаге, а скорее всего просто напоминала о себе. Мол, чтим и любим, хотя и находимся далече. Однако послания супруги не достигали нужного эффекта, напротив, раздражали нашего героя, более того, снижали некое чувство вины, которое все-таки присутствовало. «Если бы эта дуреха не потащилась к мамочке, – размышлял Шахов, – то вряд ли бы у меня возник интерес к Анюте».

Однако чекист кривил душой.

Он, не без оснований, опасался, что Анюта в одночасье покинет его, выйдет, скажем, замуж за того же американца или еще за какого-нибудь олуха. Помешать этому он не в силах. Конечно, можно пригрозить репрессиями. Но он уже использовал подобный вариант, и ничего хорошего не получилось. Более того, он испытал унижение: молодой красивый мужчина использует служебное положение, чтобы затащить в постель ветреную девицу. (Почему-то Шахов прилепил к своей возлюбленной именно это попахивающее нафталином определение.) Терять Анюту определенно не хотелось. В воображении Шахова возникли груди – два маленьких упругих воздушных шарика, тонкая талия танцовщицы, стройные ноги с узкими лодыжками… Хороша девка, ничего не скажешь! Он тут же вспомнил свою плоскогрудую, плоскозадую, рыжеволосую супругу, ее манерные, насквозь фальшивые речи о духовном единении, о нравственной гармонии, которая превыше низменных плотских утех. Вообще, физическая близость воспринималась женой Шахова как нечто вроде трудовой повинности: малоприятная, но неизбежная обязанность, с которой тем не менее нужно смириться. Даже в первые годы супружества мадам Шахова особого пыла не демонстрировала, хотя замуж вышла уже не девушкой. В чем тут причина, Шахов так и не смог разобраться. Обычно ответом на скользкие вопросы становились жалобы на женские недомогания и слезы. В худшем же случае в ход шли обвинения в невозможности понять тонкую чувствительную натуру, а также в неумении или нежелании обуздывать животную похоть. И Шахов, интеллигентный человек, винил в отсутствии нормальной интимной жизни только себя.

Несколько раз он пытался подойти к половому вопросу с марксистско-ленинских позиций. Подсовывал жене затрепанную книгу Александры Коллонтай «Любовь пчел трудовых», издания двадцать третьего года, с подчеркнутыми местами, где утверждалось, что без раскрепощения интимной жизни трудящихся не может свершиться всемирная пролетарская революция. Однако осведомленная супруга возражала, говоря, что, возможно, Коллонтай и видная партийка, но в личной жизни она вела себя как панельная шлюха, спала с кем попало и меняла мужей как перчатки. И Шахов знал, что в ее словах имелась определенная доля истины.

Впрочем, дело, конечно же, не в Александре Михайловне. Просто его супруга была слеплена из совсем другого теста. Не из сдобного да духовитого, а из прокисшей опары. То ли дело – Анюта!

«Развестись, что ли, со своей благоверной, – тоскливо размышлял Шахов, – да жениться на гражданке Авдеевой назло мировому империализму в лице американца Джона Смита? Но сын? С ним-то как быть?»

Свою кровиночку Шахов любил. Мальчик был рыжеват, в мать, и такой же болезненный. В Соцгороде он почти все время сидел дома. На будущий год ему предстояло идти в первый класс, и это было еще одним камнем преткновения в спорах с супругой. Она считала, что народное образование в Соцгороде поставлено из рук вон плохо и мальчик должен учиться не иначе как в столице. Шахов только плечами пожимал.

Так сидел он в своем кабинете, предаваясь тяжелым думам, когда зазвонил внутренний телефон и начальник оперативной части лейтенант Федотов попросил разрешения войти.

– Что нового? – поздоровавшись, поинтересовался Шахов. Он всегда старался вопросом опередить подчиненных.

– Новости не совсем приятные, товарищ начальник горотдела, – официально начал Федотов.

– А что такое?

– Все проклятый Шанхай. Второй наш человек там пропадает.

– То есть как?!

– Несколько дней назад я вам докладывал о неблагополучной обстановке в этом поселке. Помните?

– Естественно, помню! – строго ответствовал Шахов. Он не любил, когда подвергали сомнению какие-либо его человеческие качества, например память.

– Вначале неизвестно куда исчез тамошний участковый милиционер Хохлов – отличный, между прочим, служака, хотя и довольно вздорная личность.

– Я его прекрасно знаю, – отозвался Шахов. – Дальше?

– В качестве секретного агента с целью разобраться в происходящем туда послали сотрудника уголовного розыска Родюкова под видом точильщика ножей.

– Так.

– Три дня назад Родюков найден в бессознательном состоянии и доставлен в городскую больницу на Ежовке.

– Избит?..

– В том-то и дело, что нет. Острая анемия – другими словами, потеря крови.

– Я знаю значение термина «анемия». Как это объясняют врачи? Он что же, ранен?

– Доктора в недоумении. Видимых повреждений на теле не обнаружено. Имеются мелкие ссадины – похоже, последствия драки. Отправляясь туда, парень был совершенно здоров. Родюков физически крепок, проходил службу в погранвойсках, не мог же он в один день заболеть, да так, что оказался в бессознательном состоянии? Нет у него и внутреннего кровотечения, доктора за это ручаются.

– Тогда какой ставят диагноз?

– Разводят руками.

– Совершенно непонятно. Что еще?

– По агентурным сообщениям, в Шанхае вновь имели место странные события, так сказать… – Федотов сделал многозначительную паузу, – … сверхъестественного свойства.

– Как это понять – сверхъестественного? Что за чушь!

– Согласно донесениям осведомителей, а их в поселке трое, там завелось некое существо… – Вновь выразительная пауза. – Вампир…

– Ты, Вася, в своем уме?

– Я-то в своем. Так докладывают.

– Кто они, твои осведомители? Старички и старушки древние? Или психические больные?