Плечи Маркуса резко поникли, сожаление тенью затмило лицо, но затем он выпрямился.

– Ну что ж, я боялся, что ты скажешь именно это. И мне очень жаль, Нэйт. Но теперь нам пора прощаться. Я немедленно уезжаю в Ловз Бридж. – Маркус развернулся и направился к двери.

– Но… ты ведь не всерьез собираешься жениться на мисс Хаттинг?

Маркус остановился и оглянулся на кузена.

– Конечно всерьез. – Он похлопал себя по карману. – Разрешение у меня, и мне не терпится им воспользоваться. Викарий готов приступить к церемонии, как только я доберусь до деревни.

– Но кто будет твоим свидетелем?

– Алекс, – сказал Маркус и вышел.

Нэйт слушал, как эхо его шагов удаляется по коридору, а затем услышал, как открывается и закрывается входная дверь.

Он посмотрел на Алекса.

– Нэйт, я с радостью отойду в сторону, если ты передумаешь. Это ты должен быть свидетелем Маркуса. Я всего лишь друг. А ты его кузен, ты его брат по духу.

Вот почему мне сейчас так больно.

Возможно, если он переубедит Алекса, Маркуса еще можно будет спасти.

– Но женитьба на мисс Хаттинг убьет его!

– Возможно. Однако, если он будет желать ее, любить ее и не женится на ней, он умрет гораздо быстрее. Он умрет внутри, Нэйт.

– О Зевс! Алекс, только поэты верят в подобную чепуху.

– Тогда я, наверное, поэт, поскольку я тоже в это верю. – Лицо Алекса было полно решимости.

А горло Нэйта сдавило отчаянье.

– Маркусу хватит пары часов с опытной шлюхой, чтобы исцелиться.

– Не думаю, что это правда… и не думаю, что ты сам в это веришь.

Нэйт сжал кулаки.

– Ты не понимаешь. Ты не можешь понять. Ты не веришь в проклятие, но оно существует. Если Маркус женится на мисс Хаттинг, а она беременна мальчиком, Маркус умрет до рождения ребенка.

Алекс вздохнул.

– Нэйт, мы все когда-нибудь умрем. Это неизбежно – жизнь подходит к концу, и, как правило, это происходит, когда мы меньше всего этого ожидаем. Потому и стоит прожить отпущенное нам время на полную. Я верю, что Маркус любит мисс Хаттинг, но, даже если это и не так, ты сам понимаешь, что у него не осталось выбора. Не жениться теперь на этой женщине было бы бесчестно с его стороны. Через месяц или два ее беременность станет очевидна, а все давно знают, с кем у нее были отношения.

– Но… – Нэйт сглотнул.

Проклятье, он же не расплачется, верно?

– Нэйт, ты можешь лишь принять решение Маркуса или не принять. И если ты решишь его не принимать, ты потеряешь Маркуса сейчас, а не позже, когда бы это «позже» ни настало.

Алекс подошел и положил руку Нэйту на плечо.

– Не будь идиотом, а? – Он встряхнул маркиза и отступил. – Я ухожу, но обещаю задержать венчание на пару часов, чтобы дать тебе время прийти в себя.

Нэйт смотрел, как Алекс уходит, а затем уставился на ковер, изучая узор, словно тот мог содержать решение всех дилемм.

Какого дьявола мне теперь делать?

Ловз Бридж

– Я была уверена, что мы увидим герцога Харта в Ловз Бридже гораздо раньше, – мрачно сообщила Джейн. – Клянусь, когда я говорила с лордом Эвансом на свадьбе Мэри, он уверял меня, что герцог очень скоро сделает Кэт предложение.

Анна осторожно переступила корни дерева. Они с подругой шли по тропинке, ведущей от дома Джейн к местной церкви.

– Возможно, лорд Эванс не имел в виду слишком быстро, Джейн. Со свадьбы Мэри еще и месяца не прошло. Мы не должны терять надежду.

Вот только надежда исчезала сама по себе. Папа и миссис Итон… Нет, Элеонор. Они решили, учитывая малую разницу в возрасте, что Анна может называть свою мачеху просто по имени.

Папа и Элеонор прибыли в Дэвенпорт-холл едва ли неделю назад, и, как Анна и боялась, с тех пор все изменилось. О, она знала, что вынуждена будет передать управление домом мачехе, и приготовилась сделать это со всем возможным изяществом и щедростью. Анна пообещала держать себя в руках, когда миссис Бигли придет к ней – а миссис Бигли обязательно придет, – и просто напомнить экономке, что теперь та должна говорить с Элеонор.

Но ничего подобного не случилось. Элеонор приняла бразды правления так, словно они принадлежали ей по праву… как, впрочем, и было. А миссис Бигли восприняла это без малейшего намека на недовольство. Никто, похоже, уже и не помнил о том, что на протяжении десяти лет Дэвенпорт-холлом управляла Анна.

И дело ведь не только в этом. Не прошло и часа с возвращения папы, как Стивен и Эдвард, бо́льшую часть времени проводившие с ней, полностью переключили свое внимание на приемного отца. Они повсюду ходили за ним, как два верных щеночка следуют по пятам за хозяином.

Что было, конечно же, хорошо. И даже не хорошо – замечательно.

Вот только Анна не ожидала, что почувствует при этом такую боль.

Это вполне естественно. Мальчикам нужен отец. И замечательно, что они так хорошо поладили с папой.

Отец Анны тоже был счастлив. Он уже много лет не смеялся так часто.

И дело не только в мальчиках, с которыми ему было веселее. Когда он смотрел на Элеонор…

Анна покраснела. Лучше об этом не думать.

Я должна радоваться за них. Я и радуюсь. Просто дело в том, что…

Дело в том, что она оказалась снаружи, заглядывая в окна теплых домов. Ее отец создал семью, в которой ей просто не было места. Анна чувствовала себя чужой в собственном доме.

– Ну, не знаю. – Джейн яростно пнула ни в чем не повинный камешек, отправив его в долгий полет над тропинкой. – Судя по тому, что вчера рассказала Кэт, они даже не пишут друг другу.

– Возможно, она считает, что это может испортить ее репутацию: старая дева – и вдруг пишет герцогу.

Джейн фыркнула.

– Она живет одна. Кто бы об этом узнал?

Они дошли до калитки церковного двора. Анна рассмеялась, открывая ее.

– Все. И ты это знаешь. В Ловз Бридже не бывает секретов.

– Ага. – Джейн покосилась на подругу, проскальзывая следом за ней в калитку. – К слову о секретах. Что именно произошло между тобой и лордом Хэйвудом в том трактире?

Даже раздражение, вызванное вопросом Джейн – и ее тоном, – не сумело помешать сердцу Анны радостно дрогнуть при упоминании о Нэйте.

Глупое сердце.

– Ничего не произошло… кроме того, что на меня напал пьяный.

– Лорд Хэйвуд?

– Нет. Конечно же, не лорд Хэйвуд.