Ах да. Он нашел этот камень в саду Одинокого дома, двадцать лет назад, когда они с Маркусом были совсем мальчишками и Маркус впервые выбирал старую деву. Тогда камень идеально умещался в ладони Нэйта. Теперь он стал меньше – точнее, это ладонь Нэйта увеличилась, – но все равно приносил странное спокойствие.

– Милорд.

Маркиз едва не подпрыгнул. Господи, надо же было так углубиться в свои мысли, чтобы не услышать, как дворецкий открывает дверь!

– Что, Уилсон?

– Лорд Эванс и герцог Харт пришли к вам с визитом.

Слава богу! Нэйт с облегчением вздохнул и улыбнулся, как только Уилсон ушел, а Маркус и Алекс шагнули в его кабинет и закрыли за собой дверь.

– Маркус, где ты пропадал сегодня утром? – Проклятье, этот вопрос прозвучал совсем не к месту. – Хотя это, конечно, не мое дело. – А вот теперь его голос звучал обиженно. – Присядете? – Нэйт жестом указал на кресла у камина.

Ни один из посетителей не шелохнулся.

Черт!

Это плохо.

Нэйт сжал губы и принялся ждать, когда кто-нибудь из них подхватит нить разговора. Но вместо слов гости обменялись многозначительными взглядами.

Злость и тревога, и что-то весьма похожее на панику начали нарастать в душе маркиза по мере того, как длилась странная тишина.

– Я был в Ловз Бридже, – сказал наконец Маркус.

Желудок Нэйта сжался в тугой тяжелый комок. О господи!

Он прочистил горло и заставил себя говорить спокойно:

– Возникла какая-то проблема с Одиноким домом?

Маркус опустил взгляд на свои руки.

– В некотором роде.

И снова тишина.

– Маркус, да скажи же ему наконец! – не выдержал Алекс. – Оттягивая момент, ты ничего хорошего не добьешься.

Паника метнулась от живота к горлу. Нэйт не мог дышать. В голове у него грохотало…

Маркус глубоко вздохнул и кивнул.

– Хорошо. – Он поднял взгляд, чтобы посмотреть прямо на Нэйта. На лице герцога была решимость и странная смесь печали и облегчения.

И что-то подозрительно похожее на жалость.

– Можешь пожелать мне счастья, Нэйт. Я женюсь на мисс Хаттинг.

– Что?! – Колени Нэйта грозили вот-вот подогнуться, и ему пришлось опереться на стол. – Нет! Она же тебе отказала.

– Я снова попросил ее руки. На этот раз она согласилась.

Этого просто не может быть.

– Но как же проклятие?

Маркус взъерошил волосы.

– Я больше не уверен, что оно существует.

Господи, надо же так заблуждаться!

– Мы с Катериной нашли в том доме документы, которые ставят существование проклятия под сомнение.

Нэйт просто не мог поверить своим ушам. Маркус решил обречь себя на верную гибель, поскольку нашел в мусоре какие-то ветхие, всеми забытые документы?

– А как же те герцоги, что умирали до рождения наследника, Маркус? На протяжении двух сотен лет! Как ты объяснишь это?

– Никак. – Маркус пожал плечами… и улыбнулся! – Думаю, мы наконец-то узнаем, сможет ли брак по любви разрушить проклятие.

Нэйт сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями, но паника разгоняла их в разные стороны. Маркуса не было рядом, когда умирала мама Нэйта. Он не видел ее – не слышал ее слов. Он не понимал…

– Любовь не спасла твоего деда.

– Нэйт, твоей матери было всего пять лет, когда умер ее отец. Откуда ей было знать, чем отличается любовь от похоти?

– А ты знаешь?

– Да.

– Это в тебе говорит проклятие. – Нэйту хотелось преодолеть разделяющее их расстояние и как следует встряхнуть Маркуса, чтобы привести его в чувство.

Вместо этого он вцепился в свой успокоительный камень, вцепился так крепко, что тот наверняка оставил отпечаток на его ладони.

– Как ты можешь любить ее, Маркус? Вы едва знакомы!

А ты совсем недавно познакомился с Анной. И посмотри, что ты сейчас чувствуешь…

Нет. Он чувствовал не любовь. Это была просто похоть. Это должна была быть просто похоть.

– Проклятие мешает тебе думать.

Нэйт взглянул на Алекса, надеясь на поддержку, но тот покачал головой. Он не собирался помогать спасению Маркуса.

Естественно, не собирался. Алекс не верил, что Маркус в опасности. Он не верил в проклятие. Алекс не понимал, что это вопрос жизни и смерти.

Нэйт попытался снова.

– Маркус, подумай. Сколько ты знаком с мисс Хаттинг? Всего месяц? Ты не можешь знать наверняка, любовь это или нет. Дай себе время.

Большего ему не требовалось. Со временем Маркус придет в себя – или Нэйт сумеет найти способ исцелить его от этого безумного увлечения.

Или, возможно, разговор с мисс Хаттинг поможет делу. Он может даже попросить Анну убедить…

Нет. Он ни о чем не будет просить Анну. Она обрадуется, узнав о замужестве мисс Хаттинг. Анна хочет сама поселиться в Одиноком доме.

– Нэйт, для этого уже слишком поздно. – Маркус слегка покраснел, а затем улыбнулся. – Катерина носит под сердцем мое дитя.

О Зевс! Кровь взревела в ушах Нэйта, и на этот раз колени все же подвели его. Маркиз резко сел на стол, отчего бумаги разлетелись по полу.

Если она беременна мальчиком, дни Маркуса сочтены.

Но только если он на ней женится.

– Ты не должен жениться на этой девушке. У тебя есть деньги и собственность. Ты можешь устроить мисс Хаттинг со всевозможным комфортом. Она…

– Прекрати! – Маркус смотрел на него так, словно Нэйт был совершенно незнакомым ему и при этом просто мерзким человеком.

Что ж, да, он предложил не слишком благородное решение, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.

– Нэйт, я женюсь на мисс Хаттинг. Сегодня. Мне очень жаль, что тебе это так не нравится.

– Сегодня? – переспросил Нэйт слабым голосом. Он наверняка ослышался. И взглянул на Алекса для подтверждения.

Тот кивнул.

– Сегодня.

Ох, господи!

– Я приехал в Лондон только затем, чтобы получить разрешение на венчание, – продолжил Маркус. – И попросить тебя поддержать меня, быть моим свидетелем. – В его глазах мелькнула надежда. – Что скажешь, Нэйт? Ты можешь отбросить свои тревоги и поддержать меня?

Господи. Господи. Это наконец случилось. Проклятие вошло в силу. Я никак не могу этому помешать.

– Нет. – Как он мог стоять рядом с кузеном, когда тот, по сути, убивал себя?