— Нет, Ваша Светлость, они находятся в этом кабинете. Вход сюда другим членам семьи запрещен.

— В то самое воскресенье, когда приехала леди Изабелла, во сколько вы вернулись домой?

— Ваша Светлость, это такие мелочи и прошло столько времени, что я уже не припомню. К чему вы клоните?

— К тому, что ключи могли отсюда выкрасть, а потом вернуть обратно. Ну если конечно это не вы продали миланскую герцогиню Николо Травило.

Угрино вновь напрягся. Его челюсти сжались очень сильно, он взглянул на жену:

— Мы не имеем дела к похищению. Клянусь Богом! Но я не могу ручаться за Изабеллу Фоскари.

Теперь все взглянули на Доменико, который хотел что-то сказать, выступить в защиту сестры, но передумал. Он лишь сделал шаг к двери со словами:

— Было бы разумным послушать другую сторону. Спросить саму Изабеллу. Но клянусь честью, что моя сестра не способна на такое.

— Не клянитесь,— спокойно произнес Стефано, впиваясь взглядом в Фоскари и тоже направляясь к двери.

Они вышли, и леди Агнесса направилась за ними, оставляя хозяев дома, разбираться друг с другом наедине.

— Я поеду в Венецию и поговорю с Изабеллой,— бегло произнес Доменико,— но уверен, что она не могла пойти на такое.

— Женщина в любви опасна,— усмехнулся Стефано и резко остановился. Его ухмылка исчезла, потому что в памяти воскресли слова, сказанные старческим голосом:

— Завистливых людей много, а влюбленных завистливых уже меньше. Того, кто украл твою жену, не интересуют твои земли.

— А что его интересует?— Не понял тогда он.

— Ты.

Стефано не вспоминал старуху уже очень давно. Решил, что она говорит лишь ложь. Но это не так, если вспомнить, как она пальцем указала на юг и напророчила встретить Диану именно там.

Там, черт! В Генуе! Откуда старуха могла знать про Геную? Это невероятно и подобно колдовству! А за это он мог ее казнить.

Стефано пошел дальше, следом за Доменико, услышав позади себя голос Агнессы:

— Ваша Светлость, вы все еще не уезжаете в Милан?

Все изменилось, он уже не знал, что ему делать и куда ехать. Надо было прямо в лицо Изабелле задать вопрос о похищении.

Но опять в его мыслях появилось лицо старухи, запах трав и ее голос: «Первенцы в вашем роду умирают по разным причинам. Но если они выживают, то умирают их матери. Смерть обязательно должна быть».

Эти страшные слова заставили герцога остановиться. С каких пор он доверяет ведьме? Но ответ тут же возник в его голове- с тех пор, когда он встретил Диану в Генуе!

— Дьявол,— выругался Висконти, слегка напугав Агнессу. Она приняла это на свой счет, даже не понимая, на что именно он злится.

— Принеси мне лист бумаги, чернила и перо,— приказал он девушке, даже не смотря на нее. Все мысли были заняты новым планом.

Агнесса кивнула и побежала в свои покои. Доменико уже вышел из дома, а вот Маурицио напротив, зашел. Он ждал приказ на отъезд, ведь Стефано не позволит Фоскари первым увидеть Изабеллу. Но приказ был другим, неожиданным:

— Ты поедешь в Падую и передашь кое-что леди Изабелле.

Как только Агнесса принесла все, что просил герцог, он прошел к столу в обеденном зале и принялся писать:

«Моя любимая Изабелла!

Я пишу тебе спустя столько времени, но на это есть причина. Ощущение пустоты без тебя. Верю, что ты заполнишь ее своим присутствием на нашем старом месте. Буду ждать тебя в охотничьем домике на заходе солнца, в первое воскресенье, после того, как ты получишь это письмо.

Твой С.В.»

Стефано свернул лист бумаги, налил горячий сургуч на место, где соединялись края и опустил в него свой перстень с изображением бисциона. Потом передал Маурицио:

— Передашь лично в руки Изабелле. И постарайся, чтобы тебя никто не видел. Я поеду в Милан. Моя жена слишком много пережила, чтобы оставлять ее одну надолго.

Маурицио взял письмо:

— Мне надо опередить Доменико Фоскари?

— Не стоит,— усмехнулся герцог,— пусть побудет с сестрой, возможно, узнает от нее много интересного. Главное, чтобы он не видел тебя в Венеции.

Маурицио поклонился и ретировался, оставляя Его Светлость и леди Агнессу вдвоем.

— Я возвращаюсь в Милан,— произнес он и встал со своего места,— если ты хочешь поехать со мной, то придется ехать верхом. Мне не терпится быстрее оказаться дома.

— Да, Ваша Светлость, я поеду с вами,— заторопилась девушка и позвала свою служанку.

Семейная чета Угрино вышла их провожать. Между ними не виделось раздора, значит, выяснения отношений не было. Или лорд Лоренсо это умело скрывал.

— Если я что-либо узнаю про то, кто продал вашу жену через мой ангар, я вам напишу, Ваша Светлость,— произнес он, слегка поклонившись герцогу,— можете быть уверенным в этом. Даже вражда между нашими семьями - не повод, чтобы воровать герцогиню и продавать ее на рынке. Получается, что кто-то пытался подставить и меня.

Стефано еще раз убедился в том, что похищение - это не политический ход Медичей. Это нечто личное, и он не оставит этот вопрос открытым. Тот, кто это организовал, должен быть наказан.

Оседлав лошадей, трое путников поскакали на север в сторону Милана. Служанку леди Агнессы было решено взять тоже, чтобы не вызвать сплетен со стороны людей.

Герцог мчался домой к жене, а в мыслях то и дело прокручивал слова старухи. Он надеялся приехать в миланский замок и убедиться, что с Дианой все в порядке.

Вспомнились другие видения старухи: «Я вижу ее кровь на твоих руках в конце ее жизни». Это был уже край! Смерть ребенка или самой Дианы, ее кровь на его руках… Дьявол! С чего вдруг кровь? И конец ее жизни! Значит, он еще будет жить, когда она умрет.

Стефано резко потянул на себя поводья, Неро заржал,