Следующая война (октябрь 1899 г. – май 1902 г.) – между Великобританией и республиками буров (Трансвааль и Оранжевое свободное государство) в Южной Африке – была вызвана, подобно многим войнам, различием во мнениях относительно того, что правильно, а что нет. В данном случае речь шла о некоторых вопросах в споре между правительствами республик буров и некими подданными Великобритании, проживавшими в этих республиках и владевшими там собственностью. Так как не было другого способа решить вопрос, кроме самого древнего – путем обращения к силе, к силе и прибегли.

Мимоходом можно заметить, что, когда какой-либо человек – представитель даже самого просвещенного народа – вынужден делать то, что, по его мнению, он делать не должен, или воздерживаться от того, что, по его мнению, он имеет право делать, к силе прибегают так же часто, как и тогда, когда государства начинают воевать.

Разумеется, у Великобритании было преимущество – несоизмеримо большая сила, но республики буров имели стратегическое преимущество в том, что Великобритании приходилось посылать войска и припасы через океан на огромное расстояние, разделявшее ее и Южную Африку. Было неизбежно, что Великобритания в конце концов одержит победу, но война длилась более двух с половиной лет. Война интересна тем, что в ее начале тактика буров была лучше, чем у англичан, хотя английские войска представляли собой в основном регулярные армию и флот. По-видимому, проблема английских войск состояла в том, что офицеры высшего командования страдали от того, что я прошу разрешения называть автоматизмом. То есть они действовали автоматически согласно тому, чему они были обучены, и применяли методы, подходящие для ведения войны с армиями, подобными их собственной, в густонаселенных районах континентальной Европы, вместо того чтобы разрабатывать методы, подходящие для ведения боевых действий с быстро передвигающимися и часто рассеянными по всей территории партизанскими отрядами буров. Англичане маневрировали почти точно так же, как это делал генерал Брэддок, когда сражался с индейцами в Северной Америке во время Семилетней войны. Буры, напротив, применяли методы, которые были эффективными в существовавших тогда условиях.

Эта война интересна с точки зрения стратегии как пример истины, которую часто не замечают, – у каждого участника войны всегда есть или должна быть определенная цель, а ведение боевых действий – лишь средство ее достижения. Задача стратегии состоит в том, чтобы точно установить, какова реальная цель, затем оценить трудности на пути к ее достижению и реальные имеющиеся средства для этого, потом принять решение относительно плана действий и только тогда (не раньше!) начинать боевые действия.

Следующей войной была так называемая «Боксерская война» – одна из самых необычных в истории. Она началась и закончилась в 1900 г. и была вызвана рядом действий со стороны некоторых европейских держав и последующим восстанием против этих действий сравнительно небольшого числа китайцев. Россия захватила (получила в аренду. – Ред.) Порт-Артур и значительную часть прилегающей территории; Германия получила в аренду бухту Цзяо-чжоу, фактически заставила Китай предоставить ей большие концессии в провинции Шаньдун; Франция стремилась расширить свои привилегии в районах Китая, прилегающих к Тонкину (северная часть Вьетнама в составе Французского Индокитая. – Ред.), а Великобритания получила у Китая в аренду Вэйхайвэй на южном берегу пролива Чжили (Бохайхайся) и тем самым добилась контроля водных подходов к Пекину. Принц Туан, спортсмен и руководитель большого движения в Китае, приверженцы которого занимались спортом и называли себя «боксерами», встал во главе восстания. («Боксерами» в западной историографии назвали ихэтуаней – членов тайного общества «И хэ цюань» («Кулак, поднятый во имя справедливости и согласия»). – Ред.) Следуя древнейшим традициям, «боксеры» совершили ряд зверских расправ. В конце концов они осуществили ряд нападений на здания дипломатических миссий в Пекине, в которых со временем приняли участие даже императорские войска Китая.

Цивилизованный мир встревожился и, к счастью, принял быстрые меры. В окрестности Пекина были посланы весьма значительные силы, и в августе объединенные американские, английские, немецкие, французские, австрийские, итальянские и японские войска (русские в армии фон Вальдерзее были вторыми по численности после японцев. – Ред.) под командованием немецкого фельдмаршала фон Вальдерзее двинулись на Пекин. Пекин был взят 14 августа, а в декабре китайскими властями была подписана нота, в которой было выражено согласие на требования держав.

С точки зрения стратегии самым интересным фактом, выявленным этой войной, были поразительное состояние, подготовка и эффективность в целом японской армии. До этой войны было, в общем, известно, что японцы энергично занимаются наращиванием уровня подготовки армии и флота, но не было известно, каких успехов они добились. По всеобщему признанию, из всех вооруженных сил великих цивилизованных стран, которые вместе наступали на Пекин, японцы были лучше всех, за исключением немцев. (Помимо Пекина и его окрестностей, серьезные бои были в Маньчжурии, где Россия выставила войска, существенно превышавшие все объединенные силы, наступавшие на Пекин. – Ред.) Этот факт представляет особый интерес, если его рассматривать в связи с удивительным отсутствием стратегической дальновидности русских, когда они вступили в войну с Японией лишь четыре года спустя.

Очень важное положение договора между Китаем и Японией, который завершил войну в 1895 г., состояло в том, что Ляодунский полуостров, включая Порт-Артур, должен был отойти во владение Японии. Россия, Франция и Германия помешали этому, и в итоге Россия сама завладела Ляодунским полуостровом (на правах аренды. – Ред.) и заняла Порт-Артур, расположенный на его южной оконечности, – самую мощную крепость на Востоке и одну из самых мощных в мире (Порт-Артур стал мощной крепостью только в ходе Русско-японской войны. – Ред.). В то же время русские постепенно распространялись по Маньчжурии, укрепляли свою морскую базу во Владивостоке и заканчивали строительство железной дороги из Санкт-Петербурга через Сибирь и Маньчжурию во Владивосток с веткой, отходящей на юг из Харбина в Порт-Артур.

Тем временем 30 января 1902 г. между Великобританией и Японией был заключен договор о том, что если одна из сторон оказывается вовлеченной в войну с целью охраны интересов, которыми обе стороны считают поддержание независимости и территориальной целостности Китая и Кореи, то другая сторона должна соблюдать нейтралитет и предпринимать попытки помешать какой-либо третьей стороне принять участие в военных действиях против своего союзника; но, если третья сторона вступит в такие военные действия, другая договаривающаяся сторона должна прийти на помощь своему союзнику. Этот договор, несомненно, укреплял положение Японии в случае войны с Россией; а так как эта война явно надвигалась, он, возможно, и имел такую цель.

В 1903 г. Япония начала переговоры с Россией с намерением заставить ее прекратить проникновение в Корею. Так как Корея находится весьма близко к Японии, то Япония вполне справедливо считала, что всевозрастающее влияние России в этом регионе представляет собой угрозу ее национальной безопасности. Ввиду того что Россия приняла тактику вежливого уклонения и проволочек, 6 февраля 1904 г. Япония дала инструкции своему послу в Санкт-Петербурге запросить свой паспорт. Это не было объявлением войны, но это было заявлением о том, что дружеские дипломатические отношения разорваны, что должно было побудить Россию к немедленному началу подготовки к войне. Этого не произошло.