В целом на встрече происходил смотр сил – возможность для всех, кто желал участвовать, познакомиться с Изабель, а для нее – возможность познакомиться с остальными. Помимо Сент-Айвза и Онории к группе примкнули три их кузена и их жены, как и еще несколько пар, которых предупредили Дирне и его супруга, маркиза Лоретта. Их представили как участников победы над пресловутой «Черной коброй». Волверстоун и Минерва, Джек Хендон и его жена Кэтрин – еще одна Кит – тоже были там, как и Фробишеры со своими спутницами, и Айона, которая, как оказалось, была хорошо известна как Минерве, так и Онории, а также Летиции и нескольким другим дамам.

Глава рода Кармоди обладала более широкими связями, чем думал Ройд.

Как обычно, собравшихся призвал к порядку Волверстоун; он рассказал, что они задумали и какие приемы им надлежит применять. Самое главное, как подчеркнул Волверстоун, чтобы по крайней мере двое из их числа ни на миг не выпускали из виду Изабель. Если кто-нибудь – мужчина или женщина – подойдет к ней и спросит об ожерелье, по крайней мере двое из них должны находиться настолько близко, чтобы подслушать, о чем они говорят.

Что же касается наступления, если Изабель прямо спросят, откуда у нее такое ожерелье, она должна поднести руку к камням и поиграть со звеньями цепи.

Сделав необходимые приготовления, все встали по местам. Им не терпелось воплотить их замысел в жизнь.

Ройд и Изабель весело разговаривали, смеялись и передвигались в толпе. Они сделали по залу круг, давая всем присутствующим возможность заметить бриллианты и полюбоваться ими – что все и делали. Несмотря на слова Минервы, Ройд не был уверен в том, что какая-нибудь дама не подойдет к Изабель и не спросит, где она нашла такие камни, однако ему показалось, что Минерва была права; хотя многие дамы буквально пожирали камни глазами, ни одна ничего о них не спросила.

Конечно, им помогло то, что Изабель не была широко известна в лондонском свете; никто не мог понять, кто она такая, но, поскольку она, очевидно, была знакома с избранной группой из числа представителей высшего общества, никто не смел и относиться к ней покровительственно.

– Все – буквально все – только и говорят о бриллиантах, – тихо заметила Эдвина, проплывая мимо об руку с Декланом.

Потом заиграли музыканты, и Ройд пригласил ее на первый вальс. Так как это был единственный вальс, который ему позволили на вечер, он решил получить от танца максимум удовольствия.

Заключив Изабель в объятия и выйдя в центр зала, он понял, что прошло очень много времени с тех пор, как они последний раз танцевали на балу. Однако она двигалась с ним в такт инстинктивно, их шаги совпадали; поскольку оба были высокими, легко было крепче сжать ее в объятиях и закружить. Она во всем соответствовала ему; рассмеявшись, она встретилась с ним взглядом.

– Не будь я уже центром всеобщего внимания, я точно стала бы им после такого!

Он опустил голову и, глядя ей в глаза, негромко сказал:

– Я живу, чтобы служить. – Тебе. Только тебе.

Она выдержала его взгляд, как будто услышала невысказанные слова. Они утонули во взглядах друг друга, плывя по залу и скорее руководствуясь чутьем, чем намеренно, совершенно забыв о других.

К сожалению, музыка вскоре закончилась.

Закружив ее и остановившись, она, по-прежнему не сводя взгляда с его лица, как будто чувствуя, как ему трудно выпустить ее, негромко заметила:

– Все получится – ты знаешь, что получится.

– Пусть уж поскорее, – ответил он, глядя на нее в упор.

Как они и договорились, как только он вывел ее из круга танцующих, вперед вышел Калеб с беззаботной улыбкой и взял ее за руку.

Ройд отпустил ее. Пробираясь в толпе, он внушал себе, что нельзя хмуриться и что гораздо лучше, что его младший брат будет первым из длинного списка защитников, которые должны были танцевать с ней; будь на его месте кто-то другой, возможно, ему и не удалось бы сыграть свою роль и выпустить ее.

Он стиснул зубы и постарался не выдавать своего состояния. Он прекрасно понимал, что не будет наслаждаться вечером, но до последней минуты не понимал, насколько трудная ему предстоит задача.

Изабель улыбалась и шутила с Калебом, который почти весь танец старался узнать у нее как можно больше о Кейт и ее родственниках. Он передал ее Дирне, который добродушно улыбался, вальсировал превосходно и, как она узнала, во время последней войны был одним из оперативников Волверстоуна во Франции.

Когда танец закончился, Дирне подвел ее к группе гостей, в которую входила его жена и еще несколько пар. Все разговаривали, зорко следя, не приближается ли к ним кто-то не из их числа. Никто не приближался.

Так продолжался для нее весь вечер; она танцевала с несколькими своими защитниками, беседовала с ними и их женами, тщетно дожидаясь, не объявится ли «заказчик».

Но они предвидели, что «заказчики» не станут подходить к ней в открытую – на глазах у всего высшего общества, – и соответственно строили свои планы. Поэтому, протанцевав вальс с Рупертом Синстером, одним из кузенов герцога, она мило отклонила его предложение сопроводить ее в столовую. Послав его к жене, она развернулась, не спеша пошла по залу и очутилась в коридоре. Она открыла дверь в его конце и вошла в зимний сад.

Она закрыла за собой дверь, прислушалась и, выбрав центральный проход из трех, ведущий в освещенную луной тень, пошла среди разросшихся пальм и папоротников.

Любой, кто наблюдал за ней, наверняка подумал бы, что она пошла в зимний сад, чтобы встретиться с каким-нибудь джентльменом, что, собственно говоря, было правдой. По плану, несколько джентльменов из ее окружения, среди них Ройд, прятались среди пышно разросшихся пальм. Она шагала, не пытаясь заглушить шаги. Нужно было проверить, не следует ли кто-то за ней, чтобы перекинуться словом на первый взгляд в уединенной обстановке.

Стены и крыша зимнего сада были стеклянными. Внутрь светила луна, придавая серебристое сияние растениям. В дальнем конце все три прохода сливались в круглую площадку, где журчал небольшой мраморный фонтан. Шум воды, запах плодородной земли и ароматы ночных цветущих растений живо напомнили Изабель джунгли, откуда прибыли ее бриллианты.

– Как уместно, – вполголоса произнесла она.

Она сразу же услышала, как щелкнула дверь зимнего сада. Послышались тяжелые шаги. Изабель не сомневалась, что они принадлежат господину крупной комплекции. Она дошла до фонтана и развернулась, чтобы посмотреть, кто попался в их ловушку.

Краснолицый джентльмен ростом чуть выше ее, но втрое шире, тяжело ступая, шагал по проходу. Он достал белый носовой платок и вытирал пот со лба.

– Ужасно здесь жарко, – пожаловался он.

– Здесь довольно влажно, – ответила Изабель, внимательно разглядывая его.

Джентльмен сунул платок в карман и изобразил поклон:

– Сэр Реджинальд Камминс. А вы, кажется, мисс Кармайкл?