С 1933 г. переключился на антинацисткую пропаганду. При немецкой оккупации Франции укрылся в советском посольстве и переселился в СССР. Почему-то не попал под репрессии. В годы войны был одним из самых суровых обличителей нацистов, возбуждал ненависть к ним. ЦК даже пришлось поправлять его, поскольку статьи Эренбурга провоцировали фронтовиков к расправам над пленными, а нацистами использовались, чтобы запугать своих солдат и население русскими. Лауреат трех Сталинских премий, кавалер нескольких орденов. Один из создателей и активистов ЕАК, но никаким неприятностям не подвергся.

Эренбург был одним из главных творцов «культа личности» Сталина, перехлестывая других авторов в области славословий. Но в мае 1954 г. в журнале «Новый мир» появилась его повесть, которая так и называлась — «Оттепель». Пронизанная духом неких «новых веяний», свобод. Это слово сразу же подхватили. Появились и другие произведения с духом «новых веяний». Хотя никакой идеологической «оттепели» в это время вроде бы не подразумевалось! Даже вполне лояльную повесть Эренбурга в ЦК сочли чрезмерным вольнодумством. «Новый мир» получил крупный нагоняй, а его редактора Твардовского сняли с должности.

Разрушение системы ГУЛАГа после убийства Берии прекратилось. Мало того, ГУЛАГ был восстановлен. Министром внутренних дел после Лаврентия Павловича стал Круглов. Уж он-то должен был знать, что никакого «заговора» не существовало. Но получил повышение и удовлетворился. А главную «кормушку» МВД, лагеря, забрали у министерства юстиции и вернули обратно. И ГУЛАГу тоже вернули строительные и производственные управления, изъятые Берией. Только органы госбезопасности из ведения Круглова забрали. Но создали уже не отдельное министерство, а комитет — КГБ. Его начальником стал второй бывший заместитель Берии, Серов. Тоже был вознагражден за лояльность и молчание.

Амнистия, начатая Берией, прекратилась. Вместо этого в сентябре 1953 г. Верховный Совет открыл возможность пересмотра постановлений бывших коллегий ОГПУ, НКВД, Особого совещания при НКВД — МГБ — МВД. Для этого были созданы специальные комиссии. Но разбирались они с заключенными медленно, документы ходили по инстанциям, и до осени 1955 г. было освобождено лишь 16 тыс. человек. Такое положение, что поманили освобождением и затормозили, обернулось бунтами заключенных. В 1954 г. произошло восстание в Кенгире, подавляли танками, погибло 700 человек.

Но для некоторых категорий осужденных пересмотры носили целенаправленный характер. 30 апреля 1954 г. Верховный суд СССР при участии нового Генпрокурора Руденко пересмотрел «Ленинградское дело». Той самой группировки Кузнецова, Вознесенского, Попкова и др., которая характеризовалась как «антисоветская изменническая группа», или «троцкистская группа», внутри партии, и темная деятельность которой была отнюдь не вымышленной, а реальной. Но Кузнецов был родственником Микояна, к «ленинградцам» были близки Куусинен, Суслов, Пономарев. Теперь всех осужденных реабилитировали. Объявили, что дело сфабриковал Абакумов с подручными (хотя сам Абакумов был ставленником Кузнецова!).

Но таким образом подводился подкоп под Маленкова! Ведь «Ленинградское дело» раскручивал не Абакумов, а он! Получалось, оклеветал и подвел под расстрелы невиновных. Значит, и его нужно судить. Однако Хрущев провел интригу хитро. Возводить на Маленкова политические обвинения не стал. Расправа со вторым соратником после Берии слишком плохо выглядела бы, могла восстановить против Никиты Сергеевича остальных членов Президиума. Да и Маленков, если загнать его в угол, мог выложить много нежелательного про Хрущева. Первый секретарь удовлетворился положением, что соперник попал на крючок и зависит от него.

В январе 1955 г. на пленуме ЦК на Маленкова обрушилась критика по экономическим вопросам. Ему поставили в вину тот самый «малый нэп», которым он начал свое правление: увеличение выпуска товаров широкого потребления, снижение налогов, списание долгов. Эти меры создавали популярность и Хрущеву, но проводил-то их глава правительства. Такую экономическую политику квалифицировали как «правый уклон». Маленков понял, что его целенаправленно «валят». Сопротивляться не посмел — пока и впрямь не завели дело о клевете на «ленинградцев». А может, и намекнули на «джентльменское соглашение». Он предпочел покаяться в «ошибках» и за это был понижен. Из Председателя Совета Министров стал заместителем председателя и министром электростанций. Но его оставили членом Президиума ЦК.

А Хрущев пока удовлетворился тем, что сбил его с верхней ступенечки. Главой правительства продвинул Булганина. Он никогда не занимался экономикой и никогда не претендовал на самостоятельность. Был типичным партийным аппаратчиком — выполнял что скажут. На новом посту стал исполнителем воли Никиты Сергеевича. А министром обороны на место Булганина Хрущев порекомендовал популярного Жукова, приобрел себе мощную опору в армии.

Хотя экономические инициативы самого Никиты Сергеевича выглядели более чем сомнительно. Штурм целины протекал тяжко, с огромными издержками, неразберихой. Но если изначально наметили распахать 13 млн гектаров, то на январском пленуме, снявшем Маленкова, Хрущев протащил куда более широкие планы — к следующему году освоить не менее 28–30 млн гектаров. Указывал, что это является «наиболее доступным и быстрым источником увеличения производства зерна». В степи погнали новые вереницы эшелонов с техникой, с молодежью, по стране мобилизовывали колхозников, строителей, перебрасывали на целину воинские части. А 1955 г. выдался засушливым, неурожайным.

Пономаренко жаловался, что поставленные задачи выполнить невозможно. Однако Хрущев возражений не терпел. Тут же снял его и отправил послом в Польшу. Первым секретарем ЦК компартии Казахстана стал Брежнев. Он и раньше умел выполнять тяжелые задачи вроде восстановления Запорожья и Днепропетровска после войны. И нрав Хрущева знал по работе на Украине. Поэтому отчаянных докладов не посылал. Взялся, засучив рукава, разъезжал по всему Казахстану. Кое-как вытаскивал дело из полного хаоса, упорядочивал в более-менее рабочее русло. Нет, удавалось далеко не все. Но если где-то сгладить, о чем-то умолчать, что-то приписать и хорошо преподнести, можно было доложить: выполнено! Для Хрущева это было достаточно, и Брежнев пошел «наверх». Стал секретарем ЦК, кандидатом в члены Президиума. Через целину вернулся на то же положение, на которое выдвигал его Сталин.

Между тем обстановка в мире оставалась напряженной. Запад создал еще несколько военных блоков: СЕАТО, СЕНТО (вовлекая в них азиатские страны). А в НАТО в октябре 1954 г. приняли Федеративную Республику Германия. Отныне она признавалась полноправной союзницей западных держав и вооружалась — понятно против кого. На этом фоне развернулась внешнеполитическая деятельность Хрущева. Свой первый международный визит он нанес главному союзнику — вместе с Микояном и Булганиным осенью 1954 г. отправился в Пекин.

Здесь он постарался показать себя еще большим другом Китая, чем Сталин и Маленков. Иосиф Виссарионович действовал с оглядкой на поведение Мао Цзэдуна, советские права в Маньчжурии уступал не сразу, а в пятилетний срок, в обмен на создание совместных предприятий. Хрущев привык решать широко, с маху. Русские базы в Порт-Артуре и Дальнем, железные дороги, которые еще не были отданы китайцам, уступил немедленно. Совместные предприятия ликвидировал, передал в исключительную собственность Китаю. Предоставил ему и новые кредиты, взялся помогать в создании ядерного оружия.

А в ответ на вступление в НАТО ФРГ в мае 1955 г. в Варшаве состоялось совещание социалистических стран, был заключен договор о дружбе, сотрудничестве и военной помощи. Возникла Организация Варшавского договора, куда вошли СССР, Болгария,