правильное кино. Из всех искусств для нас важнейшим является кино. До меня дошли слухи, что здесь собираются построить новый религиозный объект, а религия, как вы знаете — это опиум для народа!

Бурча про опиум для народа, Вилен Кимович не забывал переставлять ноги в направление «Пончиковой», где компанию ждал вкусный обед. Как объяснил по телевизору профессор Капица — человек не только царь природы, но и раб своего желудка. И не поспоришь.

Компания шла не торопясь, ибо времени имелось с прицепом.

С тем, что «раньше было лучше» спорить с Найдёновым никто не собирался. Мохов только ехидно улыбался и поддевал Найдёнова тем, что сообщал ему информацию о своём решении финансировать строительство нового храма в посёлке, ибо в поселениях людей должны стоять храмы и располагаться погосты. А как же иначе? Мы, русские люди, покорны своей судьбе. За внешней безалаберностью нам свойственен мрачный фатализм.

Ещё он хотел потролить Найдёнова тем, что кино, о котором тот так горячо ратует, давно стало никому не нужным. Даже маленькие детки уже могут с помощью своих гаджетов насмотреться такого кинA в интернете, из серии 18 плюс, от авангардизма которого только диву даёшься. Даже Фрейд и тот прослезился бы от такого «авангардного» кино и прокомментировал бы события на экране с помощью непечатных слов. Сейчас в сексуальном плане, мы молодёжь ничему не научим. На смену запретам пришла эпоха вседозволенности. Информация стала чрезмерно доступной, а чтение книг, как собственно и вся литература оказалось в загоне. Читать теперь считается немодным. Достаточно поглощать пассивную информацию и будешь в тренде.

Новая поросль растёт ушлая. Молодёжь, хоть книги и не читает, в массе своей отличается житейской хваткой и холодным здравомыслием. На нас, старичков, смотрят с сочувственной жалостью, а то и с брезгливым недоумением. Плохо, что некоторые молодые люди стремятся уехать на Запад. Нет у них патриотизма, готовы покинуть могилки предков, и не чтить эти могилки. Ладно, плевать на таких, кто не понимает, что за морем веселье, да чужое, а у нас и горе, да своё.

Для VIP персон на втором этаже «Пончиковой» уже приготовили отдельный кабинет с установленными на столе яствами. Увы, но спиртное в этом заведении не приветствовалось. Это им минус. Но всегда есть выход. Мохов украдкой достал из пакета бутылку марочного Кагора — для поминок это вино самое то. Доктор, слегка поморщившись от вида бутылки Кагора, выставил на стол небольшую ёмкость, явно из-под лекарств, с жидкостью янтарного цвета. Настойка на настоящем медицинском спирте — гордо проинформировал он сотрапезников. Чисто оздоровительная, а не для пьянства. Коммунист, пожевав губами, достал из кармана пиджака плоскую бутылку.

— Коньяк «Енисели», — сообщил он с лицом повышенной серьезности, — Этот напиток уважал великий Сталин. Осетинские товарищи нам поставляют.

Мохов чуть не фыркнул, как лошадь-тяжеловоз — он прекрасно знал, где разливают все эти коньяки. Вот его «Кагор» наверняка настоящий.

В роли тамады выступил Мохов, ловко разливший «Кагор» в стаканы из-под сока. Поскольку Иван Трофимович предпочёл красное вино, то его заклеймили ренегатом. Однако, согласились, что градус надо повышать, а не понижать.

— Господа и товарищи, — произнёс первый тост. — Мой орган тонких предчувствий вещает, что мы с вами замутили дело беспрецедентное. И чтобы его раскрутить, понадобятся беспрецедентные действия, сильный характер и светлый разум. Ну, вздрогнем за разум! Мы же с вами не валенки в ряду кирзовых сапог.

Выпили по первой, проникнувшись пафосом тоста, однако, Найдёнов имел собственное мнение о разуме, но промолчал. Он слишком хорошо знал диалектическую парадигму, что булыжник, а не разум, является главным оружием пролетариата. Но, не будешь же пить за камни.

Доктор Бутенко тоже считал, что глупое убеждение думать, что выживает сильнейший и умнейший. Никак нет: выживает тот, кто лучше приспосабливается к окружающей среде. Например, у нас в Жупеево заправляет некая сила, которую никто не видит, но она существует, и ловко приспособилась к нашей среде.

Три ситуативных «друга» во время своих совещаний изображали дружелюбие по отношению к собеседнику и старались не давить на чувствительные «точки» друг друга. Однако, слишком разные интересы преследовали они. Поэтому, даже совместные посиделки представляли собой только ширму для обделывания своих делишек. Мохова сейчас очень заботило состояние местного погоста, но не говорить же об этом своим «товарищам». Они разве поймут, что на жупеевском кладбище, судя по сообщениям его работников, начали твориться какие-то непонятки, впрочем, на комаровском тоже. На местном погосте работает один комаровец и один местный кадр, и с этими кадрами надо что-то делать. Всем известно, что работники кладбищ склонны к неумеренному употреблению спиртного. Чуть ли не каждый божий день им приходится «причащаться». А вы поработайте с мертвецами — сами хлестать начнёте. Тут сама обстановка говорит: «Выпей и отвлекись. Да, не сто грамм выпей, а всю бутылку усвой». Скорее всего, эти двое горе-работников допились до разноцветных чертей, или, что им там мерещится. Не будешь же жаловаться коллегам депутатам, что у Мохова на кладбищах завелась мистика. Засмеют конкретно. Не в лицо начнут смеяться, нет, а за спиной точно позубоскалят. Скажут: «Не тот уже Мохов, не тот. Не может навести порядок среди своих кадров». Найдёнову о мистическом, призрачном и потустороннем вообще бесполезно говорить. Он верит только в материализм и в один единственный призрак — «Призрак коммунизма», который где-то ходит, но не у нас, а по Гейропе. Ну, и в товарища Ленина верит, который живее всех живых.

У доктора Бутенко тоже имелось в наличие много тайн, которые он не хотел выдавать своим коллегам-депутатам. Эти балбесы не поймут. У них сознание простое и незамутнённое. Знаем мы зачем они сюда приезжают. Сто лет им всякие совещания сдались: они приезжают за пончиками, ну, и, конечно, за здоровьем, ибо истинно веруют, что в нашей клинике его можно получить. А вот дудки! С каких это пор в больницах, даже самых лучших, могли вылечить всех людей от всех болячек? Да ни в жисть, как говорится. Здоровье не купишь ни за какие деньги. Мы, доктора, только и можем чуть поддержать пошатнувшееся здоровье, но мы не боги. Вылечим, с грехом пополам, у больного одну болячку, а у того ещё две вылезут. И привет! Короче говоря, сколько на роду написано — столько и проживёшь на этой земле. Мохов и Найдёнов думают — раз в нашей больнице вдруг завелось много новых аппаратов, появились опытные кадры, то мы тут всех на раз-два поднимаем на ноги. Ага, помечтайте. То, что у нас вдруг стали оздоравливаться больные,