На полную мощь заработала береговая шестидюймовая батарея номер один. Ею командует старший лейтенант М.К. Куколев. Комсомолец. Большой мастер огня.

А вот из ворот завода выкатился наш флотский бронепоезд «За Родину». В расчетах у пушек и пулеметов – матросы.

Во главе их флотский капитан М.Р. Чечельницкий. Он береговой артиллерист и знает толк в стрельбе с ходу и по движущейся цели. Бронепоезд направляется по Овидиопольской ветке к Сухому лиману помогать 2-й кавдивизии. Через день он лихо прорвется через фронт.

Тем временем обстановка на морских коммуникациях становилась все более напряженной. В сентябре потоком шли в Одессу суда с пополнением и боеприпасами. Усилился вывоз промышленного оборудования, населения и раненых. В непрерывном движении между Одессой и Кавказом семь быстроходных крупных экспрессов и 24 грузовых судна. А всего на Одессу работали 60 торговых и военно-вспомогательных судов. Были дни, когда в порту одновременно стояли под загрузкой до 9 судов. Морской фронт защищался, снабжал сухопутный фронт и вместе с ним наносил удары по врагу.

Командование обороной Одессы не запрашивало согласия Ставки на отвод войск на правом фланге 25 августа и левого фланга 14 сентября. Но на этот раз Военный совет OOP донес в Ставку, что враг проник к Дальнику, территория к западу от Сухого лимана оставлена. Донесение полностью отражало сложившееся тяжелое положение в Южном секторе, зафиксированное в приказе командарма Софронова № 23 от 14 сентября: «Противник продолжает вводить в бой новые части, силами до трех дивизий пытается развить прорыв на фронте 25-й сд и выйти в район хутора Болгарские с целью разобщить фронт и отрезать 31-й полк. Попытки 25-й и 2-й дивизий ликвидировать ленинтальскую группировку противника успеха не имели».

Был полдень 15 сентября, когда ко мне вошел капитан Г.Б. Миньков и доложил:

– Через наш штаб идет проходящая радиограмма из Москвы, отрепетованная комфлотом Жукову, – и показал ее мне.

«Командующему Черноморским флотом. Передайте просьбу Ставки бойцам и командирам, защищающим Одессу, продержаться 6–7 дней, в течение которых они получат помощь авиацией и вооруженным пополнением. Получение подтвердите. Сталин»[34].

Вот это да! Ставка просит. Такого еще не бывало. Мы привыкли получать только приказы, да еще безапелляционные. В обстановке постоянных строгих предупреждений: «стоять насмерть», «победить или умереть», «вам отход запрещается, пока не будут разбиты ваши пушки» – эта просьба прозвучала как призыв: «Товарищи! Мы понимаем, что вам тяжело, но надо, обязательно надо продержаться немного и помощь будет». Наверно, в Ставке полагали, что защитники Одессы отдали все и приказ тут не поможет. Только теплое отеческое слово. В моей памяти эта телеграмма беспрецедентна. И что важно – она обращена не только к командованию, но и к рядовым.

Когда в частях объявили эту просьбу, люди поклялись: враг не пройдет! И Военный совет OOP доложил Ставке: рубежи будут удержаны.

В тот же день Генштаб и Главморштаб уведомили Жукова, что для Одессы выделена 157-я стрелковая дивизия. Через сутки нам сообщили о выходе из Новороссийска конвоя с первым эшелоном дивизии. Вот это темпы! Здорово поработали и штаб флота – И.М. Нестеров и Н.И. Литвиненко, и пароходство с военно-транспортной службой – Г. А. Мезенцев, Б.В. Бартновский и Н.И. Тарапунько, и командование Новороссийской базы – Г.Н. Холостяков, И.Г. Бороденко и В.С. Буслаев, и порт во главе с А.И. Петренко.

Мудрым решением Ставки об удержании Одессы к ней уже приковано 15 вражеских дивизий и 4 бригады. Оперативная задача начала перерастать в стратегическую. В связи с этим я хочу еще раз отметить цель Одесской оборонительной операции.

Приходилось встречать утверждения, что якобы тогда была поставлена цель оборонять Одессу как промышленный и культурный центр и военно-морскую базу, как исходный пункт для действий кораблей флота против вражеского флота. Это, мне кажется, сказано не совсем точно. Одесская промышленность не могла работать на страну с изолированного плацдарма, да она на две трети была эвакуирована. А удержание базы для базирования кораблей флота не имело смысла, так как корабли противника здесь не действовали. Нельзя рассматривать вопрос об удержании Одесской базы вне связи с борьбой Красной Армии. Только потребность армии в огневой поддержке и питании ее морем отвела соответствующую роль Одесской военно-морской базе, без которой немыслима была оборона Одессы.

В этом вопросе целесообразно руководствоваться мотивировкой официального документа. Покровский по указанию Буденного докладывал Василевскому: удержанием Одессы противник будет постоянно связан на фланге. Одессе была предопределена оперативная роль: в условиях господства нашего флота на море приковать к ней как можно больше вражеских войск.

У командования Юго-Западного направления была основная забота: после окружения наших 6-й и 12-й армий под Уманью не допустить окружения 9-й и 18-й армий, которых с фронта теснили 11-я немецкая и 3-я румынская армии, а с севера им в тыл заходили 17-я армия и 1-я танковая группа противника. Надо было ослабить удары врага, сбить темп его наступления. А этого можно было достигнуть только путем отвлечения значительной группировки противника с главного направления на другое и задержания ее надолго у хорошо защищенного объекта с тыла, обеспечив войскам, обороняющим этот объект, поддержку такой мощной силы, как флот.

Таким объектом, отвечающим условиям ведения вооруженной борьбы в далеком тылу врага, являлась только Одесса.

Здесь имелся мощный морской укрепленный район с береговой, корабельной и зенитной артиллерией. На его базе даже небольшая армия могла длительно и стойко обороняться и оттягивать на себя вражеские силы. Здесь хорошо оборудованный порт, через который можно было питать армию. Сюда могла прилетать из Крыма флотская авиация и громить врага. Сюда могли приходить корабли флота для поддержки армии. Да и большой, каменный город с оборонительными сооружениями и баррикадами одним штурмом, с ходу, не взять. Одесская промышленность – большая помощь армии. В то же время Одесса – огромная притягательная сила для противника: порт для питания южной вражеской группировки и будущий административный центр края, на который зарилась монархо-фашистская Румыния. Безусловно, противник стремился скорее захватить Одессу и наращивал усилия.

Все это учел Генштаб, обосновал и предложил Ставке: Одессу не сдавать. Она должна сыграть важную оперативную цель на юге.

Румынская армия с главного направления повернула на юг и устремилась к Одессе. Немецкая группа армий «Юг» этим была серьезно ослаблена.

К началу сентября по указанию Генштаба в Одессу было подано 11 000 винтовок, 400 пулеметов, 800 автоматов. И это в то время, когда автоматическое оружие считали по штукам.

И все-таки самой острой проблемой для Одессы была живая сила. Мы получили несколько маршевых батальонов – 33 тысячи солдат с оружием. Это почти шесть дивизий. Правда, без артиллерии и управлений. Теперь поступала полнокровная дивизия, с артиллерией и танками.