Врат на прежнем месте он не нашел, но поначалу не слишком обеспокоился. Он вернулся в город и провел день с Сигурни, слушая рассказы о ее молодости и о том, как она сделалась королевой. Ее прошлое изобиловало войнами, изменами, многочисленными угрозами. Уважение Касваллона к ней росло с каждым часом. Помимо природного тактического дара, она хорошо понимала людей — знала их сильные и слабые стороны, знала, что ими движет.

Самым близким из тесного круга фанатически преданных ей сторонников она почитала железного — и весьма хитрого — Обрина. Кроме него, Сигурни часто поминала чернокожего Асмидира, павшего в сражении с графом Джасти, и карлика Баллистара, который ушел за Врата вместе с призраком Железнорукого. А вот про Красного Ястреба она говорила мало. Касваллон знал только, что тот появился вскоре после гибели Асмидира и помогал Сигурни обучать солдат, а затем возглавил левое крыло ее войска.

— У меня есть друзья среди ваших? — спросил Касваллон.

— Моей дружбы тебе недостаточно? — улыбнулась Сигурни. — Ну что ж. Обрин твой друг, больше того — побратим. Думаю, он слегка обижен на то, что ты уделяешь ему так мало внимания.

Королева согласилась идти в Фарлен, но сказала, что может взять с собой только четыре тысячи войска. Набор уже начался.

На рассвете Касваллон снова попытался найти Врата и на этот раз рассердился. О чем думает Талиесен, держа их в такое время закрытыми?

Он взял провизию на три дня и поехал на север, к Атафосскому водопаду. Стреножил коня на лугу, добрался вплавь до Валлона, спустился в пещеры. У входа его встретил немолодой друид, которого Касваллон знал в лицо.

— Почему Врата закрыты? — спросил воевода. Друид заломил руки — похоже было, что он уже несколько суток не спал.

— Не знаю, — ответил он жалобно. — Магические слова перестали действовать.

— Что это значит?

— Средние и Малые Врата исчезли, как когда-то Великие. Мы заперты здесь навсегда.

— Нет, так не пойдет, — сказал Касваллон, борясь с подступившей паникой. — Успокойся и расскажи мне про эти магические слова.

Напускное спокойствие горца немного приободрило друида. Он сел на свою узкую койку и стал говорить.

— Сами слова не имеют смысла. Их сила в звучании. Звук приводит в действие глубоко спрятанную механику. Это похоже на свист, которым хозяин подает команду собаке — только здесь мы имеем дело с чем-то гораздо более сложным, выше нашего понимания.

— Что-то сломалось, — предположил Касваллон.

— Да, сломалось. Но эта механика была создана очень давно людьми высшего разума, о чьих познаниях можно только догадываться. Я своими глазами видел устройства не больше моей ладони с тысячью рабочих частей внутри. У нас нет орудий, чтобы их починить, и мы понятия не имеем, как это делается.

— Значит, Талиесен для нас недоступен?

— Я молюсь, чтобы он на своей стороне занимался той же задачей.

— Ты один из первоначальных друидов?

— Нет, — засмеялся жрец, — мой дед был из них. Я Сетра из Хестена.

— Есть ли кто-то из древних по эту сторону Врат?

— Нет, насколько я знаю.

Касваллон поблагодарил его и вернулся к лошади. Два дня спустя, усталый до предела, он въехал в город. Больше он не встретится с Мэг, не прижмется губами к ее губам. Не увидит, как вырастет Донал. Не узнает, какая судьба постигла его народ. Он обречен доживать свой век в чужом краю, под незнакомыми звездами.

Он отыскал королеву в ее покоях, в восточном крыле. Не сказав ничего об исчезновении Врат, Касваллон стал расспрашивать Сигурни о священнике, который спас ее в младенческом возрасте.

— Что ты хочешь знать? — спросила она.

— Для начала скажи, остался ли он тогда жив.

— Ты же знаешь, что да.

— Я устал, госпожа, и голова у меня плохо работает. Извини. Я хотел спросить, жив ли он теперь.

— Жив, но дни его сочтены. Его монастырь находится в Темном лесу, в одном дне пути на восток. Я, однако, слышала, будто он ослеп и лишился разума.

— Можешь дать человека, который проводит меня туда?

— Конечно. Это так важно?

— Важнее, чем мне хотелось бы думать.

Касваллон взял двух запасных лошадей и отправился в путь с проводником по имени Бедвир. В Темный лес они въехали ночью. Бедвир сполз с седла и постучался в монастырскую дверь. Сонный монах открыл им и напугался, увидев вооруженных людей.

— Мир тебе, — сказал Бедвир. — Мы люди королевы, а не разбойники. Жив ли еще настоятель?

Монах кивнул и повел их узкими коридорами к выходящей на запад келье. Стучаться он не стал, лишь тихо отворил дверь и вошел. В келье горела лампа. На постели лежал старец, устремив открытые глаза в потолок.

— Оставьте нас, — приказал Касваллон.

Бедвир вышел вместе с монахом, спрашивая, не найдется ли для него еды. Монах обещал дать хлеба и меда.

Касваллон сел рядом с настоятелем. Тот сильно одряхлел со времени их встречи в лесу, и его незрячие глаза казались неестественно яркими.

— Слышишь ли ты меня, Астел?

— Да, друг мой Красный Ястреб. Мало того, в твоем голосе мне слышится страх.

— И есть отчего. Тогда, в лесу, тебе была нужна моя помощь, теперь мне нужна твоя.

— Магия истощилась, Ястреб, — уголком губ усмехнулся старик. — При всех своих обширных познаниях я не могу более встать с этого ложа и не способен увидеть закат. Завтра я уйду к моему Владыке.

— Послушай меня, Астел, Врата закрылись.

— Эта новость давно устарела.

— Я говорю о Средних Вратах.

— Как, опять? Быть не может.

— Поверь, Астел, они закрыты. Как мне отворить их?

— Погоди-ка. Когда ты видел меня в последний раз?

— В лесу, с новорожденной королевой.

— Понятно. Я так долго играю с временем, что совсем запутался. — Астел закрыл невидящие глаза. — Да, теперь я все понял. Фарлен все еще под угрозой, королева еще не прошла во Врата, все твои открытия еще впереди.

— Так помоги же мне! Скажи, как открыть Врата. Я должен привести в Фарлен королеву, иначе мой клан погибнет.

— Говорить бесполезно, мой мальчик. Я могу лишь показать, могу научить тебя. Это займет много времени — одиннадцать лет, если я правильно помню.

— Столько у меня нет. — Надежда начинала покидать Касваллона. Старик впал в детство и сам не знает, что говорит.

Но Астел, словно прочитав его мысли, схватил его за руку и заговорил голосом сильным и властным:

— Не отчаивайся, мой друг. Есть многое, чего ты не можешь понять. Я создал Врата, будучи молодым и самонадеянным. Я открыл нити, связующие мириады прошлых времен и параллельных миров, и построил машины, чтобы передвигаться по ним. Это я позволил Великим Вратам закрыться. Моя раса использовала вселенную как колоссальный публичный дом. Начальный источник силы я перенастроил для снабжения Средних и Малых Врат. Но всякая сила когда-нибудь истощается — даже та, что исходит от взорвавшихся звезд и питает Сипстрасси. Сейчас, в твоем настоящем, она подходит к концу. Есть, однако, другие источники. Когда ты научишься находить и настраивать их, все Врата восстановятся. Человек, которого ты здесь видишь, — лишь последняя искра яркого пламени. В эту ночь он умрет, но мы с тобой встретимся снова, и я буду учить тебя. За этим монастырем есть пещера — над входом в нее в камне выбита чаша. Пусть королева продолжает набирать свое войско. В назначенный день ты войдешь в пещеру. Дальняя ее стена покажется тебе твердым камнем, но ты пройдешь сквозь нее, ибо эти Врата не исчезли, а только переместились. Я буду ждать тебя на той стороне.