Бросив быстрый взгляд назад, я увидел, что кавалерия на подходе и с ходу ведёт огонь по гребню стены, вернувшись к прицелу, выстрелил ещё раз плазмой, услышал, как клацнул металлом затвор и выдернув пустую обойму, всунул новую.

Схватив магорацию, щёлкнул переключателем, устанавливая связь с такой же только установленной в штабе армии, произнёс:

— Ворота пробиты, ведём бой, противник контратакует, но слабо. До подхода подкреплений ворота удержим.

Добравшиеся до нас караульные, побежали вдоль стен, накрывая полем антимагии всё больший её участок, выключая из оборонительного рубежа целый сектор.

А мы продолжали буквально выкашивать пушечно-пулемётным огнём орды противника за воротами.

Заметив группу вампиров на крыше здания, метким выстрелом снёс, и нежить, потеряв поводырей, стала хаотично разбредаться, до этого целенаправленно гонимая на нас.

А ещё минут через двадцать, стали прибывать первые подразделения легиона.

Мы к тому моменту уже въехали внутрь, отвоевав небольшой кусочек прилегающих к воротам улиц, и легионеры беспрепятственно стали забегать внутрь, бросаясь к проходам на стены, врываясь и занимая близлежайшие дома.

Необходимый плацдарм был захвачен, и теперь уже ничто не могло помешать, длиной, растянувшейся до горизонта плотной колонне пехоты вползать змеёй в вампирское логово.

Приказ был один — уничтожать всех вампиров и оказывающих сопротивление рабов. После всего увиденного, ни у армейского руководства, ни у инквизиции не оставалось сомнений, что людская часть населения вампирского государства полностью потеряна. Обычных слуг и деревенское население вампиры либо убивали, либо вывозили, а натасканные на бой рабы-одарённые были с начисто промытыми мозгами и сражались с животной яростью, не даваясь в плен.

— Слушай, Серег, — предложил я, периодически бахая из пушки по подозрительным шевелениям на крышах и в глубине улиц, благо пушка и пятикратный прицел, позволяли прямой наводкой стрелять на пару километров, задолго до того, как противник мог хоть как-то нас атаковать, — а давай до дворца королевы этой рванём? что мы тут сидим? Пехота дома и без нас зачистит, зубами вгрызётся, её уже отсюда никто не вышибет, а мы вампирам в самое сердце кол загоним?

Тут по броне кто-то постучал и, приоткрыв люк, я увидел Вигира, что до этого командовал караульными в том самом отряде, вместе с нами удерживающем плацдарм.

— Что дядьки задумали? — спросил он заглядывая к нам в танк, словно прочитав мои мысли.

— Да вот, — хмыкнул Глушаков, — Паше всё неймётся, хочет дворец королевы взять.

— Дело хорошее, — задумчиво пробасил в шлеме парень, — мы бы с остальными караульными тоже поучаствовали.

— Слушай, — загорелся я нарисовавшейся в голове картинкой, — а давай парней на броню посадим и во дворец? Нас там не ждут, они может ещё думают тайком с города улизнуть, а мы тут как тут их прямо в логове и прижучим?!

— А-а, — махнул Серёга рукой, — давайте, запрыгивайте.

Усадив на броню десант, и убедившись, что все крепко уцепились, мы плавно наращивая скорость покатили вперёд, стреляя на ходу из всего что было и снося всё на своём пути.

Караульные, не жалея маны, без остановки палили во все стороны из автоматов, с гулким чпокающим звуком заряды плазмы один за другим проносились по улице, выкашивая рядами почти полностью запрудившую улицы нежить, которую мы потом просто давили корпусом и гусянками, перемалывая в кашу.

Большая часть из них были свежеподнятыми зомби из бывших рабов, но практически лишённые крови они представляли из себя мешки с костями. Хруст и треск из под гусянок раздавался страшный.

Наконец показался дворец, а нежить почти закончилась. Вампиры, при виде нас, не ожидая так быстро увидеть в самом сердце города, испуганно разбегались в стороны. И только какая-то разряженная в пышные одежды гвардия попыталась заступить нам дорогу, но была мгновенно снесена, вместе с кованными металлическими воротами, которые, зацепив мы вырвали с корнем, протащив десяток метров за собой.

Задрав ствол как можно выше, я выцелил ажурный балкончик прямо посредине здания и в пыль разнёс его выстрелом.

Распахнув люк, высунулся наполовину, огляделся внимательно, пока караульные спрыгивали на брусчатку, занимая оборону вокруг танка. Заприметив красивые деревянные ворота с широким крыльцом, рявкнул:

— Серёга, гони туда, снесём всё нахрен!

— Узко, не пойдём, — засомневался мой товарищ, но я отмёл все сомнения, убеждённо сказав:

— Пробъём вместе со стеной, делов-то.

В этот раз дуло разворачивать я не стал, двери в дворец были явно послабже крепостных ворот.

Заурчав ротором, выворачивая мощеный камень, мы разогнались и со страшным грохотом, снося часть стены с каждой стороны прохода, влетелели в покрытый мрамором вестибюль.

— На! — азартно крикнул я, — стреляя плазмой в самую большую кучку царедворцев, не ожидавших нашего появления.

Переключившись на огнемёт, прошелся струёй по периметру, вращая башней, чтобы накрыть как можно большую площадь.

Затем принялся уже в обычном режиме пулемётным огнём причесывать широкие лестницы и галереи второго этажа, пачками укладывая забегавших там словно тараканы вампиров.

— Не ждали?! А мы уже здесь! — хрипло рыча, я давил на гашетку, расходуя запасённую в танке ману, пока внезапно очередь не оборвалась.

Я посмотрел вниз на Глушакова, но тот только развёл руками:

— Всё, кончилась мана, теперь только самим.

Кивнув, я выдернул из креплений калаш и, подняв люк, вылез наружу. Вскинув автомат, выстрелил в мелькнувшую в коридоре тень, услышал вскрик, зло оскалился.

Караульные успели ввалиться следом за нами и принялись стаскивать окрестную мебель баррикадируя вход, на случай, если очухавшийся противник решит вернуть дворец себе обратно.

Наша троица — я, Вигир и Глушаков, с несколькими караульными, оставив часть защищать вход, подымались этаж за этажом, зачищая проходы, вламываясь в комнаты, без жалости убивая всех на своём пути.

В какой-то момент меня накрыла натуральная боевая ярость и, закинув автомат за спину, я вновь схватился за палаш, чтобы чувствовать, как острая сталь разрубает вампирские тела, как впивается в них пробивая насквозь.

А затем внезапно всё закончилось.

Красная пелена спала с глаз, и я увидел перед собой лежащую на отполированном до зеркального блеска мраморе мёртвую вампиршу в короне с вбитым почти по рукоять в грудь палашом. Практически идеальное лицо было искажено в гримасе ненависти, а пальцы раскинутых рук скрючены словно когти.

Поднял взгляд выше, обернулся, увидел стоявших чуть сзади и смотревших на меня товарищей.

— Ты сделал это, — мягко произнёс Сергей, кладя ладонь мне на плечо, — ты убил её.