— Ангус... — Эмма остановился перед ширмой. — Ты в порядке?

Ох как же от нее чудесно пахло...

— Держись от меня подальше. Уйди на другой конец комнаты.

— Я вижу, что ты страдаешь. Может, я дам тебе немного... Может, как вчера?

— Нет. Я не смогу остановиться. И я не хочу, чтобы ты теряла силы.

Скорее всего в ближайшие дни ей придется биться не на жизнь, а на смерть. Чтобы иметь хоть какой-то шанс на победу, ей требовались все силы.

Эмма со вздохом отошла. Потом проговорила:

— У меня хорошая новость. Я установила контакт с Остином. Они с Дарси были в Венгрии, а теперь направляются в сторону Украины. Он сказал, что они к нам приближаются.

— Очень хорошо, — отозвался Ангус. Теперь, когда стемнело, их поисками займутся и дружественные вампы. А они способны перемещаться гораздо быстрее, чем смертные. Это было очень важно, так как Украина — довольно большая страна.

Ангус стащил с себя джемпер, чтобы обнажить руки и облегчить доступ к крови. Голод все еще терзал его внутренности и туманил сознание. Он знал, что эта ночь будет очень долгой и трудной.

Прошлой ночью, когда Эмма уснула, он оторвал от спинки стула деревянную планку и, взяв со стола ложку, всю ночь обтачивал планку с одного конца. Перед тем как впасть в сон, спрятал все под килт.

Инструмент и изделие и теперь лежали на полу, под столом. Ангус осмотрел деревяшку. Он сумел немного заострить один конец, но пока еще недостаточно, чтобы деревяшка могла служить колом. Взяв ложку, он возобновил свой труд, строгая и обтачивая планку.

— Что ты там делаешь? — спросила Эмма с другого конца комнаты.

— Оружие для тебя.

— Какое?

Ангус не ответил. Вся его энергия уходила на работу и обуздание голода.

Спустя какое-то время Эмма снова заговорила:

— Я пробовала отрывать серебро от стен, но не получилось найти достаточно большой участок, чтобы мы могли вдвоем телепортироваться. Очень жаль...

Ангус буркнул в ответ что-то неразборчивое. Ему сейчас все равно не хватило бы сил для телепортации. Он надеялся только на то, что вампы-друзья найдут их до восхода солнца.

А через некоторое время Ангус вдруг понял, что наступила ночь пятницы, — именно в эту ночь Шанна должна была родить. Да, верно, в эту самую ночь и в эту же ночь исполняется неделя с того момента, как он встретился с Эммой. Выходит, всего лишь неделя. А ему казалась, что с тех пор прошла целая вечность.

Ангус продолжал трудиться, и деревяшка постепенно приобретала форму кола. Когда его снова охватил голод, он опять вонзил клыки в руку.

Где-то в середине ночи он услышал скрип кровати и тихо сказал:

— Да, ложись. Тебе нужно поспать. Чтобы днем быть бодрой и снова связаться с Остином.

— Знаю... — Эмма зевнула. — И я очень надеюсь, что друзья нас найдут. Как ты думаешь, Катя еще не нашла Казимира?

— Не знаю, но уверен, что она очень старается. К сожалению, я сквозь серебро ничего не улавливаю. Да, что касается оружия, то я вытачиваю для тебя кол.

— Что ж, очень хорошо... — Эмма снова зевнула. Вскоре Ангус услышал ее ровное дыхание и понял, что она уснула. Когда же ее пульс замедлился, он выполз из-под стола, чтобы взглянуть на нее. Она была прекрасна. Такая смелая и чистая сердцем... Осторожно приподняв ее, он подложил ей под голову подушку. Рука задержалась на ее шее, но он тут же отпрянул. Быстро раздевшись, он забрался в деревянную кадку и вылил на себя полведра воды. Холодная вода и прохладный ночной воздух немного его успокоили.

Снова надев килт и футболку, он окинул взглядом их тюрьму. Его ужасно раздражал яркий свет лампочки под потолком — от него усиливалась головная боль. Чтобы избавиться от этого, Ангус влез на стул и повернул лампочку на пол-оборота против часовой стрелки. Свет погас, и воцарилась уютная темнота. Усевшись за стол, Ангус положил перед собой уже готовый кол и принялся ждать. Время от времени он поглядывал на Эмму, но тут же отводил глаза. До рассвета оставалось всего несколько часов. Он надеялся, что скоро появятся друзья.

Эмма уснула под аккомпанемент ритмичных звуков — Ангус упорно затачивал деревяшку. Когда же другой подобный звук потревожил ее сон, она, не придавая ему значения, поплотнее закуталась в одеяло и повернулась на бок, сквозь дрему осознав, что под головой у нее лежит подушка. Выходит, Ангус позаботился о ней, пока она спала...

Через некоторое время Эмма снова проснулась от какого-то не то скрипа, не то скрежета. Неужели Ангус все еще трудился над кольями? Ведь наступал рассвет. Она слышала за окном птичий щебет и ощущала умиротворяющее спокойствие, всегда предварявшее начало нового дня.

Наверное, следовало пожелать Ангусу спокойной ночи, перед тем как он впадет в свой мертвый соч. Чуть приподнявшись, Эмма заметила сероватый свет вокруг оконца. А Ангус, должно быть, сидел где-то под столом. Эмма повернулась к столу, но там Ангуса не оказалось. Как не оказалось и ширмы. Он снова загородил ею туалетный угол.

Но где же Ангус? Эмма села на кровати и тут же услышала за спиной какой-то скрип. Обернувшись, ахнула.

Оказалось, что Ангус придвинул к западной стене стол и влез на него. Еще раз взглянув на окно, Эмма в ужасе вскочила с кровати. Было ясно: когда взойдет солнце, его свет сквозь окно сразу же упадет прямо на Ангуса.

— Что ты делаешь?! — Эмма бросилась к нему. Неужели он собирался себя убить?!

И тут она вдруг поняла: да, он действительно собирался это сделать, а Ангус посмотрел на нее печальными глазами и тихо сказал:

— Я не хочу, чтобы ты это видела.

— Не могу поверить, что ты это делаешь. Спускайся, пока не обгорел.

— Я поклялся защищать тебя, Эмма. Но самая страшная угроза для тебя исходит сейчас от меня.

— Глупости! — Она дернула его за килт. — И тебе не стыдно? Не могу поверить, что ты с такой легкостью сдаешься.

— Думаешь, мне это легко? — Его глаза сверкнули гневом. — Посмотри на меня!

Он показал ей свои руки, и Эмма, увидев многочисленные раны, в ужасе содрогнулась. Ангус же наклонился к ней и, заглянув в лицо, проговорил:

— Это могла бы быть ты.

Глаза ее наполнились слезами. Сколько же он страдал, чтобы не укусить ее?

— Я очень сожалею, Ангус...

— Ты не понимаешь ужасной власти этого голода. — Он выпрямился. — Даже сейчас я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вцепиться тебе в горло.

Эмма поморщилась.

— Я понимаю, как это тяжело, но мы не должны сдаваться. Ты скоро уснешь, и голод перестанет тебя терзать.

Он перевел взгляд на окно и пробормотал:

— И все-таки солнце — лучший выход. Упрямец! Неужели он действительно это сделает?!