— Что ж, тогда у вас почти нет причин арестовывать Пола Элкотта. — Грили встал из-за стола и начал расхаживать по маленькому кабинету, разглядывая худое, усталое лицо человека, сидевшего перед ним на стуле. — Я вас не понимаю. Вы приехали из Лондона на помощь, и спасибо вам… Признаюсь, в одиночку я не в состоянии раскрыть это дело. Но нельзя же арестовывать человека только потому, что кто-то указывает на него пальцем! Вы как будто хватаетесь за соломинку… Или, может, вы чего-то недоговариваете?

— Будьте добры, исполните мою просьбу.

Грили поджал губы:

— Значит, так и есть. Хватаетесь за соломинку!

— Да, наверное. Если через двадцать четыре часа я не дам вам лучших ответов на ваши вопросы, можете освободить Пола Элкотта.

Грили пришлось довольствоваться этим.

Новость разлетелась по Эрскдейлу со скоростью лесного пожара. Вскоре в полицейский участок ворвался кипящий от возмущения Белфорс и потребовал у Грили объяснений. Джанет Аштон, наоборот, восприняла новость до обидного хладнокровно, а Ратлидж ждал, что она обрадуется.

— Хорошо, что дело раскрыто, — только и сказала она. — Грейс и дети могут покоиться с миром.

— А Джералд?

— Джералд… — с грустью повторила Джанет. — Знаете, я ведь любила его! И не понимала, почему он не может любить меня. Он разбил мне сердце. А я по глупости думала, что мне удастся переманить его на свою сторону…

Ратлидж заметил:

— Возможно, вы слишком на него давили. Грейс по сравнению с вами казалась ему слабой, беззащитной. Наверное, это его и привлекло. Беззащитность в женщинах нравится многим мужчинам.

— Да. Я ведь не слепая, вижу, как вы подпали под чары Элизабет Фрейзер. Она сильнее, чем вы думаете. Только разница между нами в том, что она умеет скрывать свою силу, — с горечью ответила Джанет Аштон.

Ратлидж сделал вид, будто не заметил ее завистливого тона, и спросил:

— О чем вы подумали, когда увидели, что все они мертвы? Что их убил Пол?

Джанет застыла, точно громом пораженная.

— Когда я увидела… Что вы такое говорите?!

— По-моему, вы знали, что произошло. Еще до того, как вам сказал Джарвис.

— Будьте вы прокляты! — Она быстро вскочила и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Жилье Пола Элкотта отражало его состояние. Неудачник, банкрот, которому нечем похвастаться, несмотря на долгие годы упорного труда, несмотря на то, что он замещал воюющего брата. Похоже, Пол просто бессилен был продержаться самостоятельно.

Ратлидж с отвращением рылся в его вещах. Сильно ли Пол Элкотт завидовал старшему брату?

Хэмиш сказал: «Многие дети завистливы».

Может, Генри Элкотт, отец двоих братьев, никогда не мог дозваться Пола, если ему требовалась помощь, а мать защищала младшенького, придумывала разные отговорки? То, что пятнадцатилетний Пол попытался продать револьвер героического дядюшки, свидетельствует о его сложных отношениях с отцом. И он тоже любил после ссор прятаться на горе.

Должно быть, Пол втайне сочувствовал Джошу, еще одному одинокому мальчику…

Хотя Ратлидж осмотрел все, что мог, он так и не нашел у Пола ботинка с отломанным каблуком. Возможно, он выкинул негодную пару в мусор. Револьвера тоже не оказалось, хотя Ратлидж обыскал не только жилые комнаты наверху, но и бар, и кухню на первом этаже. В чулане по-прежнему висело пальто с оторванной пуговицей — но о том, что пуговица была в хижине над фермой Элкоттов, он знает только со слов Джанет.

На каминной полке, в углу, стояла красивая ваза, которая резко выделялась из всей обстановки. Такую вазу могла купить женщина — ради роз, чтобы умещались высокие стебли. Розовые розы, вроде тех, что были на кухне и на легкомысленной шляпке Грейс.

Ратлидж и раньше видел вазу, но не придавал ей значения. Может быть, ее подарила Элкотту Грейс. А может, наоборот, Пол собирался подарить ее невестке.

Ратлидж осторожно взял вазу в руки. Внутри что-то звякнуло.

Хэмиш снова ожил, когда Ратлидж перевернул вазу и высыпал содержимое себе в ладонь. Он увидел черную пуговицу от пальто. Точно такую же, как и та, которую Джанет Аштон, по ее словам, нашла в разрушенной пастушьей хижине. Но не было и следа сломанной запонки, подаренной отцом Джошу Робинсону.

Ратлидж вошел в камеру. Элкотт сидел на койке и мрачно смотрел в пол. Небритый, в той же одежде, в какой ночью бродил по горам, Элкотт показался ему и жалким, и несносным. Бесхребетный человек, который как будто смирился с поражением, даже не попытавшись бороться.

Серые стены, с одной стороны койка, в углу — ведро для отходов. В удушливой, бесцветной тюремной атмосфере Ратлидж ощутил приступ клаустрофобии.

Протянув Элкотту вазу, он спросил:

— Скажите, пожалуйста, откуда она у вас?

Пол покосился на вазу и снова уставился в пол.

— Грейс подарила. Думала, ваза оживит мое жилье. Она любила розы. И вообще цветы.

Наклонив вазу, Ратлидж сбросил в ладонь пуговицу.

— Она от вашего пальто? На нем недостает одной пуговицы.

— А я все гадал, куда она подевалась. — Элкотт насупился и потрогал пуговицу пальцем, как будто сомневался в том, что она настоящая. — Она болталась на нитке, я еще на похоронах заметил. Все собирался пришить, да руки не дошли. Как она очутилась в вазе?

— А это? — Порывшись в кармане, Ратлидж достал сломанную запонку, которую носил с собой.

— Это Джоша. Ему папаша подарил на день рождения.

— Джералд?

— Нет, Хью, конечно. Сломалась. — Элкотт повертел запонку в руке. — Жалко. Вещь золотая. Грейс бы разозлилась, если бы узнала, что Джош так небрежно обращался с подарком.

— Вы нашли ее наверху, в хижине?

— Нет… я ее не находил. Там слишком темно, а вы погнались за мной, не дав мне зажечь лампу. Вы что же, подбрасываете мне улики?

Трудно было сказать, лжет он или говорит правду. Ратлидж решил пока сменить тему.

— У меня чувство, что Джанет Аштон все же успела доехать до фермы вашего брата в ту ночь, когда поднялась метель. А потом почему-то развернулась и поехала назад той же дорогой… Вы не знаете, что с ней случилось?

— Вот вы ее и спросите! Сколько раз вам повторять? Я никого не убивал! — в отчаянии вскричал Элкотт.

— Если вам что-либо известно о ее передвижениях в ту ночь, лучше скажите.

Элкотт сидел с каменным лицом и молчал.

— Она добралась до Эрскдейла в начале метели? Вы видели ее коляску?

— Спросите ее!

Хэмиш сказал: «Может, ему не хочется слишком много выдавать!»

Ратлидж вышел, прихватив с собой вазу. Он поставил ее на стол Грили вместе с содержимым. Но запонку положил к себе в карман.