Когда за ненавистным спецназовцем закрылась дверь, следователь обхватил голову руками и протяжно вздохнул. Вздохнул, надо сказать, весьма неудачно: струя воздуха ударила аккурат в пепельницу, окурки «беломорин» разлетелись по всему столу, а хлопья пепла забили Штуру глаза и нос.

— И ведь во второй раз за день… — с досадой проворчал Вениамин Аркадьевич, припомнив опрокинутый с утра чайник. Впрочем, похоже, что было все это лет сто назад. А может, и сто пятьдесят: столько надежд с тех пор успело разбиться вдребезги!

Тут Штур мысленно отругал себя за излишнюю патетичность, добыл из ящика стола тряпку и быстренько устранил последствия своего неосторожного вздоха.

Да, пришла беда — отворяй ворота. Ну уж конечно. Так Штур и отворит. Мы еще поборемся! Иначе — точно кранты (фу-ты, набрался словечек у этого уголовника). Дудинцева выслушают и решат, что да, серьезно, да, не по нам, и вообще, пусть они там сами разбираются — и передадут дело ФСБ. В лучшем случае, Главной военной прокуратуре. Но Штуру-то — все равно. У него дело заберут, на его версию никто и внимания не обратит, а ведь дураку ясно, что прав именно он! Но разве у них теперь бывает что по-справедливости?

Неприятность — это слабо сказано. Убийство, просто убийство! Следует признать, что этот Дудинцев убил Вениамина Аркадьевича наповал. При таком раскладе настоящие преступники в любом случае уйдут от наказания. Ведь его, Штура, никто и слушать не станет. Вот так у нас теперь всегда…

Однако по крайней мере одна идея у него есть.

Следователь положил перед собой чистый лист бумаги, в верхнем правом углу нацарапал: «Прокурору г. Москвы Гигантову Р. С. от старшего следователя по особо важным делам Московской городской прокуратуры Штура В. А.».

«Уж я ему напишу, — думал Вениамин Аркадьевич. — По глупости ли Дудинцев разваливает мне дело или по противозаконным соображениям — это пусть наверху решают. А я доложу так, как сам это вижу: подразделение „Р“ в лице Дудинцева К. О., сговорившись с преступниками, намеренно сбивает следствие с верного пути, подсовывая ему нелепые версии, не имеющие под собой никакой почвы… Не виноват окажется мальчик — так и слава Богу! Главное — разбираться начнут. А пока разбираются, я уж как-нибудь уговорю Гигантова, чтобы Атамана арестовал. И Атаман расколется в конце концов. Тогда и станет ясно, что прав не кто-нибудь, а именно старший советник юстиции Штур!»

Сегодня Денис решил пораньше приехать в «Глорию». Что-то подсказывало ему, что день будет не просто насыщенным, а особенным, результативным. Интуиция редко его подводила. А после вчерашней встречи с М.Ч. и лихого ухода последнего от слежки Денис был твердо уверен, что тот позвонит. Не может не позвонить. Во-первых, сам пообещал. Во-вторых, после не совсем мягкого (если не сказать больше) отклонения Денисом предложения М.Ч. должен был предпринять еще одну попытку, причем в ближайшее время.

Итак, как вести себя во время предполагаемого звонка? И не совершил ли он глупость вчера, когда прямым текстом послал М.Ч. куда подальше? Как знать, возможно, и не стоило вот так, резко, давать от ворот поворот. В целях же самого расследования. А наоборот, нужно было потянуть время, поторговаться, сделать вид, в конце концов, что заинтересовался, но требуется срок, чтобы подумать. Одним словом, блефовать. Ну да поздно уже: после драки кулаками не машут. Остается одно — ждать. И главное — держать себя в руках, не давать волю чувствам. Как там учил товарищ Дзержинский в отношении то ли ума, то ли головы? Кажется, советовал держать в холоде. Вот именно!

Денису хватило расстояния от двери своей квартиры до машины, чтобы настроиться на спокойный, трезвый лад, а эмоции спрятать поглубже, так сказать, в запасники.

Какими бы сволочами эти М.Ч. с Хайкиным ни были, общаться с ними придется. Тут уж никуда не денешься. А потому следует быть на высоте. И, конечно же, переиграть их.

Вот это он решил для себя однозначно и, когда запускал движок, испытывал необъяснимое чувство уверенности, что именно так оно и будет. Пусть без триумфального шествия под аркой, но с победным финалом. А залепить в ухо М.Ч. всегда успеется.

Джип тихо охнул и плавно тронулся с места. От соседнего подъезда следом откатила белая «Нива» и, набирая скорость, поравнялась с ним, замедлила ход. Ее правое стекло поползло вниз. Денис скорее почувствовал, чем увидел опасность. И прежде, чем высунувшийся в окно ствол выплюнул в его сторону длинную очередь, он успел нажать на тормоз и завалиться на пол.

Пули буквально раскрошили боковое стекло. Денис почувствовал, как они впиваются в дверцу джипа, пытаясь достать его, скрючившегося в нелепой, неудобной позе. Но тут уж не до удобств. Затем он услышал, как бешено взревел двигатель, взвизгнули покрышки: «Нива» рванула с места. Он вскочил, лихорадочно переключил передачу, вдавил газ. «Нива» юркнула в арку, пытаясь вырваться на проспект. Денис, чертыхаясь про себя на чем свет стоит, уже мчался за ней. Он не видел ничего, кроме удалявшегося белого кузова с заляпанными грязью номерами. Перешел на четвертую, опять вдавил педаль газа. Машину занесло на повороте, бросило на тротуар. Повезло — не было прохожих. Денис выкрутил руль влево, выровнял автомобиль и, едва не тараня головой лобовое стекло, пустился в погоню.

Оторвавшаяся было «Нива» быстро приближалась. Естественно, куда ей тягаться со зверем Дениса! Расстояние между машинами сокращалось на глазах. Но и пытавшиеся скрыться, видать, не ожидали от сыщика такой прыти и уж тем более погони. Увеличили скорость и вновь оторвались. Но не надолго. Денис основательно сел им на хвост, прицепившись сзади, как репей. Сам-то он знал, что уйти от него ой как не просто. Знали ли это в «Ниве»? И то, что он вряд ли ограничится одним преследованием, и особенно после случившегося?

Денис настиг преступников уже через пару километров, когда они вырулили с проспекта Жукова на улицу Народного Ополчения, зашел слева. Резко крутанул вправо руль: джип послушно врезал «Ниве» по боку, заставив отлететь в сторону, на обочину. Второй удар выбросил ее на тротуар. Машину закрутило, и она чудом не налетела на фонарный столб. Но в следующее мгновение опять выскочила на дорогу и понеслась вперед.

Пересекли Карамышевскую набережную, мост через Москву-реку. Денис попытался повторить маневр. Но ему не дали. Автоматная очередь заставила сбросить скорость и выехать на встречную полосу. Уже в который раз он благодарил случай, что движение в этот ранний час было щадящим и позволяло подобные выкрутасы в стиле американских боевиков. В противном случае… Лучше об этом и не думать.

И все же его джип едва не столкнулся с вишневым «саабом». Денис успел рассмотреть перекосившееся от испуга лицо молоденькой густо накрашенной блондинки. Вынесли ее черти в такую рань! Вильнул в сторону и вновь пристроился позади «Нивы».

В его направлении вылетела еще одна очередь, на этот раз длиннее предыдущей. Пули со звоном застучали по бамперу и капоту. В ответ, резанув слух, завыла милицейская сирена.

Этого только не хватало, мелькнуло в голове у Дениса. Он плотнее вжался в руль, напрягся всем телом, сосредоточившись только на белом кузове. Все остальное просто перестало на время существовать, отошло на второй план, как побочные, мешающие основному явления.