– Отличная идея! – одобрила Сакорро, и все поддержали её.

– А как назвали девочку? – спросил Рамон.

– В честь Милли, – ответила Лина.

То, что дочку назовут моим именем, было очень приятно и трогательно. Я, даже, согласилась помочь Рокки с пригласительными, чтобы проконтролировать это, ведь ему совсем ничего доверить нельзя. Хочется, чтобы всё прошло идеально для Милагритос, ведь я становлюсь крёстной впервые.

Я попросила Лину, чтобы она передала о крестинах Блондину, поскольку мы больше не общаемся, то я даже и об этом говорить ему не хочу, а сама пошла, искать Глорию, ведь у неё должна была состояться встреча с её мамой.

Ещё мне нужно подумать о подарке для маленькой Милли. Не могу же я появиться без него.

Я заглянула в нашу комнату и увидела, что Глория всё ещё разговаривает с Лидией. Чтобы не мешать, я пошла к Донье, и рассказала ей последние новости.

Когда я уже выходила из комнаты своей приёмной бабушки, то Глория уже провожала Лидию. Я дождалась её в комнате, чтобы поговорить. Я представляла, как тяжело ей сейчас, и я обязана была её поддержать.

– Знаешь, не так-то плохо иметь маму, – смеялась Глория, смахивая слёзы.

– Милли, когда будут готовы приглашения на крестины? – спросила Лина, войдя в нашу комнату.

– Завтра. Нужно будет заехать за ними в типографию. За приглашениями на крестины и за теми, которые для праздника хозяйки.

– Но ведь приглашения для хозяйской «вечеринки» уже были готовы. Бернардо просто попросил разнести их, – удивилась подруга.

– Да! Но на них стоял неверный адрес, – ответила я, прищурившись.

– Я знаю этот взгляд! – насторожилась бабочка. – И какой адрес поставила ты?

– Тот, где пройдут крестины, – рассмеялась я громко.

– Не может быть!

– Может! Богачей мы отправим на дискотеку, где они заплатят за вход, а деньги пойдут на еду детям, а бедняки, которых мы пригласим с улицы, придут сюда и наедятся до отвала на хозяйском столе. Лина, ты предупредила Блондина о крестинах? Если нет, то добавь ещё, чтобы он позаботился о подарке.

– Милли, я как раз собиралась тебе сказать: по пути сюда, я встретила Блондина в коридоре… – осторожно сказала Лина. – Он выглядел ужасно, но я всё равно сказала ему о крестинах.

– И что он ответил?

– Он сказал, что у него нет никакой крестницы.

– Что?! – закричала я. – Как это нет?!

Я вскочила с кровати, надела на ноги кеды, и пошла, разбираться с этим безжалостным индюком. Как это нет крестницы?! Он не может решать.

Без стука я вошла в комнату Блондина. Он был не один, но меня это не смутило.

Бобби, который сидел за столиком возле кровати, сразу же собрался уходить.

– Что ты тут делаешь? – спросил Иво.

– Я пришла сказать тебе, что у тебя нет сердца.

– Я сказал ему только что, то же самое, – вмешался Бобби, закрывая за собой дверь.

– Что это ещё за дела, будто у тебя нет никакой крестницы? – спросила я, пристально смотря на Блондина.

– Да, Милли! У меня нет ни крестницы, ни сердца! А знаешь почему? Потому что ты у меня его забрала, – сорвался на крик Иво.

– Минуточку! – возмутилась я. – Я не забирала у тебя сердце. А сейчас я пришла, чтобы сказать, что у тебя его нет, потому что ты отказываешься от крестницы.

– А что я получу, если пойду на крестины?

– Ты издеваешься?! То, что ты станешь крёстным – это уже огромный подарок для тебя, а ты ещё хочешь что-то взамен?! Пошёл ты, Иво! Пусть лучше крёстным будет Рокки!

Я была в ярости. Как можно ставить свои интересы выше маленького ребёнка?! Неужели, он будет мстить мне теперь при каждой удобной возможности?!

– Это не одно и то же! – остановил меня Иво. – Родители малышки пригласили меня, а не Рокки и они очень расстроятся, если вместо меня придёт он.

– Ну, ты и свинья! Надеюсь, на крестины ты явишься, иначе ты пожалеешь об этом!

***

Сегодня Донья дала всем выходной, потому что Луиса пригласила официантов для обслуживания их званого вечера.

Она ещё не знает, какой сюрприз ждёт её и очень удивится, когда вместо её богатеньких гостей придут бедняки.

Когда все пригласительные были успешно розданы, мы с девочками привели себя в порядок: надели свои лучшие наряды, завили волосы и собрались идти на крестины.

Перед уходом я попросила Берни напомнить Иво о том, что мы ждём его на дискотеке.

Рокки привёз нас к клубу. Толпа из «деловых костюмов» уже стояла возле входа и не понимала, что они здесь делают.

Соорудив коробку для денег, мы с Глорией стали встречать гостей и объяснять, почему они приглашены именно сюда.

Было видно, что ни мужчины, ни их спутницы ничего не понимали, но послушно клали деньги в коробку, когда мы заговорили о пожертвовании.

Рокки тоже не упустил своего шанса и продавал свои сэндвичи – по десять долларов за штуку.

И, на удивление, сделал не плохую выручку за вечер.

В конце вечера, наконец, появился Блондин. Когда все были в сборе, отец малышки сфотографировал нас на память. Она такая чудесная, такая лёгкая! А Иво… Когда он держал её на руках, у него светились глаза! На секунду я забыла о наших разногласиях и радовалась тому, что мы здесь и сейчас.

Домой мы вернулись около трёх часов ночи. Бернардо ещё не спал и ждал нас, чтобы рассказать, как прошёл ужин.

Он, сквозь смех, говорил о том, как кричала Луиса, и, как ворвались в дом все эти люди во главе с нашим Гамусо.

Жаль, что мы пропустили это зрелище. У хозяйки наверняка чуть не случился приступ.

– Она визжала так, будто сейчас умрёт, – сказал Берни, вытирая слёзы смеха.

– А что хозяин? – спросила я. – Как он на всё это отреагировал?

В последнее время изменения произошли не только у нас с Иво, но и хозяин дома стал каким-то странным. После того покушения, он всё чаще стал помогать монастырю и уже не увольнял меня за каждую неверную фразу.

– Хозяин – это нечто! – восторженно ответил дворецкий. – Он не выгнал всех, а наоборот, пригласил их в сад, не раз напоминая, что у них ведь приглашения и это гости Луисы. Но самое смешное было, когда Луиса взяла ведро с водой и хотела облить толпу, а вместо этого облила фотографа!

– Вот умора! – смеялась я. – Смотрю, вы повеселились от души. Мы, кстати тоже! Всё прошло хорошо, «кошельки» танцевали, как подростки и платили за всё, что мы только могли им продать во время дискотеки. А сейчас, пойдёмте спать, а то завтра, чувствую, нужно будет объясняться с «мумией».

***