– Брайт. Я готов вам помочь, если смогу. – Эмен поджимает губы. – Чем?

– Я не знаю.

– Что‐то сделать для вас? Написать вашим родным?

– У нас никого нет.

– Вы члены княжеской семьи Дорна?

– Да, но… есть только бабуля Брайт. И папин кузен, князь, но это всё… Они не помогут, наверное. Папа с ними в ссоре. Хотя… Да, напишите. Напишите официальное письмо.

А потом понимает, что Рейв все равно пленник, как и она.

– Нет, не нужно. Я сама… – Она замолкает. Она не хочет сейчас с этим разбираться, она хочет просто немного поспать.

Декан кивает, выжидает еще пару секунд, а потом задает новую серию вопросов:

– Вы знаете что‐то… о Рейве Хейзе? По какой причине он провел возле вас все время, что вы были без сознания?

Она молчит.

– Он буквально не выходил отсюда. Даже во время перевязок мы не смогли его вытолкать. Академия из‐за этого стоит на ушах. Он себя выдал с потрохами.

Она молчит.

– Брайт.

– Что вы хотите от меня услышать? Что я спала с врагом, пока там у меня умирал отец? Ну, вы услышали. – Она делает то же, что сделала, когда тут был Рейв. Разворачивается на бок и натягивает на голову одеяло. – Убирайтесь.

Эмен Гаджи не оскорбляется. Встает и уходит, печально глядя на свою студентку.

– Сэр, – слабо зовет Брайт и выглядывает из‐под одеяла. – Вообще‐то кое‐что вы можете сделать…

– Да?

– Я думаю, что Рейв Хейз будет предпринимать попытки помочь мне. Если для этого ему что‐то понадобится от вас, что угодно, – окажите эту помощь, пожалуйста. Не ставьте палки в колеса. И пока не пускайте его ко мне.

– Если смогу… Его довольно сложно куда‐то не пустить. И помогу, если это будет в моей компетенции.

Он улыбается, и лицо становится намного моложе, красивее. Брайт не провожает Эмена взглядом, опять накрывается с головой и засыпает.

Весь аристократический молодняк имел обыкновение собираться в ресторанчике недалеко от кампуса. Они не пользовались готовой едой, которую предоставляла Академия, и чаще всего игнорировали кофе с миндальными булочками, которые можно купить на аллее. Траминерцы и траминерки собирались в ресторане и там занимали весь зал, будто это была их столовая.

Когда Рейв входит, он сразу чувствует себя неуютно, потому что присутствующие замолкают. Взгляды сверлят его так, что их можно физически ощутить, слишком уж колючие. За крайним столиком у окна – место Хейза и его друзей уже много лет – расположилась с удобством компашка Бэли Теран, и Рейв скрипит зубами, но обходит их стороной.

Якобин, Листан и Фандер заходят следом за Рейвом и чуть не врезаются в его спину.

– Рейв, – сдержанно приветствует Якоб.

– Наше место занято? – Брови Листана ползут вверх. – А ты выглядишь не очень. Да и пахнешь тоже, – усмехается он.

– Да. Не был в комнате уже часов тридцать.

– И в душе, – кивает Листан.

– И в душе, – соглашается Рейв.

Уже хорошо, два друга из трех поддерживают словесный контакт – почти победа. Потерять еще и их было бы слишком неразумно, Рейву может понадобиться помощь, и срочно. Только Фандер…

Рейв оборачивается на Хардина и встречается с ним взглядом. Того явно ломает, он смотрит недобро, злобно. Глаза бегают, будто он ищет повод, на что бы такое сорваться.

– Фан, – осторожно произносит Рейв.

Тот дергает подбородком.

– Найдем место. – Листан бодро шагает по залу, его перехватывает администратор и с сожалением сообщает, что остался только центральный столик. У всех на виду. – Разумеется, – кивает Прето, а остальные с неохотой присоединяются к нему.

– Ну что, ты как? – Якобин облокачивается о столик, нависая над меню. Слава уже обошла Академию? Или еще есть шанс на спасение?

– Как – что?

– Как Брайт? – спокойно интересуется Якоб, и Фандер со стоном отворачивается, будто ему физически все это неприятно. Тон Якоба же настолько будничный, будто Брайт – девушка Рейва и они вместе уже так давно, что интересоваться о ее самочувствии – дело вполне привычное. Он разом обрубает всю неловкость и создает новую.

– Пришла в себя, поэтому я тут, – кивает Рейв.

– Вы вместе? – Якоб мягко улыбается.

– Да.

С души Рейва падает камень. В глазах Фандера что‐то меняется, и руки сжимаются в кулаки. Листан хохочет.

– Что? – шипит Хардин.

– Фан, я бы не хотел ссориться, правда. Но это так, и это серьезно, и довольно давно. И я больше не вижу причин называть это иначе или скрывать. Она не хочет меня видеть, но мы вместе, как‐то так. И я люблю ее.

За спиной Рейва с грохотом падает поднос, это Шеннен Блан налетела на официантку и, кажется, впервые потеряла лицо на людях. Ее глаза огромные, стекленеют и кажутся еще больше. Подбородок как будто прижимается к губам, как у маленьких детей.

– Шен, – Рейв встает.

– Я догадывалась, что все неправильно. Ты пропал, все знают, что ты просидел с ней. Я догадывалась. Я только…

– Я должен был подойти сам.

– Да, верно, – кивает она. – Ты должен был подойти сам. Я не голодна, – кивает она через плечо подругам и уходит.

– Пойдешь за ней? – хмурится Якоб.

– Нет. – Рейв падает на место и откидывается на спинку стула. – Нет. Это уже не мое дело, а она взрослая девочка, которая понимала, на что шла.

– Ты променял истинную… – шипит Фандер, смотрит на Рейва, потом хмурится. – Что, черт возьми, с твоими глазами?

– Не знаю, – спокойно отвечает Рейв.

– Почему чертова Теран сидит за нашим столиком?

– И этого не знаю…

– Я тебя не пойму. Никогда, – холодно сообщает Фандер.

– А вот это мне как раз понятно… Значит, всё?

– Всё.

– Хорошо. Я пойму, когда ты займешь мое место в Ордене.

Рейв говорит искренне, а Фандер злится еще больше.

– И Орден бросишь?

– Брошу. Ей там места нет.

– А тебе с ней?

– У меня другого нет, – пожимает плечами Рейв. Вот так скажешь вслух что‐то, и это становится истиной, да еще и давно известной, стоило в нее просто поверить. Потрясающее чувство.

Хардин срывается с места и уходит вслед за Шеннен – минус один. Рейв испытующе смотрит на Прето и Блауэра, но они только провожают друга взглядами и возвращаются к изучению меню.